В данном случае не возникает коллизии с теми выводами, которые мы сделали в предыдущей главе о возможных объектах вещных прав вообще и права собственности в частности. По общему правилу объектом вещных прав является индивидуально-определенная вещь (к которым невозможно отнести «нефть вообще», поскольку таковая, несомненно, является вещью, определенной родовыми признаками). Тем не менее невозможно не отметить, что это свойство вещи, как и другие – делимость, потребляемость и пр., – определяется не столько физическими качествами вещи, сколько экономическими и юридическими признаками. Так, одна и та же вещь может обладать и не обладать признаками индивидуально определенной в зависимости от конкретной юридической ситуации. Например, 100 тонн нефти сами по себе не являются индивидуально определенной вещью и не могут быть объектом вещного права. Но если эти 100 тонн нефти, обладающие присущими только им свойствами, помещены в известное хранилище (цистерна или подводящий трубопровод), вещное право на них уже возникает[38]. Кроме того, нефть, добываемая из различных месторождений, характеризуется своими собственными, присущими только ей и определяющими ее как субстанцию признаками, интересующими получателя.
Таким образом, с учетом сделанной нами оговорки можно сделать вывод о том, что право собственности на нефть, передаваемую отправителем в систему нефтепроводов, принадлежит отправителю до момента такой передачи, а право собственности на нефть, получаемую «на выходе», – ее получателю (на практике – самому отправителю) с момента передачи этой нефти транспортирующей организацией.
Более интересный вопрос возникает в третьей ситуации: происходит ли что-либо с правом собственности на нефть, переданную в систему нефтепроводов, или оно все также принадлежит отправителю?
В отличие от первой и второй ситуаций в данном случае решение вопроса о праве собственности на нефть далеко не так однозначно. Связано это с тем, что, как было описано выше, с момента передачи некоего индивидуализированного объема нефти в систему нефтепроводов эта нефть де-индивидуализируется (в юридическом смысле), т. е. перестает существовать в качестве той субстанции, каковой она являлась ранее. Можно даже отметить, что имеет место «гибель» этой нефти, характеризующейся определенными признаками и свойствами (одновременно с этим происходит возникновение новой вещи, с присущими только ей свойствами и особенностями)[39].
Как доктрина права, так и закон (ст. 235 ГК РФ) связывают с таким обстоятельством лишь одно правовое последствие – прекращение права собственности на соответствующую вещь. Как следствие, можно с полным основанием утверждать, что прекращается право собственности отправителя на нефть, переданную им в систему нефтепроводов с момента такой передачи и смешения его нефти с нефтью, находящийся в тот момент в системе.
Представляется, что лишь один аргумент может быть использован для целей оспаривания такой позиции: в соответствии с имеющимися нормативными актами специализированного характера (а равно и типовым договором транспортировки нефти, который заключается АК «Транснефть» с отправителями нефти) как та нефть, что передается отправителем в систему нефтепроводов, так и та смесь, что выдается получателю, соответствуют (или, во всяком случае, должны соответствовать определенному ГОСТу[40]).
Тем не менее данный аргумент может использоваться лишь для той ситуации, когда в силу особенностей отношений между участниками процесса транспортировки нефти посредством системы нефтепроводов, конкретные характеристики и отличительные особенности нефти не играют для участников процесса транспортировки сущностной роли (когда единственной целью, преследуемой сторонами, является факт получения нового объема нефти в месте, отличном от места передачи изначального объема нефти для транспортировки). Однако и в данном случае можно утверждать, что право собственности на переданную нефть прекращается, поскольку смешение этой изначально индивидуализированной вещи с вещами, определяемыми родовыми признаками, и невозможность ее последующей индивидуализации влечет прекращение права собственности на эту вещь, так как вещное право на вещь, определенную родовыми признаками, невозможно.
Во всех иных случаях названный аргумент является сомнительным по следующим основаниям. Прежде всего, соответствующие ГОСТы (на то время, пока в соответствии с Федеральным законом от 27 декабря 2002 г. № 184-ФЗ «О техническом регулировании» (с изм. и доп.) их место не заняли соответствующие технические стандарты) посвящены лишь регулированию качества соответствующей нефти и не содержат ни требований ко всем компонентам нефти, передаваемой в систему нефтепроводов, ни точных показателей тех составляющих нефти, которые подвергаются регулированию в рамках того или иного ГОСТа (устанавливаются лишь некоторые рамки, в которых должны находиться значения соответствующих компонентов переданной нефти). Таким образом, ГОСТ невозможно определить в качестве акта, который индивидуализирует передаваемую нефть. Кроме того, данные ГОСТы применимы лишь к тем отношениям, которые возникают в связи с транспортировкой нефти посредством системы магистральных нефтепроводов. Тем самым данный аргумент был бы неприменим к абсолютно идентичным по своей сути отношениям, возникающим в связи с транспортировкой нефти посредством системы частных нефтепроводов, а следовательно, не может использоваться как некий «универсальный способ» индивидуализации нефти.
И последнее. Существующее законодательное регулирование не содержит правила, которое бы прямо устанавливало, что транспортируемая нефть определяется этими ГОСТами (иными словами, не имеется законодательного предписания, которое бы установило необходимость использование данных ГОСТов для определения и индивидуализации нефти для целей гражданского оборота, кроме как для целей определения возможности передачи соответствующей нефти в систему магистральных нефтепроводов для целей транспортировки.
В связи с этим можно сделать вывод, что передача нефти отправителем в систему «когерентных» нефтепроводов, влекущая смешение этой нефти с нефтью, уже находящейся в системе, и, таким образом, ее де-индивидуализацию, представляет собой действие, направленное на прекращение права собственности отправителя на переданную нефть и на возникновение иных прав по отношению к участникам процесса транспортировки (в частности, транспортирующей организации) в зависимости от вида отношений, возникающих между отправителем нефти и соответствующими участниками в связи с такой транспортировкой.
§ 4. Прекращение права собственности на нефть, транспортируемую посредством системы нефтепроводов
Проанализируем, что происходит в связи с таким исчезновением транспортируемой нефти, и, как следствие, права собственности на нее.
Решение указанной ситуации, которое предлагается в типовом договоре на транспортировку нефти посредством системы магистральных нефтепроводов, заключаемой АК «Транснефть», представляет собой положение, которое закрепляется следующим образом (п. 1.1 типового договора): «Транснефть» обязуется в порядке и на условиях, определенных настоящим договором… оказать грузоотправителю услуги по транспортировке нефти, принадлежащей грузоотправителю на праве собственности или на ином законном основании, в том числе в смеси с нефтью других грузоотправителей.». Таким образом, АК «Транснефть» не придает значения тому факту, что «нефти, принадлежащей грузоотправителю», не существует с момента ее передачи в систему нефтепроводов, как было описано выше. Очевидно, основная причина для такого подхода – непростой характер данного вопросы и неоднозначность последствий того или иного вывода.
Сам типовой договор АК «Транснефть», а равно и закрепляемый им подход, строящийся на принципах договора возмездного оказания услуг, будет подробнее описан далее в соответствующем разделе. Для целей же настоящего раздела отметим, что конструкция типового договора транспортировки нефти не является объемлющей все возможные правовые ситуации, которые могут возникнуть в связи с отношениями по транспортировке нефти посредством системы нефтепроводов[41].
Таким образом, возможными и юридически обоснованными подходами к анализу последствий прекращения права собственности на транспортируемую нефть могут быть следующие:
право собственности отправителя на нефть, переданную им в систему нефтепроводов, прекращается, но возникает имущественное право требования к транспортируещей организации по предоставлении по завершении процесса транспортировки соответствующего объема нефти, хоть и не являющейся непосредственно той нефтью, что была передана отправителем, но отвечающей показателям определенного сторонами процесса транспортировки ГОСТа («механизм оказания услуг»);
