Нестор Михайлович скончался в Москве в 1913 году в возрасте 86 лет. За четыре года до этого, 26 октября 1909 года, он написал письмо-завещание, в котором распорядился о своих похоронах и о своём небольшом капитале и закончил его следующими словами: «…Простите меня по-христиански, молитесь за мою грешную душу, поминайте, или хоть вспоминайте меня, живите дружно и любите друг друга, как любил Вас Нестор Сперанский». Похоронен он был, согласно его пожеланию, на Дорогомиловском кладбище, на месте которого сейчас находится гостиница «Украина».
Михаил Алексеевич Сперанский, протоиерей церкви Св. Ермолая на Садовой улице в Москве
Сыновья Михаила Алексеевича Сперанского. Сверху: военный лекарь Нестор Михайлович. Снизу: священник Василий Михайлович
Нестор Михайлович Сперанский-
Александра Егоровна Сперанская, урожденная Знаменская
Нестор Михайлович Сперанский (1827–1913 гг.)
Александра Егоровна Сперанская (1840–1916 гг.)
Нестор Михайлович и Александра Егоровна с сыном Колей (1861 г.)
Александра Егоровна, с сыновьями: Михаилом (стоит), Николаем (сидит справа) и Георгием (сидит внизу) (Июль 1877 г.)
Тверь. Дом на Солодовой улице, в котором более 10 лет жили Сперанские
Николай Несторович Сперанский (1860–1908 гг.)
Михаил Несторович Сперанский (1863–1938 гг.)
Глава 2
Детство и юность Гони Сперанского. Переезд из Твери в Москву. Знакомство и дружба с семьёй Филатовых
Итак, местом рождения моего деда была Садовая-Кудринская улица Первопрестольной, где-то невдалеке от теперешнего американского посольства. Первой воспитательницей деда, по его словам, была младшая сестра его матери, Анна Егоровна, старая дева, жившая в семье Сперанских. Она же учила его первой азбуке. Далее дед вспоминал: «А для надзора за мной у нас всегда был вместо няньки денщик, который ходил со мной гулять, занимал меня. Эти денщики одно время довольно часто менялись, но один, которого почему-то звали Иваном, хотя на самом деле он был Сидор Красномясов, жил у нас долгое время. Он был плотник и столяр и у него и мои старшие братья, и я учились столярному мастерству. Мы все понемножку этим делом занимались. По-видимому, любовь к столярному ремеслу во мне была заложена этим самым денщиком Иваном».
Гоня Сперанский, как тогда звали деда, начал свою учебу в Твери, где проучился до третьего класса, а в 1885 году его отца перевели в Москву. Там Сперанские сняли квартиру в небольшом двухэтажном доме на углу Ружейного переулка и Смоленского бульвара. В Москве Гоню приняли в третий класс 2-й Московской прогимназии. Здесь не всё было гладко: инспектор прогимназии невзлюбил горячего и самолюбивого мальчика и часто наказывал его, а ссора с учителем греческого языка явилась причиной того, что его оставили в четвертом классе на второй год. В 1888 году ему удалось перевестись в 5-ю мужскую гимназию, где учение наладилось. Директором этой гимназии в то время был профессор греческого языка Московского университета А. Н. Шварц, который впоследствии стал министром народного просвещения. По словам деда, он был «прекрасный преподаватель, но весьма резкий в обращении с гимназистами». Особенно хорошо Гоня успевал по математике и физике. В пятом классе гимназии он даже взялся подготовить по этим предметам ученика в третий класс реального училища. Химию, которой в классической гимназии уделяли значительно меньше времени, они решили изучать совместно.
В гимназии Георгий познакомился и подружился с братьями Филатовыми – Николаем и Всеволодом и стал бывать в их доме. Их отец, известный детский врач Нил Фёдорович Филатов (1846–1902), оказал большое влияние на выбор профессии Георгия и его дальнейшую жизнь. Дело в том, что, увлекаясь в старших классах математикой, по окончании гимназии он колебался, поступить ли ему на медицинский или математический факультет. В доме Филатовых на Девичьем поле, который стоял недалеко от Хлудовской детской больницы (теперь детская клиника ММА имени И. М. Сеченова), и на их Кунцевской даче собиралось много молодежи, было шумно и весело. Нил Фёдорович был очень общительный и разносторонний человек, любящий литературу, искусство и спорт. Это привлекало к нему людей, среди которых были профессора университета, артисты Малого театра и, особенно, студенческая молодежь. «Как живо я вспоминаю сейчас, – писал Георгий Несторович в 1952 году в статье, посвященной памяти Н. Ф. Филатова [3], – своё общение с этим суровым и даже резким на первый взгляд, но по существу добрым и обаятельным человеком! Первый раз я увидел его зимой 1890 года. Нил Федорович показался мне тогда очень суровым. Это впечатление рассеялось, когда спустя полтора года мне приходилось часто бывать у Филатовых на даче в Кунцеве. Нил Фёдорович приезжал туда к вечеру, усталый после долгого трудового дня. Несмотря на усталость, он с большим увлечением играл с молодежью в городки, а потом устроил первую теннисную площадку, что было тогда новинкой. С тех пор моя связь с этой замечательной семьёй всё укреплялась». Близкое знакомство с таким человеком не могло не сказаться на решении Георгия Сперанского при поступлении в университет. Он выбрал медицинский факультет.
Георгий Несторович начал свою учёбу в Московском университете в 1893 году, когда на медицинском факультете на всех кафедрах преподавали выдающиеся профессора: А. А. Остроумов, Н. Ф. Филатов, Г. А. Захарьин, С. С. Корсаков, А. А. Бобров, И. М. Сеченов, В. Ф. Снегирев, А. Я. Кожевников. Обо всех своих учителях дед вспоминал с большой любовью и уважением, но любимыми предметами стали для него детские (профессор Н. Ф. Филатов) и нервные (профессор С. С. Корсаков) болезни. Помимо учебы, дед начал активно заниматься общественной работой. «Организаторские стремления появились у него ещё во время студенчества, – пишут о Г. Н. Сперанском А. И. Баландер и М. Я. Пучковская [4]. – В Москве существовало в то время Гигиеническое общество, председателем которого был Варнава Ефимович Игнатьев; при этом обществе была комиссия по устройству площадок (для игр на открытом воздухе для детей ремесленников и рабочих. – А. О.) под председательством Александра Андреевича Киселя». В 1895 году студент третьего курса Георгий Сперанский, будучи членом этой комиссии, «взялся заведовать площадкой на Девичьем поле и выполнил это дело блестяще: собрал деньги на планировку и устроил каток» там, где теперь находится стадион Московской медицинской академии. На катке был небольшой домик-теплушка, где можно было раздеться, оставить одежду и отдохнуть. «Трогательная благодарность от посетителей катка на Девичьем поле, – пишут далее А. И. Баландер и М. Я. Пучковская, – гласит: «Благодаря Вашей заботливости катанье на коньках – развлечение полезное и приятное само по себе – было обставлено на Вашем катке такими удобствами, которые составили ему особую прелесть и привлекательность…». Сам Георгий Несторович очень хорошо катался на коньках и, будучи гимназистом пятого класса, получил приз на конькобежных соревнованиях. Вместе с собиравшейся на этом катке молодежью дед начал заниматься и лыжным спортом, совершая лыжные походы на находившиеся неподалёку Воробьевы горы. Летом на месте катка были устроены теннисные корты, одни из первых в Москве. Комиссия по устройству площадок для детских игр была преобразована позже в «Общество физического воспитания детей и подростков». Сперанский был одним из основателей этого общества. Но этим его общественная деятельность не ограничивалась. «Когда я был студентом пятого курса, – вспоминал дед, – Нил Федорович предложил мне быть его помощником по работе казначея XII Международного съезда врачей, проходившего в Москве в 1897 году».
Одновременно с этим, но уже для заработка, Георгий нанимался репетитором в семьи богатых людей и одно лето на велосипеде регулярно ездил в Узкое, подмосковное имение московского губернского предводителя дворянства Петра Николаевича Трубецкого (1858–1911), где занимался математикой с его сыновьями Владимиром и Николаем. Об этом факте дед рассказывал сам, когда уже в советское время отдыхал в санатории АН СССР «Узкое», а спустя много лет я смог прочитать об этом и в воспоминаниях Е. В. Власовой, внучки дедовского приятеля доктора А. В. Власова, который вместе с дедом «репетиторствовал» у Трубецких [5]. Позже Сперанский стал предпочитать заработок по медицинской профессии и летом после предпоследнего курса замещал земского врача в Сухаревской (Московского уезда) земской больнице, существующей и поныне. Причем добирался он до села Сухарево, расположенного по Дмитровской дороге в 40 километрах от Москвы, на лошадях, так как Савеловская железная дорога была открыта несколькими годами позже.
