это и есть доказательство от противного».
Из записной книжки Евгения Шварца:
«Федин уехал в Крым за неделю до землетрясения. Слонимский сказал: „Федин уехал встряхнуться“. Так и вышло».
Блистательны каламбуры Эмиля Кроткого:
«Он нёс вздор, но нёс его в журналы».
«Перья у писателя были — ему не хватало крыльев».
Всё та же многозначность слова.
А вот игра слов разных по значению, но близких по звучанию:
«Опечатки вкрадываются, сюжеты крадутся».
«Классиков нужно не только почитать (в смысле „уважать“), но и почитывать».
С удовольствием сделаем это прямо сейчас. Тем более что и классики любили каламбуры: «Ноздрёв был в некотором отношении исторический человек. Ни на одном собрании, где он был, не обходилось без истории». Н. В. Гоголь сопоставляет прилагательное «исторический» в значении «относящийся к науке истории», и существительное «история» в бытовом значении — «неприятный случай», и это создаёт комический эффект.
Теми же словами играет М. А. Булгаков в романе «Мастер и Маргарита»:
— A-а! Вы историк? — с большим облегчением и уважением спросил Берлиоз.
— Я — историк, — подтвердил учёный и добавил ни к селу ни к городу: — Сегодня вечером на Патриарших будет интересная история!
Каламбуры, как и любая шутка, позволяли обойти цензуру: в каламбурной упаковке непристойность становится допустимой шалостью, старомодная назидательность — мудростью, грубость — подтруниванием, тривиальность — любопытным соображением и, наконец, откровенная чушь — загадочным глубокомыслием…
У Бернарда Шоу каламбуры часто бывали парадоксальными, а парадоксы — каламбурными: «Бьётся человек, выбивается в люди — и давай другими помыкать», «В нашем мире опасность всегда угрожает тем, кто её боится» и пр.
Не все каламбуры, которые раньше были понятны современникам, так же воспринимаются и сегодня. Вот, например: «Не всякий генерал от природы полный». Этот каламбур Козьмы Пруткова основан на том, что «полный генерал» по градации военных званий в царской армии обозначал высший генеральский чин. Но «полный» означает также «толстый», и подмена одного понятия другим приобретает и комический, и сатирический смысл; читатель представляет себе сразу же толстого, важного и чванного царского генерала.
Я же вам советую каламбурить так, чтобы это было всем понятно и через много лет.
Одна мама объясняла дочке, что некоторые народы читают не слева направо, как мы, а справа налево — например, арабы. Девчушка восхитилась: «Вот здорово! От конца книжки к началу? Значит, они сразу узнают самое интересное!»
Мы тоже сейчас будем читать и слева направо, и справа налево. И кое-что интересное обязательно узнаем. Ведь речь пойдёт о палиндроме.
Палиндром, в переводе с греческого, — «бег назад». Это слово или целое предложение, которое можно прочесть в любом направлении — смысл не изменится.
Для людей, маниакально любящих во всём симметрию, палиндром — настоящая находка.
Классикой палиндрома считается знаменитая фраза: «А роза упала на лапу Азора». Именно это красиво-странное предложение Мальвина диктовала Буратино в сказке «Золотой ключик». Как известно, сказку написал Алексей Толстой. А вот фраза про розу и Азора принадлежит другому автору — поэту Афанасию Фету.
Если считать палиндромы лингвистической забавой, то можно сказать, что в эти игры играли ещё в глубокой древности. Шутники утверждают, что первые слова, произнесенные первым человеком, были палиндромом: Madam, I’m Adam — «Мадам, я — Адам!» Жаль, что в русском переводе это уже не палиндром.
Ну, если серьёзно, то и древние греки, и древние римляне придавали палиндромам сакральное значение. Будете путешествовать по Италии, приглядитесь — на некоторых старинных зданиях обязательно найдёте уникальный текст, который одинаково читается по четырём направлениям. Он выглядит так:
Такие надписи называют «сатор-квадратами». Считалось, что этот магический квадрат хранит людей, их дома и церкви от тёмных сил. Хотя если фразу перевести, она кажется обыденной и невинной: «Сеятель Арепо держит колёса в деле».
Мы не привыкли читать справа налево, и поэтому даже не замечаем, когда произносим палиндромы: казак, шалаш, не заразен, дед, кок, око, поп, шиш, довод, заказ, кабак, комок, потоп, радар, ротор, топот, шабаш, ротатор…
Вот некоторые примеры палиндромов, состоящие из нескольких слов:
течет море — не ром течет
ишаку казак сено нес, казаку — каши
хорош шорох
бел хлеб
но ты меньше ешь, не мыт он
коту тащат уток
кит на море романтик
коростель лет сорок
мокнет Оксана с котенком
осело колесо
Олесе весело
у лип Леша нашел пилу
уж я веники не вяжу
лидер бредил
уж редко рукою окурок держу
пил вино он и влип
ешь немытого ты меньше
Поэт Г. Р. Державин написал так: «Я иду с мечем, судия».
Есть палиндромы, которые называют «оборотнями». Их можно прочитать в любом направлении, но в обратном текст обретает совсем иной смысл. Это похоже на шифр. «На Ритке снег» — милая и безобидная фраза. Прочитайте её справа налево, и получите: «Генсек — тиран».
Как говорится, один смысл хорошо, а два лучше.
Поэт и философ Константин Кедров считает, что и во времени, и в пространстве слово или строка должны быть обратимы, потому что в природе всё именно так: «Например, движение солнца с востока на запад читается как утро, день, вечер, — объясняет он. — Обратного движения от вечера к утру нет. Солнце не может днём двигаться с запада на восток. Однако на самом деле такое движение есть. Оно происходит ночью. Днём солнце неумолимо движется к западу, для того чтобы утром взойти на востоке. Сутки — это своего рода солнечный палиндром. У этого палиндрома есть видимая, дневная, и невидимая, ночная, половины».
Таким образом, палиндром, согласно Кедрову, — «это будущее и прошлое в настоящем».
Упражняйтесь в изобретении палиндромов и никогда не теряйте дара речи!
Нужны ли языку диалектизизмы?
«Нет слова, которое было бы так замашисто, бойко, так вырывалось бы из-под самого сердца, так бы кипело и животрепетало, как метко сказанное русское слово» (Гоголь Н. Мёртвые души).
Как же Николай Васильевич обогатил наш словарь! Сколько ярких, сочных, метких слов он «оживил» для нас в своих сочинениях! Сколько своих неологизмов оставил! Вспомним хотя бы слово халатность.
Толковый словарь русского языка под редакцией Д. Н. Ушакова:
«ХАЛАТНОСТЬ — отношение к чему-нибудь, преимущественно к работе, к обязанностям. Халатность на службе карается как должностное преступление».
Как видим, это слово никак не связано с милым человеком в домашнем халате.
Произведения Гоголя наполнены яркой
