В свою очередь, проблема борьбы с должностными преступлениями в нашем государстве всегда оставалась актуальной. В преступлениях данной категории должностное лицо является специальным субъектом. Общественная опасность должностных преступлений обусловлена спецификой субъекта преступления и связана с использованием должностным лицом своего служебного положения. Преступления данной категории причиняют значительный вред обществу, государству и гражданам. Поэтому проблему квалификации должностных преступлений с признаками специального субъекта необходимо рассматривать с позиций как развития отечественного уголовного законодательства, так и анализа совершения этих преступлений и их взаимосвязи с другими общественно опасными деяниями, посягающими на различные общественные отношения.
В связи с этим важное значение приобретают труды современных ученых-юристов, в которых исследуются вопросы ответственности за должностные преступления (А. В. Галаховой, Б. В. Волженкина, Б. В. Здравомыслова, М. Д. Лысова, А. Я. Светлова и др.)[368].
В УК РФ 1996 г. общие должностные преступления со специальным субъектом помещены законодателем в гл. 30 «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления». В этой главе рассматриваются должностные преступления, посягающие на общественные отношения, регулирующие деятельность аппарата органов государственной власти, органов местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждений, а также органов управления в Вооруженных Силах РФ.
К общим должностным преступлениям со специальным субъектом законодатель, как раньше отмечалось, относит: злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285); нецелевое расходование бюджетных средств (ст. 2851); нецелевое расходование средств государственных внебюджетных фондов (ст. 2852); превышение должностных полномочий (ст. 286); отказ в предоставлении информации Федеральному Собранию Российской Федерации или Счетной палате Российской Федерации (ст. 287); незаконное участие в предпринимательской деятельности (ст. 289); получение взятки (ст. 290) и халатность (ст. 293) УК РФ.
Преступления, предусмотренные ст. 288 (присвоение полномочий должностного лица) и ст. 292 (служебный подлог), могут быть совершены не только должностными лицами, но и обычными служащими государственных и муниципальных органов. Данное положение относится и к преступлению, предусмотренному ст. 291, – дача взятки; взятку может дать должностному лицу как общий, так и специальный субъект преступления, обладающий признаками, предусмотренными в примечании к ст. 285 УК РФ.
При проведении анализа составов со специальным субъектом с признаками должностного лица их было выявлено 72,2 %, не считая воинских преступлений. При этом общие виды должностных преступлений со специальным субъектом составили 7,5 % от всех должностных преступлений.
Должностные преступления, в которых имеет место специальный субъект, на что ранее обращалось внимание, находятся и в других главах Особенной части УК РФ, например, общественно опасные деяния, посягающие на конституционные права и свободы человека и гражданина – в гл. 19. К ним, в частности, относятся: отказ в предоставлении гражданину информации (ст. 140), фальсификация избирательных документов, документов референдума (ст. 142), нарушение правил охраны труда (ст. 143), необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение беременной женщины или женщины, имеющей детей в возрасте до трех лет (ст. 145), невыплата заработной платы, пенсий, стипендий, пособий и иных выплат (ст. 1451) и др.
К должностным преступлениям в сфере экономической деятельности (гл. 22) относятся следующие составы: воспрепятствование законной предпринимательской или иной деятельности (ст. 169), регистрация незаконных сделок с землей (ст. 170), злоупотребления при эмиссии ценных бумаг (ст. 185).
Значительная часть уголовно-правовых норм с признаками должностного лица как специального субъекта преступления содержится также в гл. 31 УК РФ, предусматривающей ответственность за преступные деяния против правосудия. По существу, это специальные составы преступлений, которые могут совершать должностные лица, в частности представители власти при отправлении правосудия.
При квалификации преступлений против государственной власти, а также преступлений, посягающих на общественную безопасность и общественный порядок или направленных против военной службы, имеет существенное значение установление и выявление в первую очередь специальных признаков субъектов, совершивших эти преступления. Само же определение особенностей специального субъекта преступления вызывает на практике определенные трудности, связанные с расхождениями ученых-юристов в понимании рассматриваемых лиц.
Например, специальными субъектами в соответствии с примечанием 1 к ст. 285 УК РФ признаются должностные лица, которые постоянно или временно, а также по специальному полномочию осуществляют функции представителя власти, либо лица, выполняющие организационно-распорядительные, а также административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления или государственных и муниципальных учреждениях и, наконец, в Вооруженных Силах Российской Федерации. Содержание функций названных категорий субъектов служебных (должностных) преступлений раскрывалось в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 30 марта 1990 г. «О судебной практике по делам о злоупотреблении властью или служебным положением, превышении власти или служебных полномочий, халатности и должностном подлоге», в которое внесены существенные изменения по вопросу о субъекте должностного преступления постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. № 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе».
Необходимо отметить, что хотя в законодательном порядке признаки должностного лица как специального субъекта преступления и закреплены в примечании 1 к ст. 285 УК РФ, тем не менее на практике ошибки в квалификации деяний допускает даже Верховный Суд РФ. Чаще всего неточности возникают, когда речь идет об уголовной ответственности таких категорий работников, как, например, преподаватели различных учебных заведений. На сложность и противоречивость решения данной проблемы обращает внимание и профессор Б. В. Волженкин, подчеркивая, что разграничение служебных обязанностей на сугубо профессиональные, организационно-распорядительные, а также административно-хозяйственные следует учитывать, решая вопрос о квалификации различных злоупотреблений, допущенных преподавателями высших учебных заведений, техникумов, училищ или школ[369].
В качестве примера приведем следующее уголовное дело. Курганским областным судом в 1998 г. Макаров, работавший доцентом Курганского государственного университета, был осужден по п. «б» ч. 4 ст. 290 и ст. 292 УК РФ. Макаров признан виновным в неоднократном получении взяток от студентов заочного факультета и служебном подлоге. В кассационных жалобах осужденный и адвокат справедливо просили об отмене приговора и прекращении производства по делу за отсутствием события и состава преступления. По их мнению (совершенно обоснованному), преподаватель университета не является должностным лицом, т. е. специальным субъектом должностного преступления. Однако Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в марте 1999 г. жалобу Макарова оставила без удовлетворения, а приговор частично изменила, признав его виновным только в получении взятки (п. «б» ст. 290 УК РФ). Свое решение Коллегия мотивировала тем, что Макаров, работая доцентом, как преподаватель был наделен правом принятия экзаменов у студентов, а несдача ими экзамена влекла определенные правовые последствия, в результате которых студенты, не выполнившие учебный план, не допускались к следующей сессии, не получали официального вызова на сессию и, таким образом, не имели права на получение оплачиваемого учебного отпуска, а также могли быть отчислены из учебного заведения.
При этом Судебная коллегия неправильно указала, что поскольку Макаров выполнял свои профессиональные обязанности в государственном вузе, то он является должностным лицом, которое наделено организационно-распорядительными функциями, а значит, является субъектом должностного преступления[370].
Если следовать логике Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ, то необходимо всех преподавателей государственных высших учебных заведений, выполняющих свои профессиональные обязанности в осуществлении учебного процесса, приравнивать к должностным лицам, наделенным организационно-распорядительными функциями. Действительно, в некоторых случаях преподаватель вуза может быть наделен признаками должностного лица и выполнять указанные функции, являясь заведующим кафедрой, деканом, заведующим учебным отделом или структурным подразделением учебного заведения. Преподаватель вуза также может временно по специальному приказу или распоряжению выполнять функции должностного лица в его отсутствие, а в других случаях – быть членом государственной, аттестационной или квалификационной комиссии в период их работы.
