Что же касается самого сухого в теле, то это волосы, ибо волосы состоят из дымного пара, из которого выделилась содержавшаяся в нем примесь пара, и чистое [начало] дыма сгустилось. Далее следуют кости, ибо [кости] – самый твердый орган, но кости влажнее волос, так как кости возникают из крови, и расположение15 их таково, что они впитывают естественную влагу и завладевают ею. Поэтому кости служат пищей многим животным, а волосами не питается ни одно животное, или, может быть, питаются немногие из них. Так, например, полагают, что летучие мыши переваривают волосы и легко глотают их. Однако, если мы возьмем равное по весу количество костей и волос и подвергнем их перегонке в колбе и в алембике, то из костей вытечет больше жидкости и жира, и тяжести останется у них меньше, [чем у волос]. Значит, кости влажнее волос.
Следующими за костями по сухости являются хрящи, затем идут связки, сухожилия, перепонки, артерии, вены, двигательные нервы, сердце, чувствительные нервы. Двигательные одновременно и гораздо холоднее и гораздо суше, чем уравновешенный [орган], а нервы чувствительные холодней, но они не намного суше, чем уравновешенный [орган].
Напротив они, вероятно, близки к уравновешенному [органу по сухости], а также не очень далеки от него по холодности. Затем следует кожа.
О натурах разных возрастов и полов
Возрастов в совокупности – четыре: возраст роста, который называется [также] «возрастом юности» и [оканчивается] около тридцати лет; возраст остановки [роста], то есть возраст молодости, который [оканчивается] около тридцати пяти или сорока лет; возраст понижения при сохранении части сил, то есть возраст зрелых людей, который оканчивается около шестидесяти лет, и возраст упадка при появлении ослабления сил, то есть возраст старости, [который продолжается] до конца жизни. Но возраст юности делится на возраст младенчества, когда органы новорожденного еще не подготовлены для движений и для вставания, и на возраст детства, – а это [период] после вставания и раньше укрепления [органов], когда зубы еще не полностью выпали и не выросли. Затем [следует] возраст подростков, то есть [период] после скрепления и появления [коренных] зубов, [но] раньше половой зрелости; далее – возраст отрочества и половой зрелости, [продолжающийся до тех пор], пока лицо [юноши] не покроется пухом; далее – возраст юноши, [продолжающийся до тех пор], пока не остановится рост.
Натура детей – я разумею [период] от младенчества до юности – по горячности подобна уравновешенной, а по влажности превосходит [уравновешенную]. Между древними врачами существует разногласие относительно горячности [натуры] ребенка и юноши. Некоторые считают, что горячность у ребенка сильнее и поэтому он больше растет и его естественные функции – аппетит и пищеварение – сильнее и продолжительнее, к тому же прирожденная теплота, которую дети получили от семени [отца], более собрана16 и более нова.
Другие же думают, что прирожденная теплота значительно больше у юношей, так как кровь их обильнее и крепче, поэтому у них чаще и больше идет кровь из носа. К тому же натура юношей больше клонится к желтой желчи, а натура детей больше клонится к слизи. [У юношей] движения сильнее, а движение [осуществляется] теплотой, и они лучше усваивают и переваривают пищу, что тоже осуществляется теплотой. Что же касается аппетита, то он [будто бы] существует не благодаря теплоте, но благодаря холодности, поэтому «собачий» аппетит возникает в большинстве случаев от холодности [натуры]. Доказательством, что юноши лучше усваивают пищу, служит то, что у них не бывает такой тошноты, рвоты и расстройства желудка, какие бывают у детей от несварения желудка. А что натура [юношей] более склонна к желтой желчи, доказывается тем, что все болезни у них горячие, как например, трехдневная лихорадка, и рвота у них желчная. Что же касается детей, то большинство их болезней—влажные и холодные, а лихорадки у них слизистые, и большая часть того, что они извергают при рвоте – это слизь. Что же касается роста у детей, то он происходит не от сильной горячности, но вследствие значительной влажности их [натуры]. Более частое [проявление] аппетита у детей тоже указывает на недостаток теплоты [в их натуре].
Таково учение [врачей] обеих [упомянутых] групп и их доказательства. Что же касается Галена, то он возражает и тем и другим сразу. А именно, он считает, что теплота у детей и юношей в основе своей одинакова, но у детей теплота больше по количеству и меньше по качеству, то есть по остроте, а теплота у юношей меньше по количеству и больше по качеству, то есть по остроте.
Доказательство этого, как говорит Гален, таково: надо себе представить, что некая теплота, совершенно одинаковая по количеству или, [иначе говоря], тонкое горячее тело, одинаковое по качеству и количеству, иногда распространяется во влажной, обильной субстанции, как [например], в воде, а иногда распространяется в сухой скудной субстанции, как например, в камне. Поскольку это так, то мы обнаруживаем, что горячее водянистое больше по количеству и мягче по качеству, горячее каменистое – меньше по количеству и острее по качеству. В соответствии с этим суди о существовании горячего [начала] у детей и у юношей. Дети рождаются от семени, которое изобилует жаром и с этим жаром не происходит [никаких] обстоятельств, которые бы его угасили. Ведь ребенок непрерывно развивается, постепенно растет и еще не остановился [в росте]; как же может он пойти [в своем развитии] назад?
Что же касается юноши, то нет причин, которые бы увеличивали его теплоту, не существует также и причин, ее угашающих. Наоборот, эту теплоту сберегает у юноши влага, уменьшающаяся одновременно и по качеству и по количеству, пока он не войдет в возраст понижения. [Указанная] скудность влаги считается скудной не в отношении сохранения теплоты, а в отношении к росту.
Сначала влага как будто существует в количестве, достаточном для того и для другого; это количество сберегает теплоту, а также прибавляет рост. Потом, в конце концов, количество влаги становится уже недостаточным для [осуществления] обеих этих вещей, а затем она оказывается в таком количестве, которого не хватает даже на одну из них. Между тем количество влаги должно быть средним, чтобы его хватило, [хотя бы] для одной из этих двух вещей без другой.17
Было бы, однако, нелепостью сказать, что влаги хватает для взращивания и не хватает, чтобы сохранять естественную теплоту. Как может увеличить что-либо [фактор], который не может сохранить основу [увеличиваемой] вещи? Выходит, что этого количества влаги хватает лишь для того, чтобы сохранить естественную теплоту, и не хватает для роста. А известно, что тот возраст, [когда это имеет место] – возраст юности.
Что касается утверждения [представителей] другой части [врачей], будто рост у детей происходит по причине одной лишь влажности, а не теплоты, то это утверждение ложно. Дело в том, что влажность – материя роста, а материя подвергается воздействию и принимает какие-либо качества не сама по себе, а при действии на нее активной силы. Здесь же активной силой является, по изволению великого, славного Аллаха, душа или природа, и действует эта сила только при посредстве некоего орудия, а именно – прирожденной теплоты. Утверждение [этих врачей], что большой аппетит у детей объясняется только холодностью натуры, тоже ложно. Ведь при нездоровом аппетите, происходящем от холодности натуры, пища не усваивается и не питает [тело]. А у детей усвоение пищи происходит в большинстве случаев наилучшим образом. Не будь этого, дети не вводили бы [в себя],чтобы расти, больше обмениваемых веществ, то есть пищи, чем их всасывается [в тело]. А между тем случается, что дети плохо усваивают пищу вследствие прожорливости и потому, что они мало приучены к тому, что едят, поглощают скверные, сырые вещи в большом количестве, и после того совершают вредящие движения. Поэтому в [теле] детей скопляется больше, [чем нужно], излишков, и [их тело], особенно легкие, больше нуждается в очистке. Из-за этого пульс у детей более частый и напряженный, [чем у взрослых], и у него нет полноты, так как силы [детей] не вполне [развиты].
Затем тебе должно знать, что после периода возраста остановки теплота начинает уменьшаться вследствие поглощения окружающим воздухом ее материи, то есть влаги. [В этом воздуху] способствует прирожденная теплота, которая тоже находится внутри [тела], и помогают душевные и телесные движения, необходимые в повседневной жизни, а также и бессилие естества [человека] постоянно противостоять этому. Ведь все телесные силы конечны, как это изложено в естествознании, и действие их при введении [веществ в тело] не является постоянным. Если бы эти силы тоже не были бы конечными и постоянно вводили бы [в тело] в одном и том же равном количестве замену того, что в нем всосалось, а всасывание [ведь происходит] в одном и том же количестве и постоянно, каждый день увеличивается, – то замена [все равно полностью] не могла бы противостоять всасыванию,18 и всасывание уничтожало бы влажность. И как же [не быть этому], когда и то и другое19 взаимно способствует возникновению недостатка [влаги] и обратному развитию [тела]. А раз так, то [все это] необходимо и обязательно должно уничтожать материю и даже угашать теплоту, особенно когда угасанию теплоты благодаря помощи материи способствует также и другая причина, то есть посторонняя влажность, которая постоянно возникает из-за отсутствия замены переваренной пищи. Она помогает гашению теплоты двояким образом: во-первых, душит и заливает теплоту, во-вторых, противопоставляет [теплоте свои] качества, ибо эта [посторонняя]20 влага – слизистая и холодная. [Угасание внутренней теплоты] и есть естественная смерть, [время которой] для каждого человека, в соответствии с его первоначальной натурой, отложено до [конца] того срока, в течение которого его сила обеспечивает сохранение влажности [в теле]. «Для каждого из них есть срок названный, и для каждого срока – запись», но этот срок различен для отдельных людей соответственно различию их натуры.21
