Давайте для начала вспомним тот прошедший незамеченным факт, что реформаторы первым делом ликвидировали те главные инструменты рефлексии и коллективной памяти, которые выработала наша культура. К их числу относится, например, регулярный гласный отчет по понятной и весьма строгой форме — чтобы трудно было вилять. Прошел год — и отчитывается руководитель, каждый в рамках своей ответственности, а все слушают и вспоминают. Даже если он где-то приврет или приукрасит, сама форма заставит людей вспомнить. И этот отчет кладется, как летопись наших дел.
Мы, конечно, не очень-то любили производственные совещания, на которых отчитывался директор, профсобрания с отчетом профкома, сессии Верховного Совета с отчетом Косыгина. Мы к ним привыкли и не замечали, что это была привычка вспоминать и обдумывать пройденное — за год, за пятилетку. И вот, эту обязанность вспоминать и обдумывать отменили. Возьмите сегодня любой отчетный доклад Косыгина — и сравните с речами и интервью Гайдара, Черномырдина, Касьянова. Это все равно что сравнить рассуждения Ньютона с пляской шамана. Это такой откат России в культуре памяти и культуре мышления, что за одно это спросится на Страшном суде с нашей демократической интеллигенции: это куда же, козлы-провокаторы, вы привели русский народ?
Если и есть отчеты, составляемые правительством по установленной международными организациями форме, то они остаются практически недоступными для общества. Хорошо, если какой-нибудь знакомый министр даст на пару дней почитать официальный «Доклад о состоянии здоровья населения РФ». В 1993 г. его выпустили тиражом 300 экз., а сейчас и тираж не обозначают. Разве не надо знать гражданину, что произошло за годы реформы со здоровьем населения его страны?
А ведь граждане и даже специалисты утратили доступ к совсем уж элементарному инструменту коллективной памяти — статистическим ежегодникам. В советское время ежегодник «Народное хозяйство СССР» издавался массовым тиражом, содержал ясные и очень информативные показатели с длинными временными рядами, был очень емким и стоил 3 рубля. Я, например, покупал его, будучи студентом, далеким от экономической науки — и видел за цифрами историю, победы и беды России. Теперь вряд ли кто-нибудь и из профессионалов купит ежегодник — скудное по содержанию издание ценой более 1 тыс. руб. Сделаны недоступными простейшие контрольные инструменты рефлексии (отчетные доклады, контрольные цифры и др.), идет быстрая деградация хранилищ материальных носителей памяти (архивов и библиотек). Восстановление даже этих элементарных условий для полнокровного рефлексивного мышления уже стало сложной задачей.
Не имея ни ясно изложенных программ, ни отложившихся, как летописи, отчетов, ни доступной статистики люди и не могут оценить ни пройденного пути, ни дел руководителей. Катимся в яму, а где правители нас обманули или ошиблись, указать не можем. Ведь это исторический феномен, который будущие историки вряд ли смогут понять: Ельцина второй раз выбрали президентом! Уже имелись все основания обвинить его в геноциде народа, в организации войны в Чечне (с предварительной передачей уймы оружия Дудаеву), в сдаче Чечни бандитам, не говоря уж о бандитской приватизации — но все это к моменту выборов люди «забыли»! Пусть выборы были нечисты, это дела не меняет, слишком много русских людей за него голосовало.
А как можно без памяти о пройденном рассуждать о каких-то программах! Это фарс, а не программы. Прочитайте сегодня какой-нибудь проект Директив к пятилетнему плану, зачитанный Косыгиным, и «программу Грефа». Ведь это позор, это даже на шамана не тянет. Так отключение памяти отключает и гражданское чувство — ведь перед нашим носом уже три года размахивают этой «программой Грефа», и мы эту ахинею принимаем. Махнув рукой, ничему не веря — но принимаем. Подходят выборы — и послушно голосуют за того же Грефа и его “программу”. А потом и программа эта куда-то исчезает — и о ней никто не вспоминает.
Сами эти политики как личности для нас несущественны. Но только вспоминая и обдумывая их слова и реальные дела, восстанавливая в уме пройденный за 15 лет путь, мы сможем связать концы с концами, натренируем свои придушенные способности выстроить в уме временной ряд событий, чтобы заглянуть немного вперед. Необходимо вспоминать, что было, что обещалось, что делалось и к чему пришли.
В чем трудность восстановления навыков рефлексии? В том, что причины их поражения фундаментальны и находятся в синергическом (кооперативном) взаимодействии. Соединились и усиливают друг друга политические и мировоззренческие факторы, которые отличают режим переходного периода после 1988 г. Этот режим возник, действовал и сохранялся через погружение общества в состояние перехода «порядок-хаос». Подрыв механизмов и изживание самой «культуры рефлексии» были условием существования этого режима.
Кризис — это вышедшая из рамок порядка борьба интересов, разрушающая структуры сложных общественных систем. Одним из результатов этой борьбы является деформация или более глубокое поражение структур мышления. Здесь особенно наглядно видно появление «странных аттракторов», посредством которых мышление загоняется в весьма стабильные новые структуры, задающие ход мысли, неадекватный реальности. Это состояние само становится источником опасности для существования систем общества и фактором углубления кризиса вплоть до создания системы порочных кругов («исторической ловушки»). Хотя внимание обычно привлекают необъяснимые ошибки в решениях органов власти и управления, основанием для таких ошибок является повреждение инструментов мышления у широких категорий специалистов, связанных с подготовкой решений, а также у широких масс населения как той культурной среды, в которой зарождаются и вызревают идеи.
Сильнее всего это проявляется в политической элите. Можно, например, говорить об утрате управленческими структурами «системной памяти», наличие которой и делает возможной рефлексию. За последние 15 лет произошло повреждение и частичная деструкция структур мышления значительной части работников управления и органов власти РФ, а также их социальной базы — гуманитарной и научно-технической интеллигенции. Из этой среды новые («странные») нормы и приемы мышления диффундируют в массу людей с более низким уровнем образования. Результатом стала общая неспособность рационально оценивать опасности, прогнозировать риски и осуществлять контроль над чрезвычайными событиями и процессами. Более того, неадекватные умозаключения сами становятся источниками опасности и порождают саморазрушение систем.
Можно говорить о кризисе когнитивной структуры управления — всей системы средств познания и доказательства, которые применяются при выработке решений. Это не могло не вызвать и кризиса сообщества управленцев. Ведь оно, как и любое профессиональное сообщество, соединяется не административными узами, а общим инструментарием. Масштабы деформации когнитивной структуры таковы, что на деле надо констатировать распад сообщества. Разумеется, работники управления — умные и образованные люди, они часто произносят разумные речи, но эти «атомы разума» не соединяются в систему, что и говорит о распаде сообщества.
Для такого вывода имеются необходимые и достаточные признаки. Во-первых, социально важные решения, полученные с явным нарушением логики и меры, а иногда и прямая ложь политизированных управленцев не вызывают санкций со стороны коллег — это означает, что сообщества не существует. Есть конгломерат личностей и клики, собранные «по интересам», но нет социальной системы, соединенной общими нормами и общей этикой. Во-вторых, взаимоисключающие утверждения, которые кладутся в основу решений, не становятся предметом дебатов с целью найти причины расхождений. А ведь такие расхождения с невыявленными «корнями» ставят под угрозу целостность когнитивной структуры и всегда вызывают тревогу сообщества. В настоящее время они не порождают ни тревоги, ни дебатов, даже не вызывают удивления и любопытства.
Состояние системы управления в России ныне таково, что оно будит и актуализирует латентные опасности и выводит на уровень потенциально смертельных даже те опасности, которые могли бы контролироваться с ничтожными затратами. Мы обычно сводим дело к коррупции и некомпетентности, но еще большая беда состоит в том, что власти делают ошибку за ошибкой — и никаких признаков рефлексии и «обучаемости».
Глава 24. Угасание рациональности: имитация
В главе, посвященной рефлексии, говорилось, что необходимо вспоминать — что было, что обещалось, что делалось и к чему пришли.
Говорилось также, что подрыв способности к рефлексии влечет за собой и утрату навыков проекции, то есть предвидения будущего, будущих последствий наших нынешних решений. Но проектирование, то есть выстраивание образа будущего и составление плана действий по его утверждению или предотвращению, является одной из главных функций рационального сознания, одним из важных видов деятельности человека разумного.
