Поэтому они стремятся создать у американцев ложное представление о Советском Союзе, привить ненависть к нему. Такая пропаганда о Советском Союзе, как известно, проводилась и проводится в Соединенных Штатах Америки через печать, радио, кино и другие каналы.
Могла ли она пройти мимо моего подзащитного Пауэрса? Я полагаю, что нет.
Да и сам Пауэрс в своих показаниях говорит, что о Советском Союзе он знает только то, что пишут о СССР в американских газетах.
Известно, что в американских газетах (за исключением прогрессивной печати) если пишут о Советском Союзе, то обычно пишут плохо и, главным образом, клевету.
Следовательно, такая пропаганда не могла не отразиться на характере и воспитании самого Пауэрса и, особенно, на его представлении о Советском Союзе.
Не случайно в одном из своих показаний на предварительном следствии Пауэрс говорит, что он не ожидал такого гуманного к себе отношения. Он ожидал, что его будут пытать и издеваться над ним.
Сам же Пауэрс не читает и не любит читать политической литературы.
Пауэрс мало интересуется международным положением и отношениями между странами, да это, по его словам, и не его дело, так как этим должны заниматься другие лица, специалисты.
Пауэрс не принадлежит ни к какой политической партии, и, по его словам, если бы он принимал участие в избирательных кампаниях, то голосовал бы за республиканцев и то лишь потому, что его родители голосуют за них.
В общем, все это его мало интересует, в политическом отношении он пассивен. Пауэрс занят только работой и только думает о том, чтобы обеспечить себя на будущее.
В связи с этим на первый взгляд кажется непонятным, как могло случиться, что Пауэрс, у которого в сущности не было никаких политических устремлений и вкусов, мог ввязаться в такую крупную и опасную политическую авантюру.
На это дают ответ существующие условия жизни в капиталистической Америке с ее постоянной массовой безработицей, с господствующей в ней буржуазной моралью, характерной чертой которой является ярко выраженный индивидуализм и страсть к стяжательству.
В свое время Энгельс писал, что буржуазия не знает иного блаженства, кроме быстрого обогащения, не знает иных страданий, кроме денежных потерь; при такой алчности, при такой жадности к деньгам ни одно движение души человеческой не может оставаться незапятнанным.
А американская пословица, отражающая американскую действительность, по этому вопросу говорит:
«Деньги — это бездонное море, в котором тонут честь и правда».
Таким образом, во имя наживы, во имя доллара буржуазная мораль считает вполне допустимым поступиться честью, честностью и правдивостью.
В общем, в современной Америке властителем дум является «всесильный» доллар, и многие американцы стремятся к наживе, причем для достижения этого не брезгуют ничем.
Иначе говоря, стремятся сделать для себя хороший «бизнес», и это стремление к «бизнесу», в действительности, растлевает совесть и делает нравственно опустошенным так называемого среднего американца, к которому принадлежит и мой подзащитный Пауэрс. Его основная цель в жизни — иметь хорошую работу, за которую платили бы много долларов. По этому вопросу в своих показаниях от 31 мая 1960 года Пауэрс показал: «Деньги мне нужны были для того, чтобы хорошо жить. Я стремился приобрести хороший дом, а если возможно, то, может быть, начать какое-либо дело… Я хотел бы иметь собственную станцию для обслуживания и заправки автомашин».
В результате, когда в 1956 году ему предложили оставить работу в военно-воздушных силах и перейти на работу летчиком в Центральное разведывательное управление Соединенных Штатов Америки, где ему обещали платить значительно больше, чем в военно-воздушных силах, то есть вместо получаемых 700 долларов 2500 долларов ежемесячно, он, не раздумывая, охотно с этим согласился и подписал контракт. Вот что по этому поводу сказал сам Пауэрс:
«Это была хорошая работа, за которую много платили, и я не считал эту работу опасной, по крайней мере до 1 мая. В результате я материально жил хорошо, мы с женой ни в чем себе не отказывали и в то же время имели возможность делать сбережения».
Итак, все это дало Пауэрсу возможность собрать на покупку дома около 15 тысяч долларов и иметь, помимо этого, накопление по контракту около 30 000 долларов.
Вот та причина, которая привела Пауэрса на скамью подсудимых. Таким образом, не идейные побуждения и не его злая воля привели Пауэрса к этому вероломному, агрессивному акту, а воспитанная в нем мораль «бизнеса».
Под влиянием этой морали Пауэрс жил в заблуждении, что деньги не пахнут, и не понимал того, что те 2500 долларов, которые он получает от Центрального разведывательного управления, пахнут очень дурно, хотя у него при последнем продлении контракта с Центральным разведывательным управлением возникли в этом некоторые сомнения.
По этому вопросу подсудимый Пауэрс показал:
«Уже при последнем возобновлении этого контракта я колебался, а в настоящее время жалею, что его возобновил. У остальных пилотов, видимо, оказалось больше здравого ума, и они по истечении срока контракта уходили».
Защита надеется, что все происшедшее с Пауэрсом привело его к правильному пониманию природы тех денег, которые он получал по контракту, что, несомненно, явится залогом его правильного поведения в будущем.
Товарищи судьи!
В своем показании от 3 мая 1960 года подсудимый Пауэрс сказал:
«Я не знаю советских законов. Может быть, независимо от моих показаний и поведения, у вас полагается смертная казнь».
В связи с этим необходимо подчеркнуть, что советский уголовный закон такого формального подхода при вынесении приговора к лицу, совершившему даже тяжкое преступление, не знает.
Советский суд является судом гуманным, в котором мотивы формального требования закона не являются единственными и главными.
Вынося судебный приговор, наш суд никогда не руководствовался соображениями жестокости и мести.
Можно было бы привести целый ряд судебных приговоров, в которых ярко отражается гуманность советского суда, но вряд ли в этом есть необходимость, поскольку они широко известны не только в нашей стране, но далеко и за ее пределами. Советский суд при решении вопроса о судьбе подсудимого исходит всегда не только из обстоятельств дела, но учитывает личность подсудимого и смягчающие вину обстоятельства.
В данном деле смягчающими вину Пауэрса обстоятельствами, как я указал раньше, являются его правдивые и искренние показания. Но я не выполнил бы до конца своего долга советского адвоката, если бы не высказал суду своих соображений по поводу других обстоятельств, которые, по моему глубокому убеждению, могут быть учтены как смягчающие обстоятельства.
Прежде всего, я хочу обратить внимание суда на возраст подсудимого.
Пауэрс еще молод, ему совсем недавно исполнилось 31 год.
Я считаю для себя обязанным напомнить суду и то, что при заключении контракта с Центральным разведывательным управлением Соединенных Штатов Америки он не знал действительной цели поставленной перед ним задачи.
Нельзя также пройти мимо и возникших у Пауэрса сомнений в правильности прежних своих действий на службе в Центральном разведывательном управлении Соединенных Штатов Америки.
Поэтому мне представляется, что имеются все основания к тому, чтобы признать наличие смягчающих обстоятельств и перейти к менее тяжелой мере наказания.
Товарищи судьи!
Наша Родина сильна и могуча, как никогда, и никакие провокаторы войны, будь то американские или иные, или вместе взятые, не смогут нас устрашить и заставить склонить перед ними голову.
Наглая провокация американской военщины, как известно, не изменила внешнеполитического курса Советского правительства, и Советский Союз, как и раньше, призывает к объединению усилий всех честных людей в борьбе за мир, против происков агрессоров.
Американским агрессорам не удалось обмануть народы, и их действия по посылке шпионского самолета «У‑2» в воздушное пространство Советского Союза рассматриваются как провокационные представителями самых различных взглядов и убеждений за рубежом.
Даже в самих Соединенных Штатах Америки провокация милитаристов не отражает подлинных настроений народа Соединенных Штатов.
Усиливаются также расхождения и в среде самой правящей верхушки буржуазии Соединенных Штатов Америки, о чем свидетельствуют выступления влиятельных органов американской печати, видных представителей деловых и политических кругов.
Товарищи судьи!
Если в этом процессе я, как защитник Пауэрса, прошу смягчить ему наказание, то я исхожу не только из оснований, лежащих в мотивах преступления, в обстоятельствах, при которых оно совершено, и поведении Пауэрса после его задержания, а также исхожу из силы, могущества и мощи Советского Союза и из того положения, что инициатива и сила в настоящее время находятся в руках миролюбивых сил, лагеря мира и социализма.
