Дальше — больше. Один из аналитиков заметил: «Налоговое бремя де просто увеличилось, структура налоговой системы изменилась таким образом, что стала в большей мере препятствовать повышению доходов. Нынешняя налоговая система менее нейтральна, в большей мере направлена против накопления и более сложна по сравнению с тем, что было четыре года назад».
Суммарное чистое повышение налогов за время работы парламента последнего созыва (с 1996/1997 по 2001/2002 год) составило 52,7 миллиарда фунтов стерлингов в денежном выражении. Иначе говоря, налоговые изъятия с момента прихода к власти Лейбористской партии выросли на 50 %, а британские налогоплательщики выкладывают дополнительно 1 миллиард фунтов стерлингов в неделю за это удовольствие. Налоговые и социальные выплаты теперь составляют 46,1 % от личных доходов по сравнению с 42,1 % в 1996–1997 годах. Стоит ли удивляться, что это сопровождается ощутимым ухудшением экономических показателей, особенно экономического роста и роста производительности труда.
Во время работы над этой книгой невозможно было сказать, как конкретно объявленное широкомасштабное увеличение государственных расходов отразится на государственных финансах. Однако если тогда оно казалось полным безрассудством, то сейчас и подавно выглядит таковым.
Общие выводы, тем не менее, совершенно ясны.
Капитализм может работать должным образом, только если обременение частных лиц и бизнеса налогами и государственным регулированием незначительно.
Левые — даже постсоциалистические левые — принимают этот тезис не полностью: они не видят в налогообложении и регулировании ограничения свободы.
Консерваторы во всем мире должны бороться за то, чтобы сокращение расходов, понижение налогов и ограничение регулирования стали главнейшими принципами — это необходимо также и с политической точки зрения.
Даже ограниченный отход от истинного пути — пути капитализма, основанного на свободном предпринимательстве, — имеет отрицательные последствия, которые будут только усугубляться, пока побеждают левоцентристские партии и их программы.
МОРАЛЬНАЯ ОСНОВА И ЕЕ КРИТИКИ
Меня всегда поражало, с какой ловкостью левые — как старые, так и новые, — ухитряются напускать на себя вид непревзойденного и совершенно невыносимого морального превосходства. Ладно бы социалисты просто периодически объявляли, что более компетентны в управлении государственными делами — мы как раз переживаем один из таких периодов, — так они еще каждый раз претендуют на более высокие моральные стандарты по сравнению с консерваторами. Это ясно проявляется в тех критических высказываниях, которые они отпускают в адрес капитализма.
Первое обвинение против капитализма я на самом деле уже упоминала, когда касалась взглядов и представлений Адама Смита. Суть его в том, что капитализм — это зло, поскольку в основе его лежит своекорыстие, или эгоизм. Как показывает Смит, стремление к собственной выгоде — единственная реальная основа функционирования рыночной экономики, или того, что Хайек называет «расширенным порядком». Эту мысль можно продолжить.
Накопление богатства — процесс сам по себе морально нейтральный. Правда, как утверждается в христианском вероучении, богатство несет с собой соблазны. Так это же самое делает и бедность. В любом случае вряд ли беспокойство за совесть богатых является причиной критики обогащения при капитализме. Как мы распоряжаемся этим богатством — вот что должно волновать и критиков, и нас, — во благо или во зло. Джон Уэсли сказал: «Не приписывайте деньгам людские пороки». А я бы к «деньгам» добавила еще: «и капитализму».
Тем не менее больше всего критиков раздражает сам процесс накопления денег, а не то, на какие цели мы их пускаем. Этот процесс, на их взгляд, принципиально несправедлив на двух уровнях. Прежде всего, они усматривают несправедливость в том, что не все находятся в равных стартовых условиях. Ну, а вторая несправедливость видится в том, что некоторые на финише получают больше, чем им нужно, а другие — меньше. Подобный взгляд несет в себе ошибку, на которую консерваторы, к сожалению, в силу своей тактичности (или слабости) зачастую не считают нужным указывать. Суть ее состоит в отождествлении понятий «справедливый» и «равный» как в рассуждениях о равенстве возможностей (первый: случай), так и в рассуждениях о равенстве результатов (второй случай).
Чтобы понять, в чем заключается ложность этого уравнения, нужно лишь немного подумать. При всем уважении к авторам американской декларации независимости не могу согласиться с тем, что все мужчины (и женщины) созданы равными, хотя бы с точки зрения их характеров, способностей и одаренности. Даже если бы они были таковыми, семейная и культурная среда, не говоря уже о случайных факторах, очень быстро изменила бы ситуацию. Согласитесь, по характеру и воспитанию мы все разные. Если это несправедливо, тогда справедливости нет и в самой жизни. Хотя это и говорят (обычно облекая мысль в форму жалобы: жизнь несправедлива»), реально фраза ничего не значит. Когда кто-то: сказал Вольтеру, что «жизнь тяжела», тот спросил: «По сравнению с чем?»
Это не значит, что государство не должно делать ничего для устранения неблагоприятных факторов, от которых страдают определенные группы людей и отдельные граждане. Так и должно быть в развитой стране, которая может позволить себе такую роскошь, как хорошее базовое образование и медицинское обслуживание для всех независимо от платежеспособности. Я поддерживаю также программы, помогающие людям составить начальный капитал и обзавестись некоторой собственностью. Именно эти цели находились в центре программы, осуществлявшейся консервативным правительством Великобритании в 80-х и 90-х годах. Но программы и политику следует формировать так, чтобы они не деформировали рынок и не разрушали стимулы.
Там, где это возможно, деятельность правительства в сфере социального обеспечения должна оставлять индивидууму максимальный выбор:
например, лучше использовать образовательные ваучеры или кредиты, а не централизованное финансирование; снижение налоговых ставок, а не всеобъемлющие субсидии. Тот же самый принцип следует соблюдать, принимая меры по обеспечению расовой и культурной гармонии в обществе. Дискриминация людей по цвету кожи, расе, полу или убеждениям — моральное зло; она, кроме того, вносит нестабильность, да к тому же противоречит экономическим интересам государства в целом. Однако использование системы квот при назначении или продвижении по службе людей из определенных слоев есть не что иное, как недопустимое покушение на свободу, даже если и делается из лучших побуждений. Это не помогает и тем, кого система должна поддерживать. Представители целевых групп могут страдать от опеки; их профессиональная репутация при назначении на должности, которые они заняли бы и без того в силу собственных заслуг, принижается, поскольку в них видят привилегированных; на них могут обижаться, к ним могут плохо относиться.
На самом деле нам нужно очень четко представлять свои цели. Существует много доводов в поддержку попыток улучшить положение неимущих. Но это не имеет ничего общего с попыткой создать рай на земле. Правительства должны крайне осторожно подходить к увязыванию социальной политики с тем, что обычно называют «социальная справедливость». Как однажды заметил Хайек, «[социальный] — скользкое прилагательное, [которое] имеет свойство лишать смысла определяемые им существительные».
«Социальная справедливость» может завести свободное общество в еще более мутные воды, если под ней понимать не только равные возможности, но и равные результаты. Неравенство — неизбежная цена свободы. Если людям дают возможность самим принимать решения, то один поступает более расчетливо и творчески, чем другой. Помимо прочего, некоторым еще и везет. В любом случае в природе не существует утвержденного набора критериев, позволяющих распределять богатство и прочие выгоды по заслугам. Впрочем, если бы он и существовал, правительство или какой-либо иной орган не в состоянии получить всей необходимой для принятия решения информации. Наконец, поскольку в правительстве тоже работают грешные люди, а о политиках в этом смысле даже и говорить не стоит, налицо все возможности для разных сделок, использования влияния и старомодной коррупции.
Все эти недостатки очень ярко проявлялись в странах с коммунистическим режимом. Об этом написано столько книг, что, я думаю, они могли бы заполнить целый зал библиотеки Британского музея. При этом забывают одно: те же недостатки в той или иной мере присущи всем социалистическим системам, какими бы мягкими они ни были. Правительство, в число целей которого попадает достижение равенства (не путайте с равенством перед законом), становится опасным для свободы.
