Мы же, проведя аналитическую ревизию фактур, их сепарацию, технологическую критику и сравнительно-типологический анализ, решаемся утверждать следующее. РЕДУЦИРОВАТЬ КОНФЛИКТ ДО УРОВНЯ, УКАЗАННОГО В ЖУРНАЛИСТСКИХ РАССЛЕДОВАНИЯХ, ПРОВОДИМЫХ «НОВОЙ ГАЗЕТОЙ» И ДРУГИМИ ИЗДАНИЯМИ, — ЗНАЧИТ ПОЛНОСТЬЮ ИЗВРАТИТЬ СУТЬ ВОПРОСА.
А извращение — часть игры. Любая редукция — часть игры. Одна элитная группа хочет выделить один фокус дела. Другая — другой. Никак нельзя сказать, что версия с Рушайло и прочими все описывает в полном объеме. Ведь бурное развитие «трехкитового дела» продолжалось в течение длительного периода после ухода Рушайло из МВД.
Однако эта версия — не случайна. Очень важно, кто эту версию продвигал. Опять же — не злокозненно уводил от настоящего следа, а честно и добросовестно продвигал. Редукция рождалась, я убежден, вопреки воле расследующего. Это свойство самодостаточных фактур. Фактуры гипнотизируют. Ведут за собой. Если нет методологической базы и аппарата, ничего другого просто не может быть. Сколько раз я видел, как фактуры уводили неизвестно куда людей с гениальной памятью, абсолютно доброкачественной моралью, живым и жадным умом. Я уже описал это в общем виде, говоря о трагедии параполитики. И противопоставляя эту трагедию конспирологическому синдрому.
Итак, фактуры и результаты. Версия, которую мы сейчас анализируем, не принадлежит одному лишь Шлейнову. Одной из главных фигур, продвигавших ее в СМИ, был известный журналист А.Хинштейн.
В сентябре 2001 года А.Хинштейн опубликовал в «Московском комсомольце» ряд статей с обвинениями чиновников ГТК в коррупционных связях с бывшим помощником В.Рушайло А.Орловым. В одной из статей серии «Наследство черного регента» (от 19 сентября 2001 года) Хинштейн приводит фрагмент из некоего диалога между зампредом ГТК Б.Гутиным и С.Зуевым, переданного этим последним А.Хинштейну. В диалоге Гутин говорит (судя по тексту, Зуеву):
«Единственное, что могу вам сказать: мы действовали не по своей воле. Нам приказали вас мочить.
— Кто?
— (Гутин): Вы прекрасно знаете, кто. Отношения с Орловым у вас ведь не сложились…
— Он так прямо и сказал: Орлов? — переспрашиваю я у бизнесмена Зуева, руководителя двух крупнейших в области мебельных центров — «Гранда «и «Трех китов».
Зуев кивает:
— Именно так. Таможня, мол, здесь ни при чем. Все это — дело рук Орлова.
— Но разве таможенники подчиняются МВД?
— Орлову подчинялись все…».
Далее Хинштейн утверждает: «Именно Орлов был непосредственным мотором всей этой акции. Таможенников попросту использовали в качестве грубой рабочей силы».
И дело, над которым работал следователь Зайцев, находилось именно под личным присмотром Орлова — вплоть до вызовов им к себе свидетелей по делу.
То есть Хинштейн в сентябре 2001 года фактически выступает адвокатом Зуева как «жертвы» Орлова.
Но очень скоро Хинштейн фактически превратится чуть ли не в главного обвинителя Зуева. И это — парадокс, который невозможно объяснить «общеведомственными» пристрастиями Хинштейна.
Хинштейн этих пристрастий не просто не скрывает. Он их всячески манифестирует. Он стал известным журналистом именно потому, что занялся спецслужбистской тематикой. И уж никак не с позиции «журналист против спецслужб». Но если начинается война внутри ведомства, то общеведомственных пристрастий уже недостаточно. Нужно позиционироваться более тонко. Например, за группу Заостровцева или против нее. Именно это тонкое (в итоге «антизаостровцевское») позиционирование и превратило А.Хинштейна, как мне кажется, в одного из главных разоблачителей по делу «Трех китов». Но тогда вопрос о позиционировании А.Хинштейна носит характер частной (важной, но не безусловной) подсказки. Намного важнее, как структурированы воюющие спецслужбистские группы. Или, если еще точнее, как на тот момент раскололась сама Лубянка. И Лубянка ли?
Есть версия, согласно которой весной 2001 года глава ФСБ Патрушев передал президенту Путину концепцию экономической безопасности России, написанную Ю.Заостровцевым. Согласно документу, ГТК и вновь создаваемую финансовую разведку предлагалось подчинить Минфину, а их руководителям придать ранг первых замов министра. На пост председателя ГТК предлагался сам Ю.Заостровцев. Однако, по этой версии, план Заостровцева удалось похоронить А.Кудрину, убедившему Президента в несостоятельности концепции. Если это так, то Ю.Заостровцева атаковал А.Кудрин, а не какая-то внутрилубянская группа.
Но есть основания считать, что отсылка к Кудрину — маневр для отвода глаз. Ровно такой же маневр — версия, согласно которой «мебельное дело» — это удар по Патрушеву и Заостровцеву, которые вознамерились «подмять» под себя таможню. Почему мы имеем право говорить о лукавстве? ПОТОМУ ЧТО В РЕШАЮЩИЙ МОМЕНТ ПИСЬМО ТОГДАШНЕМУ ПРЕМЬЕР-МИНИСТРУ РФ М.КАСЬЯНОВУ, В КОТОРОМ СОДЕРЖАТСЯ ПРЯМЫЕ ОБВИНЕНИЯ В КОНТРАБАНДЕ В АДРЕС ВЛАДЕЛЬЦЕВ «ГРАНДА» И «ТРЕХ КИТОВ» (А ЗНАЧИТ, КОСВЕННО И Ю.ЗАОСТРОВЦЕВА), ПОДПИСАЛ ЛИЧНО ДИРЕКТОР ФСБ Н.ПАТРУШЕВ, А НИКАКОЙ НЕ КУДРИН!
И это не версия, не сплетня, а факт. Данный факт говорит о том, что нет никакой единой «партии чекистов». Ну, нет и все тут!
О том, что этого нет, говорят и факты, и аналитические выкладки, и герменевтика высказываний.
Но нет и другого! Нет бесконечно дробящейся субстанции. Элитной россыпи, состоящей из огромного числа групп и группочек, занятых лакомыми для них мелочами. Нет монолита, но нет и хаоса. Что же есть?
Есть большие группы, сплоченные отнюдь не ведомственной пропиской, а какой-то системой собственно элитных скреп. Какой же именно системой? Унаследованной от СССР? Новой? Сугубо автохтонной? С транснациональным присутствием? Это нам еще предстоит выяснить. Пока же признаем, что ничего нельзя понять в данной истории (как и во многих других) без перехода на подобный тип описания.
Признав же, вернемся к хронологии конфликта.
24 сентября 2001 года Генпрокуратурой было возбуждено уголовное дело о превышении таможенниками служебных полномочий. Им бы затихнуть!
Однако уже 28 сентября сотрудники управления таможенных расследований ГТК опечатали склады двух поставщиков «Трех китов» — ООО «Экспомебель» и ООО «Торкомм». При этом сотрудники ГТК попытались вывезти опечатанной мебели на сумму 1 млн. долларов, но сделать это не удалось, так как юристы «обиженных» компаний добились запрета на вывоз мебели в Мосарбитраже.
10 октября 2001 года на страницах все того же «МК» появилось открытое обращение С.Зуева к Генеральному прокурору России В. Устинову.
Зуев писал: «Обращаюсь к Вам от лица пятитысячного коллектива и поставщиков крупнейших магазинов по продаже мебели ТК «Три кита» (Одинцовский район Московской области) и МЦ «Гранд» (г. Химки) с просьбой остановить беспредел, творимый отдельными должностными лицами ГТК». Далее следовал подробный список притеснений и описание ущерба, нанесенного мебельной группе.
11 октября Московский арбитражный суд удовлетворил иск компании «Три кита» с требованием вернуть «излишне уплаченную сумму» в 2,5 млн. долларов. Однако денег компания не получила. По отзыву из ГТК, они уже ушли в бюджет.
Согласитесь, налицо качели. То есть затяжная война двух спецслужбистских элитных «внутренних партий», фактически равных по своей силе. Причем война, в которой никто не хочет не только капитулировать, но даже идти на какой-либо компромисс.
15 октября 2001 года в агентстве «Интерфакс» состоялась пресс-конференция руководителей правоохранительного блока ГТК о раскрытии контрабандистской сети, ключевое место в которой занимал С.Зуев. В числе выступавших были начальник управления таможенных расследований А.Константинов и его первый заместитель М.Файзулин. Вместо начальника главного управления по борьбе с контрабандой Б.Гутина, находившегося на больничном, присутствовал его заместитель Г.Федечкин.
На следующий день в газете «Коммерсант» появился комментарий на тему о том, что за борьбой вокруг мебельного дела скрывается конфликт между Б.Гутиным и Ю.Заостровцевым. Подчеркивалось, что фирмы-соучредители «Трех китов» и «Гранда» принадлежат отцу Ю.Заостровцева, работнику КГБ в отставке Е.Заостровцеву, также бывшему в свое время куратором таможни.
Был ли Заостровцев-старший куратором таможни или нет… Пусть это останется на совести «Коммерсанта». Мы анализируем высказывание. И то, куда это высказывание метит. Ни больше, но и ни меньше.
«Коммерсант» далее указывает на то, что до своего возвращения в ФСБ Ю.Заостровцев работал в «Тверьуниверсалбанке», которым тогда руководил Н.Рыжков — бывший предсовмина СССР и тесть Б.Гутина.
Теперь понятнее, куда высказывание метит. Речь идет о такой раскрутке, в которой может разместиться все, что угодно. В том числе и Ее Величество Большая Игра.
