Мужество заключается в том, чтобы, сцепив зубы, идти вперед, не обращая внимания на обстоятельства.
Ямамото Цунэтомо (1659–1719). Хагакурэ
В ходе работы мы часто сталкиваемся со случаями, когда представители нашей профессии не готовы проявлять личное мужество: судьи принимают неправосудные решения по звонку председателя суда, юристы отказываются защищать клиента в заведомо проигрышном деле, защитники по уголовным делам в нарушение интересов своих подзащитных сотрудничают с обвинением. Иногда возникают даже ситуации, когда под давлением клиента юристы идут на совершение преступлений (шантаж или подкуп свидетелей, коррупция, фальсификация доказательств и т. д.). При принятии какого-либо решения выбор в пользу не самого легкого, зато честного и справедливого пути всегда требует мужества.
Нельзя считать мужественным безрассудный поступок, требующий необоснованного риска. В юридической профессии такие действия по накалу страстей соизмеримы с азартными играми, что кому-то может казаться увлекательным, особенно если на кон поставлено не собственное имущество, а интересы и блага клиента. В отличие от гибели за правое дело, смерть в результате неразумных действий или напрасного риска считалась у самураев «собачьей смертью».
Храбрость юриста проявляется и в способности жить по своим правилам, не подчиняясь давлению со стороны коллег. Если, по мнению большинства окружающих вас коллег, работа литигатора должна строиться на агрессивности и хамстве, а единственным мерилом успешности является количество денег на банковском счете, то необходимо иметь мужество, чтобы следовать иным принципам.
Малодушный юрист не может принимать самостоятельных решений по защите интересов своих клиентов, равно как и отвечать за допущенные ошибки и просчеты. Мужество требуется и в случаях, когда нужно объективно донести до клиента сложность его ситуации и переубедить его, если он не прав.
Не требуется никаких особенных способностей. Можно сказать, что нужно лишь одно: сила духа, чтобы объявить, что ты один берешь на себя все бремя ответственности.
Ямамото Цунэтомо (1659–1719). Хагакурэ
Храбрость не означает отсутствие страха. Это умение преодолевать свои страхи и действовать правильно без оглядки на эмоции. Судебные заседания всегда сопряжены со стрессом, справиться с которым можно, лишь проявляя самоконтроль. Наверное, будет правильным сказать, что главным страхом судебного юриста является боязнь проигрыша. Именно этот страх заставляет сердце биться сильнее во время ухода судей в совещательную комнату и при заслушивании резолютивной части судебного акта. Страх проиграть судебное дело сродни страху смерти, но он отступает, если ты все сделал правильно.
Самураи преодолевали страх смерти, размышляя о ней и готовясь встретить ее в любой момент. На этом пути самурай сам создавал для себя ситуацию отсутствия выбора — он должен был подготовиться ко встрече со своим страхом и выйти победителем из этого конфликта. Как сказано в «Будосёсинсю», «если самурай идет в битву, совершает отважные и величественные поступки и покрывает славой свое имя, то это только потому, что он настроил свое сердце на смерть».
Добродетель третья:
Сострадание
Без сострадания, милосердия, великодушия невозможно постижение Пути воина. Этот этический принцип лежит в основе каждой религии, проявляется в героическом эпосе разных народов. Помощь униженным и обездоленным, милосердие к поверженным врагам — эти действия в интересах справедливости являются частью идеального мира, в котором должен жить самурай.
Самураи относились к привилегированному сословию, их всю жизнь готовили к сражениям, кроме того, они были вправе убить любого простолюдина, который вряд ли мог бы противостоять профессиональному бойцу, вооруженному мечами. При таких условиях милосердное отношение к окружающим было ключевым сдерживающим фактором, и эта добродетель взращивалась в будущем воине в процессе его воспитания. Убийство человека не могло приносить удовольствие, а убийство без благой цели было нарушением кодекса Бусидо.
Чтобы реализовывать этот принцип на практике, самураю необходимо было правильно понимать суть воинского искусства, которое он постигал с детства. Известный японский фехтовальщик и государственный деятель Ягю Мунэнори (1571–1646) писал об этом так: «Существует предубеждение, что единственное предназначение искусства меча — рассечь противника. В действительности это искусство предназначено не для того, чтобы зарубить противника, а для того, чтобы убить зло. Сделав это, убив единственного злодея, самурай позволяет жить десятку тысяч людей».
Все, что ты делаешь, следует делать ради твоего господина и родителей, всего человечества и потомков. В этом заключается великое сострадание. Настоящая мудрость и храбрость рождаются из сострадания. Когда человек наказывает кого-то или стремится к чему-нибудь, неся сострадание в своем сердце, то все, что он делает, будет правильным и обладающим безграничной силой. Своекорыстные деяния мелочны и недостойны и оборачиваются человеку во зло.
Ямамото Цунэтомо (1659–1719). Хагакурэ
По мнению самураев, без сострадания другие добродетели теряют смысл. Эта мысль заложена в восточной концепции причинно-следственных связей, и вот что об этом говорит Цунэтомо: «Сострадание — это мать, вскармливающая судьбу человека. История изобилует примерами бесславной участи безжалостных воинов, которые были мужественны, но не имели сострадания».
Сострадание созвучно общеправовому принципу гуманизма, а также нравственному принципу милосердия, применяемому в законотворчестве и функционировании правовой системы. Без сострадания как нравственной основы профессии юриста нельзя практиковать право. Цель работы юриста как раз и состоит в помощи клиентам, оказавшимся в сложной ситуации.
Способность испытывать сострадание позволяет нам выслушивать людей, переживать из-за их беспомощности и творящихся беззаконий, наполняет нас решимостью добиваться справедливости. Сочетание таких качеств, как сострадание, чувство справедливости и мужество, зачастую, с одной стороны, подталкивает юристов к схватке с государством, а с другой — помогает им противостоять государственной репрессивной машине силой разума и убеждения. Сострадание к процессуальному оппоненту проявляется в том, что, участвуя в споре с ним и опровергая его доводы, вы помогаете ему встать на путь исправления допущенных ошибок и
