Я никоим образом ни в чем не обвиняю Шлейнова. Обвинять или восхвалять кого-то — это не моя профессия. Моя профессия — дешифрировать элитные ходы по неким следам. В том числе, и по следам под названием «высказывания».
Для меня, например, участие Шлейнова в некоей элитной игре — огромный плюс. Потому что тогда, отслеживая его высказывание, можно что-то реконструировать в игровой логике.
Например, Шлейнов в «Новой газете» от 9 сентября 2002 года подробно рассказывает об анонимном письме в адрес главы МВД Грызлова, датированном мартом 2002 года. (Это письмо Шлейнов упоминает и в статье от 6 декабря 2004 года, фрагменты которой мы только что рассмотрели.) Хотя письмо анонимное, Шлейнов почему-то уверенно сообщает, что его писали с подачи «правой руки» Рушайло — генерала Орлова, который к тому моменту уже находился в розыске.
В письме говорилось следующее:
1. Фирму «Лига-Марс» контролируют П.Стрепков и А.Саенко.
2. Стрепков и Саенко контактируют с одним из замов полпреда в ЦФО (фамилия не называется), высокопоставленными сотрудниками ФСБ, а также с руководством «Рособоронэкспорта».
3. Саенко (на момент написания письма) был заместителем директора ГУП «Рособоронэкспорт-ТД» (дочерняя структура «Рособоронэкспорта», отвечающая за таможенное оформление и прохождение экспортируемой из РФ военно-технической продукции).
4. О директоре «Рособоронэкспорт-ТД» С.Мирошникове авторы письма сообщали, что он в начале 1990-х годов скрывался в Германии от уголовного преследования в РФ. Причина преследования — дело о незаконной торговле оружием. Правда, сам Шлейнов оговаривается, что это утверждение не нашло своего фактического подтверждения.
5. В 2001 году «Рособоронэкспорт-ТД» выступил в качестве соучредителя склада временного хранения ООО «Транспортно-экспедиционный терминал». Однако большей частью акций (51 %) владели некие английские компании — «Монтапо Индастрис, ЛТД» и «Продент».
6. К ООО «Транспортно-экспедиционный терминал» имеют отношение некие лица, участвующие и в сюжете с «Тремя китами».
7. С помощью ООО «Транспортно-экспедиционный терминал»… Ну, тут нужна прямая цитата из Шлейнова! Вот она: «Неизвестные авторы письма к Грызлову уверяют, что таким образом обеспечивается участие иностранных компаний в поставке оружия и техники по линии «Рособоронэкспорта», а терминал под крышей государственного унитарного предприятия в обстановке некоторой секретности вместе с оформлением федеральных грузов пропускает и кое-что коммерческое». Иными словами, сказано, что контрабанда мебели — это просто «крышевая шалость», осуществляемая параллельно с вполне санкционированными (пусть и тайными!) операциями по оружейному экспорту. Но продолжим следить за логикой Шлейнова и авторов анонимных писем.
8. Саенко наладил хорошие отношения с сотрудником ФСБ Евгением Жуковым (о нем — ниже). При этом брат Жукова — Николай Жуков — ранее являлся сотрудником ПГУ КГБ СССР и имел прямое отношение к поставкам оружия (опять оружие!) в Ливию, Тунис и ряд других стран.
9. В своих разговорах Саенко любил упоминать руководство ФСБ и тогдашнего первого зампреда ГТК РФ Мещерякова.
На основании всего вышеизложенного Шлейнов задал такой вопрос: «Имеет ли «Рособоронэкспорт» через свои дочерние структуры отношение к этой контрабандной истории и не использовались ли возможности этой международной сети для нелегальных или тайных, санкционированных государством поставок оружия в некоторые страны?»
Вопрос, согласитесь, не то чтобы корректный и морально полностью допустимый.
Что обсуждается-то? Санкционированные государством тайные операции с оружием (пусть и вкупе со всеми сопряженными не вполне корректными обстоятельствами) или воровство? Другая реальность или патология? Поскольку речь идет о поставках оружия, причем о поставках «тайных, санкционированных государством» (цитата из Шлейнова!), то речь идет об этой самой другой реальности. Но ее нельзя обсуждать так, как обсуждается воровство. Ибо в этом деле участвуют люди, которые не самодеятельностью занимаются, а выполняют приказ. И это уже не только (и, видимо, не столько) коррупция. Это главное, что обнаруживается на стыке фактур и выводов.
Вслед за этим обнаруживается феномен яростного «прорывания в широко открытую дверь». В самом тексте вопроса Шлейнова фактически содержится ответ. И зачем тогда спрашивать?
И, наконец, обнаруживается неизбежная при рассмотрении подобных вопросов двусмысленность. Она в принципе неустранима. И, осложняя аналитическую работу, не препятствует ей. Тут действует следующий принцип: вы допустили утечку, исходя из каких-то соображений. Утечка на то и утечка, чтобы ее осмысливали. Допустив ее, вы санкционировали осмысление. И даже попросили об оном. Ну, так мы им и занимаемся. Строго в пределах вашего предложения. А уж как мы осмысливаем — это отдельный вопрос. В любом случае — с предельной корректностью и абсолютным приоритетом государственных интересов. А также по возможности строго. И без всяких там компрометационных затей.
Ну, это мы. А автор как источник фактур? При всем уважении мы не можем не констатировать того, что сами фактуры рождают встречные вопросы об источниках особой информированности автора в столь специфических делах.
Ведь автор-то оперирует донельзя конкретной первичной фактурой. Причем для нас избыточной. Нам бы побольше о «Бэнк оф Нью-Йорк». Но автор сыплет номерами счетов и названиями фирм. Он купается в фактуре и одновременно оговаривает (спасибо за честность), что фактура сильно искажена. Чтобы не сказать — кастрирована.
А где тогда доказательства, что фактура вообще аутентична и достоверна? Я-то лично верю, что она, как минимум, дозированно достоверна. Но поди вычисли дозу. И поди перейди от веры к верификации.
Теперь — о близком знакомом Саенко Е.Жукове.
Суммируя открытые «засветки», о нем можно сказать следующее:
1. Жуков — подполковник ФСБ, ранее работал в Управлении «Н» Департамента экономической безопасности (ДЭБ) ФСБ РФ.
2. В Управлении «Н» Жуков курировал Одинцовскую таможню, через которую шла часть потока мебели в «Гранд» и «Три кита». Впоследствии эта таможня была расформирована.
3. В ДЭБ Жуков дослужился до должности замдиректора департамента.
4. Впоследствии Жуков стал помощником замдиректора ФСБ Ю. Заостровцева.
5. По информации Р.Шлейнова, которую он сам тут же называет «неподтвержденной», Жуков якобы успел побывать помощником и другой влиятельной фигуры — В.Иванова (в бытность последнего начальником Управления собственной безопасности ФСБ РФ).
С 2001 года Жуков ушел в газпромовские структуры, заняв пост вице-президента ОАО «Востокгазпром».
Судьба же его подопечного Саенко сложилась более трагично. 6 августа 2003 года на него было совершено покушение. Водитель Саенко был убит, а сам он получил тяжелые ранения, однако выжил.
Все та же «Новая газета» от 11 августа 2003 года устами того же Шлейнова связала покушение на Саенко с серией покушений на различных действующих лиц «трехкитового дела». Вот этот список:
27.02.2002: В госпитале оказался начальник Центральной оперативной таможни Воробьев, который возбуждал уголовное дело по недостоверному декларированию мебели. На него напали и избили.
15.03.2002: В Риге напали на П.Полякова — организатора перевозок итальянской мебели для «Гранда» и «Трех китов». Он оказался в реанимации.
16.03.2002: Черепно-мозговую травму получил сотрудник оперативно-поискового управления Государственного таможенного комитета капитан Юхименко. Он наблюдал за объектом, имеющим отношение к контрабанде.
В ночь с 16-го на 17.03.2002: Взорвали милицейский автомобиль, который привез домой следователя ГУВД Московской области Ненахову. Она участвовала в следствии на начальном его этапе.
27.05.2003: В госпитале Бурденко убит свидетель — Сергей Переверзев, президент ассоциации «Мебельный бизнес», который открыто заявлял, что опасается расправы со стороны основного героя «трехкитового дела» — предпринимателя Сергея Зуева.
Кроме того, Шлейнов сообщил, что скончавшийся тем же летом 2003 года журналист «Новой» Ю.Щекочихин перед смертью собирался в США, чтобы запросить у ФБР материалы той части дела «Бэнк оф Нью-Йорк», в которой фигурирует «трехкитовый след».
Юрий не понимал, как связаны ФБР и «Бэнк оф Нью-Йорк». Он не историк и не аналитик, а журналист. Но понимает ли Шлейнов, что именно говорит, предоставляя такую информацию? Это называется: спросил и получил ответ. По крайней мере, такая версия ничуть не менее экзотична, чем все остальные.
А вот как заканчивает Шлейнов свой тогдашний специфический материал:
«Специально для Генпрокуратуры публикуем список героев дела «Трех китов», кому, по здравому размышлению, угрожает серьезная опасность:
