Поэтичность и глубину придают стиху также инверсии. Сравните: молодость цветущую твою — твою цветущую молодость; молвы коварное гоненье — коварное гоненье молвы; заплатишь ты — ты заплатишь. Почувствовали, какими значительными становятся слова от того, что оказываются на необычном месте в предложении, как поэтична инверсированная речь?
К тому же каждое слово наполнено глубоким смыслом, потому что вызывает ассоциации. Вспомните: пал, оклеветанный молвой, мелочные обиды, мнения света, коварный шепот насмешливых невежд– такие образы из стихотворения «Смерть Поэта» возникают перед нами, когда читаем выражение молвы коварное гоненье. А молодость цветущую — тоже яркий, типично лермонтовский образ, вызывающий в памяти и цветущий оазис в «Трех пальмах», и живую душу героини стихотворения «На светские цепи…», и создание мечты героя стихотворения «Как часто, пестрою толпою окружен…» – с глазами, полными лазурного огня, и многое еще.
В художественном мире поэта утверждается единый идеал, связанный с представлением о полноте жизни, включающей в себя свободу и гармонию. Ему противостоит мертвенный и душный мир вражды, неволи и душевного холода. Любимые герои Лермонтова – люди с пламенной душой, стремящиеся к свободе и единству с природой. Таковы герои стихотворений «Бородино», «Смерть Поэта», «Памяти А. И. Одоевского», «На светские цепи…», «Парус», «Родина», «И скучно и грустно» и других. Лермонтову ненавистны бездушные люди, приличьем стянутые маски, толпа, для потехи травившая Поэта, убийца, который хладнокровно навел удар, Свободы, Гения и Славы палачи.
И в стихотворении «Отчего» вы теперь не пройдете мимо, не заметив противопоставления: молодость цветущую, светлый день, сладкое мгновенье, весело – не пощадит, коварное гоненье, слезами и тоской заплатишь. И обязательно почувствуете характерную для Лермонтова антитезу: живой человек и мертвенная злобная толпа, искренность и коварство, стремление к гармонии и невозможность ее, неизбежность жестокой расплаты за радости бытия, за попытку жить по-своему, свободно.
Как много говорит нам повтор мне грустно, потому что… в первой и последней строках стихотворения. Ведь в первой строке уже сказано главное: я тебя люблю. Но дело ведь и в том, что героиня не осознает опасности, ей весело, она не чувствует беды. Такое детское простодушие тоже сближает ее образ с образом поэта. Вспомните:
Зачем от мирных нег и дружбы простодушной
Вступил он в этот свет завистливый и душный
Для сердца вольного и пламенных страстей?
Зачем он руку дал клеветникам ничтожным,
Зачем поверил он словам и ласкам ложным…
Мысль, заданная уже вначале: Мне грустно, потому что я тебя люблю, – развертываясь и наполняясь конкретным содержанием, закрепляется афористической концовкой стихотворения, – антитезой: Мне грустно… потому что весело тебе. Кольцевая композиция, подчеркивает трагизм судьбы героини. Однако, дочитав до конца, вы почувствуете, как возвышенна, прекрасна и одухотворенна любовь лирического героя. Это любовь, в которой нет ничего мелкого, а есть только жажда счастья для любимой и горечь от сознания его невозможности.
Завещание
Перед нами еще одно произведение Лермонтова. Оно написано в 1840 году, во время последней ссылки поэта на Кавказ.
Наедине с тобою, брат,
Хотел бы я побыть:
На свете мало, говорят,
Мне остается жить!
Поедешь скоро ты домой:
Смотри ж… Да что? моей судьбой,
Сказать по правде, очень
Никто не озабочен.
А если спросит кто-нибудь…
Ну, кто бы ни спросил,
Скажи им, что навылет в грудь
Я пулей ранен был,
Что умер честно за царя,
Что плохи наши лекаря
И что родному краю
Поклон я посылаю.
Отца и мать мою едва ль
Застанешь ты в живых…
Признаться, право, было б жаль
Мне опечалить их;
Но если кто из них и жив,
Скажи, что я писать ленив,
Что полк в поход послали
И чтоб меня не ждали.
Соседка есть у них одна…
Как вспомнишь, как давно
Расстались!.. Обо мне она
Не спросит… все равно,
Ты расскажи всю правду ей,
Пустого сердца не жалей;
Пускай она поплачет…
Ей ничего не значит!
Такие простые слова и так пронзают душу! Человек один на один с близкой смертью: «На свете мало, говорят, / Мне остается жить!» Это, конечно, и предчувствие поэтом собственной судьбы, и художественный образ – офицер умирает от ран и завещает земляку передать скорбную весть родному краю.
Кто же остался там, на родине? Какая-то пока непонятная нам горечь и обида звучат в словах: «моей судьбой, / Сказать по правде, очень / Никто не озабочен». Лирический герой не сразу говорит о тех, кто ему действительно дорог. Вначале – о тех, кто спросит просто так, из любопытства. И для них он использует словесные клише, какими составлялись официальные сводки: навылет в грудь; умер честно за царя, а также слова разговорные: плохи наши лекаря; поклон я посылаю. Все это горькая правда, но речь сдержанная, сам страшный факт сообщается как нечто вполне обыкновенное.
Отцу и матери герой не решается сказать правду. Он так давно на войне, что даже не знает, живы ли они, но они ему дороги. Для них – другой вариант сообщения.
И монолог продолжается тоже спокойно – он не хочет ранить их сердца. Здесь уже нет официальных слов, все сдержанно, просто, но искренне. Простые разговорные слова и фразы: писать ленив, полк в поход послали. И двусмысленное не ждали– то ли пока полк в походе, то ли вообще. Так что о смерти и сказано, и не сказано. Как ярко проявляется в этом характер!
И вдруг спокойствие взрывается. В последней строфе – третьем варианте сообщения – речь становится прерывистой, взволнованной. Слова такие же, разговорные. Но отчего в них вдруг зазвучала живая боль? Посмотрите: в предыдущих строфах конец строки был и концом предложения или его законченной части, возникала пауза – одновременно синтаксическая и стиховая. Вы помните: стиховые паузы – это обязательные остановки в чтении, отделяющие соизмеримые отрезки речи друг от друга. Здесь же синтаксические и стиховые паузы не совпадают, стиховая пауза оказывается там, где слова тесно связаны по смыслу, и потому она воспринимается как перебой речи, выражение волнения. Мы уже встречались с переносами в стихотворении Пушкина «…Вновь я посетил…», но там они играли другую роль. Отсюда вывод: особенности стиха проявляются только в единстве со словами и в зависимости от их смысла.
По смыслу между словами давно и расстались не должно быть паузы. А она есть. И мы ощущаем, как трудно умирающему говорить об этом, как он подыскивает нужное слово. В середине третьей строки опять пауза, на этот раз ее диктует синтаксис. А в конце этой строки вновь стиховая пауза. От этого слова она и не спросит и тянутся друг к другу, и разорваны. Паузы вмещают то, что не высказано словами. Герой хочет, чтобы она все-таки спросила, но понимает: нет, не спросит. И после этого речь обретает горькое спокойствие, в монологе проступает глубокая печаль и безнадежность. Паузы исчезают, слова становятся жесткими, решительными. Обрывается последняя связь с жизнью.
Горькая нота звучит в стихотворении с нарастающей силой, а в конце его возникает образ женщины с «пустым сердцем», и читатель вместе с умирающим армейцем будто ощущает жестокость и несправедливость происходящего.
«Из-под таинственной, холодной полумаски…»
Мы не знаем, ни когда написано стихотворение, ни кому оно посвящено. Автограф не сохранился, при жизни поэта оно не печаталось. В собраниях сочинений его помещают либо в разделе «Стихотворения неизвестных годов», либо относят к 1841 году. У исследователей нет единого мнения об этом произведении, некоторые считают его слабым. Тем интереснее читателю определить собственное отношение к нему, а понять смысл стихотворения можно, только рассмотрев его словесную форму.
Из-под таинственной, холодной полумаски
Звучал мне голос твой, отрадный, как мечта,
Светили мне твои пленительные глазки
И улыбалися лукавые уста.
Сквозь дымку легкую заметил я невольно
И девственных ланит и шеи белизну.
Счастливец! видел я и локон своевольный,
Родных кудрей покинувший волну!..
И создал я тогда в моем воображенье
По легким признакам красавицу мою;
И с той поры бесплотное виденье
Ношу в душе моей, ласкаю и люблю.
И все мне кажется: живые эти речи
В года минувшие слыхал когда-то я;
И кто-то шепчет мне, что после этой встречи
Мы вновь увидимся, как старые друзья.
Вы заметили что в 1-й и 2-й строфах нарисован портрет женщины. Где поэт ее увидел? Очевидно, на маскараде, мы догадываемся об этом по слову полумаска. Какими словами рисует героиню поэт и какова эмоциональная окраска этих слов? Голос – отрадный, как мечта, не глаза, а глазки, к тому же пленительные, уста – лукавые, не щеки, а ланиты, белизна, локон своевольный… Не слишком ли много эмоционально окрашенных слов, не напоминают ли эпитеты и сравнения словесные штампы? А может, дело в том, что эти бал-маскарад и полумаска (почему она таинственная и холодная?) скрывают истинный
