В большинстве уголовно-процессуальных кодексов штатов США содержатся нормы, которые основаны на общем праве и устанавливают правила, регулирующие производство такого ареста. Любой человек вправе арестовать лицо, которое он застал в момент совершения государственной измены или иной фелонии, или покушения на их совершение. Однако только полицейскому разрешено арестовать подозреваемого в любое время после совершения преступления.[53]
В Законе об уголовном праве 1967 г. Англии и Уэльса [54] было ликвидировано ранее существовавшее различие между фелонией и мисдиминором. В связи с чем были установлены правила, согласно которым полномочия по производству суммарного ареста (аналогично – задержания) стали применяться к преступлению, за которое наказание точно установлено в законе или за которое лицо в соответствии с каким-либо законодательным актом может быть приговорено к тюремному заключению на срок 5 лет. При этом лицо, производящее арест, может использовать силу, которая является допустимой в обстоятельствах предупреждения преступления либо при производстве законного ареста правонарушителя или подозреваемого, либо во время оказания помощи такому аресту. [55]
Таким образом, в уголовном законе Англии ныне предусматриваются только общие положения о допустимости причинения вреда при задержании и о правах всех участников задержания.
В Уголовно-процессуальном кодексе Франции этот вопрос решается иначе. Согласно ст. 73 этого закона: «В случае совершения явного преступления или проступка, караемого тюремным заключением, любое лицо имеет право задержать виновного и отвести его к ближайшему должностному лицу судебной полиции».[56]
В соответствии с ч. 3 ст. 130 УПК Франции к обвиняемому, который отказывается подчиниться мандату о приводе или который после заявления о готовности подчиниться пытается скрыться, должны применяться принудительные меры. Предъявитель мандата на привод обращается в таком случае к публичным вооруженным силам ближайшего участка. Последние обязаны исполнить требование, содержащееся в мандате.[57]
Из приведенной правовой нормы явствует, что к задерживаемому при его сопротивлении может быть применено представителем вооруженных сил принуждение с помощью оружия. Специального регулирования пределов причинения вреда при таком задержании в законе не содержится. Нет такого регулирования и в Уголовном кодексе Франции 1992 г.[58], в ст. 122-4 которого указывается только, что не подлежит уголовной ответственности лицо, совершившее какое-либо действие, предписанное или разрешенное положениями закона или регламента.
Очень близки российскому уголовно-процессуальному законодательству правила уголовно-процессуального задержания, предусмотренные Уголовно-процессуальным кодексом Германии. Так, согласно ч. 2 § 112 основанием для задержания является, что подозреваемый совершил преступление и совершил побег или скрылся, или есть данные, что подозреваемый будет уклоняться от уголовного преследования; а согласно ч. 3 этого же параграфа задержание является неотложным, когда имеется обоснованное подозрение, что:
1) он уничтожит или изменит доказательства, или устранит их, исказит или сфальсифицирует; 2) недобросовестно повлияет на соучастников, свидетелей, экспертов; 3) возникает опасность по другим причинам, что он воспрепятствует или усложнит установление истины[59].
На основании ч. 1 § 127 если кто-либо застигнут на месте преступления или заподозрен в попытке бегства, а также если его идентичность не может быть немедленно установлена, каждый может без судебного распоряжения произвести фактическое задержание. Согласно ч. 2 этого параграфа прокурор или служащий полиции при наличии опасности промедления имеет право задержать подозреваемого предварительно, если есть сведения о приказе судьи на его арест или доставление. В ч. 3 говорится о возможности задержания, когда еще не получено заявление о совершенном преступлении. Это относится к тем случаям, когда расследование производится на основании соответствующего полномочия или поручения. [60]
В соответствии с § 131-е задержание обвиняемого может быть произведено на основании распоряжения должностного лица о применении задержания в качестве средства пресечения преступления значительной тяжести, если имеются основания предполагать, что обвиняемый совершит новое преступление, а другие средства затруднят пресечение или дадут меньший результат.[61] Какой вред может быть причинен при таком задержании, ни в УПК, ни в УК Германии не рассматривается. Это отнесено к компетенции суда и оставлено на его усмотрение. Такое толкование вытекает из текста ч. 5 § 11 УК, что противоправным деянием является только такое, которое образует состав преступления, предусмотренный уголовным законом. Таким образом, если суд не усмотрит состава преступления в причинении при задержании лица, совершившего преступление, вреда (любого), то это не будет противоправным деянием.[62]
Согласно п. 7 ст. 21 Уголовного кодекса Испании не подлежит уголовной ответственности тот, кто действовал, исполняя свой долг или законно осуществляя свое право, профессиональные или должностные обязанности. [63] Таким образом, в Испании правомерность поведения лиц, принимающих участие в задержании лиц, совершивших преступление и причинивших при этом определенный вред, должна определяться не уголовным законом, а должностными или профессиональными правилами, а также естественным правом на защиту своей жизни и телесной неприкосновенности.
Согласно ст. 32 Уголовного кодекса Швейцарии «деяние, которое предписано законом или служебной либо профессиональной обязанностью, или которое закон объявляет разрешенным или ненаказуемым, не является преступлением или проступком».[64] Из этого текста следует, что любое деяние, в том числе и задержание лица, совершившего преступление, с причинением ему вреда не может рассматриваться как преступление, если действия совершены вследствие выполнения служебных обязанностей лицом, охраняющим общественный порядок или осуществляющим полицейские функции по пресечению преступления, или осуществляющего охрану заключенного под стражу.
При рассмотрении того, как регулируются вопросы причинения вреда при задержании лиц, совершивших преступление, по уголовному законодательству стран СНГ и ближнего зарубежья следует отметить, что это законодательство очень близко по своему содержанию к Российскому Уголовному кодексу. Однако и оно имеет некоторые особенности.
Так, согласно ч. 3 ст. 35 УК Республики Беларусь право задерживать предоставлено специально уполномоченным должностным лицам, а также потерпевшим и другим гражданам. Таким образом, среди субъектов задержания наряду с другими называются потерпевшие, хотя специальная регламентация их прав и обязанностей не проводится.[65]
В ст. 122 и 129 Уголовного кодекса Латвии осуществляется дифференциация уголовной ответственности граждан и должностных лиц за превышение мер задержания. Для государственных должностных лиц такая ответственность является более суровой.[66]
1.3. Социальная и юридическая природа правомерности причинения вреда при задержании лица, совершившего преступление
Еще в советский период ученые прилагали усилия для теоретической разработки вопроса об отграничении причинения вреда при задержании преступника от необходимой обороны.
Одним из первых обратил внимание на необходимость выделения задержания преступника с причинением ему вреда в самостоятельное обстоятельство И. И. Слуцкий в работе «Обстоятельства, исключающие уголовную ответственность», опубликованной в 1956 г. Он считал, что «причинение вреда нападающему после того, как посягательство закончено, нельзя рассматривать по правилам необходимой обороны, потому что причинение вреда лицу, от которого опасность уже не угрожает, если вред не был вызван необходимостью его задержать, есть акт расправы»[67]. В то же время он полагал, что «применение насилия, вынужденное необходимостью задержания преступника, не только не опасно, но, напротив того, полезно для общества».[68]
Вслед за ним М. И. Якубович в своей монографии «Вопросы теории и практики необходимой обороны», изданной в 1961 г., пришел к выводу, что вопрос о задержании преступника и «причинении ему насилия» более правильно рассматривать как самостоятельное обстоятельство, исключающее уголовную ответственность.[69] Он же позднее писал, что «задержание преступника (с причинением вреда. – Прим. наше. – Л. С.), несомненно, должно рассматриваться как одно из обстоятельств, исключающих общественную опасность и противоправность деяния, а не как действие, лишь приравненное к необходимой обороне».[70]
