Глава 6. Народная монархия
В указанных выше особенностях Земского собора и было коренное отличие, определившее разницу в векторе развития Востока и Запада Европы в Новое время.[52] Здесь надо отметить, что и поныне используется нелепая терминология, в соответствии с которой «древняя» (она же «средневековая») Русь существовала, якобы, вплоть до XVIII в. Например, учебное пособие для вузов «История и культурология», без тени смущения заявляет: «В истории средневековой Руси прослеживаются три периода: I – древнейшая история Русского государства со второй половины IX в. до 30-х годов XIII в.; II – вторая половина XIII–XV в.; III – начало XVI–XVII в.»).
Такое деление нелепо потому, что Россия, как и весь остальной европейский мир, вступила в XVI в. в эпоху Нового времени. Ремесленное производство стало мелкотоварным, появилась хозяйственная специализация различных областей, а следовательно, и рынок. Например, известный деятель середины XVI в. иерей Сильвестр имел в Великом Новгороде мастерскую, в которой трудились наемные работники – иконописцы и переписчики, а продукцию он сбывал не только в России, но и иноземцам, причем широко использовал в торговых делах кредит (см. 64 гл. «Домостроя» по Коншинскому списку).
Переход России в Новое время характеризуется изменениями в общественной, экономической и культурной жизни. Становление самодержавия, политическая, религиозная, юридическая унификация, создание профессиональной армии, единого Судебника, системы школьного образования, почтового сообщения, местного выборного самоуправления, открытие типографий преобразили Московское государство. В рамки этих преобразований Нового времени в России вписывается и появление Земского собора.[53]
Энциклопедический словарь так характеризует этот процесс: «С того времени, как северно-русские княжества собрались под власть великого князя московского, преобразившегося в царя, возникла потребность в большем государственном единстве, в более близком знакомстве правительства с населением, его нуждами и средствами, которыми определялись и задачи государственной власти. Выработавшаяся ранее в Москве система дробной местной администрации не только не удовлетворяла этой потребности, слишком мало стягивая население к одному центру, но, будучи в своем происхождении основана на началах частного права, требовала коренной реорганизации. Последняя стала совершаться в смысле проведения строго-государственного принципа в управление, причем правительство, располагая слишком малыми силами, средством для проведения новой системы избрало возложение государственной деятельности на местные общины и их выборных представителей.
Завершением этой системы и вместе с тем органом, связующим все ее отдельные части, явились Земские соборы. Они не были преемниками вечевых собраний древней Руси, как это иногда утверждают; эти последние уже с XIV в. прекратили свое существование в Московском княжестве, да и основания веча и собора были совершенно различны: вече составлялось из всего населения области, собор был учреждением представительным; вече обладало полнотой государственной власти, соборы, в период своего возникновения, выступают лишь в совещательной роли; наконец, участие в вече для населения было правом, участие на соборе считалось обязанностью. Земские соборы были новым учреждением, выросшим на почве новых потребностей и условии государственной жизни. Имя этого учреждения, а может быть и самая мысль о нем были заимствованы из практики духовенства, собиравшегося вокруг митрополита на так называемые «освященные соборы», которые решали вопросы, касавшиеся всей русской церкви, а иногда принимали участие и в правительственной деятельности князя и его думы. Но сущность Земского собора вряд ли могла быть заимствована из церковной жизни, тем более что самое учреждение это не явилось сразу с вполне определенной и неизменной физиономией, а пережило несколько эпох, в течение которых изменялось не только его значение, но и организация и даже принцип, лежавший в его основании».[54]
Можно поспорить с утверждением автора статьи об отсутствии преемственности между вечем и Земскими соборами, тем более, мы знаем теперь, что отнюдь не все население области участвовало в вечевом собрании. Но несомненным является положение о том, что Земский собор в момент возникновения не обладал той полнотой государственной власти, которую имело вече (хотя на вершине своего развития Земский собор исполнял функции общенационального правительства и высшего суда, как это будет показано ниже). Это и понятно: Земский собор появился в эпоху, в корне отличную от домонгольской эпохи. Древнерусское государство (т. н. Киевская Русь) и Московское царство были двумя разными цивилизациями, настолько же разными, насколько отличались друг от друга впоследствии Российская империя и Советский Союз.
Карамзин отмечает европейский характер Киевской Руси.[55] Платонов пишет, что до установления монгольского ига «политическое устройство Киевского княжества было неустойчиво. Это была совокупность многих княжений, объединенных одной династией, единством религии, племени, языка и народного самосознания. Составленное из многих племенных и городских миров, это княжество не могло сложиться в единое государство в нашем смысле слова, и в XI веке распалось».[56]
Таким образом, в условиях господства признанного Рюриковичами принципа родового владения Русью, лествичной системы наследования князьями престолов различных русских княжеств, когда ни одно княжество не являлось наследственным владением одного княжеского рода, разгоравшейся междоусобицы, вече той или иной «земли» было единственной твердой властью, привязанной к определенной территории.
Попытки князя Андрея Боголюбского и его сына Всеволода Большое Гнездо установить на Северо-Востоке Руси самодержавие, не смогла переломить центробежную тенденцию и Русь рухнула в кровавую братоубийственную войну всех против всех, за которой последовал распад единого тела страны, когда раздробленность дошла до того, что в одной деревне могли править два или три князя, владения которых состояло из нескольких крестьянских дворов.
Этот процесс распада был остановлен появлением монголов, как считает ряд исследователей – далеко не случайным и инспирированным некоторыми из князей, в частности, Ярославом Всеволодовичем.[57]
Потомки его сына, св. Александра Невского, стали княжить в Москве, ставшей центром создания великорусской народности и собирания нового государства. Процесс формирования великорусской народности отражали изменения в русском языке: «С XIII по XV века он приобрел более чистоты и правильности»[58] не только в письме, но и в устной речи, приблизившись к литературному общерусскому церковнославянскому языку.
На протяжении двухсот лет шла борьба двух политических систем – лествично-удельной и самодержавной, двух партий – аристократической и великокняжеской, пока не завершилась победой самодержавной народной монархии при Иване Грозном.
Первым погребальным ударом колокола по старой политической системе стало событие, случившееся в правление великого князя Василия Васильевича Темного. В 1433 г. восставший против Василия Темного его дядя Юрий Звенигородский сместил великого князя с престола и отправил в ссылку в Коломну. В старые времена все на этом бы и закончилось. Но на Руси было уже другое время. Москвичи практически в полном составе покинули свои дома и отправились в Коломну к своему сосланному князю. За несколько дней Коломна превратилась в многолюдную столицу, а князь Юрий остался в Москве править пустыми стенами и безлюдными улицами. Узурпатор, столкнувшись со столь недвусмысленно выраженным мнением народа, бежал из опустевшего города, сообщив племяннику, что «уступает» ему Москву.
Это историческое событие позволяет сделать предположение, что население Москвы имело веские причины «проголосовать ногами» за своего великого князя. Народ явно устраивала та социально-политическая система, которую создавали великие князья из династии Ивана Калиты, правившие в Москве.
К мысли о необходимости создания такой системы московские великие князья пришли в результате осмысления исторического опыта распада Древнерусского государства и татаро-монгольского ига, под влиянием предстоятелей Русской Церкви (всем хорошо известна историческая роль св. митрополита Петра, св. митрополита Алексия, св. прп. Сергия) и, конечно, не без участия Божественного Промысла.
Сделанные из исторического опыта выводы легли в основу создаваемого потомками святого Александра Невского Московского государства. Принципы, на которых создавалась Великая Россия, заметно отличались от тех, на которых была основана Киевская Русь. Часто историки, страдающие русофобией, называют Россию азиатской страной, но не в силах объяснить конкретно, в чем же заключается наша азиатчина, начинают что-то плести о дураках и дорогах. Что ж, ненависть, как и любовь, наблюдательна. Но дело, конечно, не в дураках.
