Ленин и его сторонники повели на съезде дело так, что обе эти последние группы, в конце концов, покинули съезд. Вот тогда Ленин из лидера «меньшевиков» и превратился в лидера «большевиков». Произошло это во время выборов Центрального Комитета и редакции Центрального Органа (ЦО) и редакции «Искры». Главные разногласия обнаружились при выборах ЦО.
Мартов предложил съезду переизбрать весь состав старой редакции — Плеханов, Ленин, Мартов, Аксельрод, Засулич, Потресов. Ленин предложил избрать лишь первую «тройку» — Плеханов, Ленин, Мартов.
Мотив Мартова: старая шестерка вполне себя оправдала, она подготовила созыв данного съезда, заслужила доверие партии и дискриминация кого-либо из этой «шестерки» для него лично неприемлема.
Мотив Ленина: «шестерка» в редакционно-литературном отношении себя не оправдала, она слишком громоздка для быстрой, оперативной работы и в таком деле «сентиментализм недопустим».
На самом деле Ленин руководствовался другим. В старой «шестерке», как показал съезд, соотношение сил было четыре против двух в пользу Мартова. С Лениным шел до конца съезда только Плеханов. Если избрать «тройку», соотношение сил будет (два против одного) в пользу Ленина.
Чтобы дать делегатам съезда полную свободу дискуссии, всей старой «шестерке» было предложено удалиться с заседания. Вот тогда впервые сказались плоды работы Ленина по созданию «организации профессиональных революционеров» — сторонники Ленина компактным и дисциплинированным большинством поддержали предложение Ленина. «Шестерку» вернули на голосование. Мартов еще раз предупредил съезд, что если будет избрана «тройка», то он откажется войти туда. Однако съезд большинством голосов принял предложение Ленина — о редакционной тройке (Плеханов получил — 23 голоса, Мартов — 22, Ленин — 20) («Второй съезд РСДРП…», стр. 375).
Тогда Мартов выступил с заявлением, которое оказалось историческим:
«Так как несмотря на мое заявление, что я отказываюсь от кандидатуры, меня все же выбрали, то я должен заявить, что я отказываюсь от чести, мне предложенной… я не могу взять на себя ответственность за политику группы из трех лиц, которая согласно принятому уставу, должна оказывать решающее влияние на ход дел в России. Я не хочу быть "третьим" в учреждении, которого простым придатком будет ЦК… Фактически вся партийная власть передается в руки двух лиц, и я слишком мало дорожу званием редактора, чтобы согласиться состоять при них в качестве третьего» («Второй съезд РСДРП…», стр. 375).
Это заявление Мартова ознаменовало наступление новой эпохи в истории русского социализма — РСДРП окончательно раскололась на съезде на две фракции: на фракцию демократического социализма во главе с Мартовым и на фракцию «революционного социализма» во главе с Лениным. Первую фракцию стали называть фракцией «меньшевиков», вторую — фракцией «большевиков» из-за количества голосов, которые каждая из них получила во время выборов ЦО и ЦК.
В Центральный Комитет вошли также одни сторонники Ленина, причем по уставу ЦК предоставлялось право кооптации. Был избран еще Совет партии, как центральный судебно-контрольный орган, который составлялся из пяти лиц — по два представителя от ЦК и ЦО, а пятое лицо, председатель Совета, избирался на самом съезде. Им был избран Плеханов. Триумф Ленина был полный.
Однако вскоре после съезда Плеханову стало невмоготу с Лениным. Он, вероятно, только теперь начал подумывать над тем, куда его завела собственная незадачливость. Выдающийся теоретик и блестящий полемист Плеханов питал какое-то органическое отвращение к черной плебейской работе в партии. Для этого он был слишком аристократом духа. Ленин, наоборот, питал столь же глубокое презрение к абстрактному теоретизированию, к блеску слова, шуму фразы, будучи одновременно и рабочей лошадью и беспокойным седоком серой, повседневной работы по организации партии. Плеханов — теоретик, Ленин — практик, — в этом отношении они блестяще дополняли друг друга. Союз Плеханова с Лениным сначала именно и выглядел как брак по расчету. Когда цитированный выше Акимов напомнил Плеханову на всю опасность его политического брака с Лениным, Плеханов отделывался историческими анекдотами:
«У Наполеона была страстишка разводить своих маршалов с их женами; иные маршалы уступали ему, хотя и любили своих жен. Товарищ Акимов в этом отношении похож на Наполеона — он во что бы то ни стало хочет развести меня с Лениным. Но я проявлю больше характера, чем наполеоновские маршалы; я не стану разводиться с Лениным и надеюсь, что и он не намерен разводиться со мною». В этом месте протокольная запись отмечает: «Товарищ Ленин, смеясь, качает отрицательно головой» («Второй съезд РСДРП…», стр. 137).
Однако «разводиться» всё-таки пришлось. Под давлением рядовой членской массы партии и желая предупредить окончательный раскол, Плеханов предложил Ленину возвращение в редакцию старых членов редакции «Искры». Ленин в знак протеста вышел из редакции. Плеханову теперь ничего не оставалось, как пригласить (кооптировать) обратно в редакцию Мартова и остальных трех редакторов. Те приняли приглашение. Так возникла «новая» «Искра», названная большевиками «меньшевистской» «Искрой», хотя ее возглавлял «большевик» и председатель Совета партии Плеханов.
С этих пор РСДРП фактически распалась на две партии. С этих пор и организационные разногласия между этими двумя партиями постепенно перерастают в тактические и идейные разногласия. После съезда и после того, как меньшевики вновь овладели руководящими органами партии (ЦО, Совет партии, но ЦК все еще в руках большевиков, куда Ленин скоро предложит кооптировать себя), Ленин выступил с новой работой — «Шаг вперед, два шага назад» (1904), в которой защищал свой организационный план, доказывая, что создание единой партии и является «шагом вперед», а приход «меньшевиков» ко власти в партии — «двумя шагами назад». Ленин писал:
«Шаг вперед, два шага назад… это бывает и в жизни индивидуумов и в истории наций, и в развитии партий. Было бы преступным малодушием хоть на минуту сомневаться в неизбежном, полном торжестве принципов революционной социал-демократии, пролетарской организации и партийной дисциплины» (Ленин, «О партийном строительстве», стр. 287).
Однако Ленин говорил, что на втором съезде и сейчас после него разногласия между двумя фракциями носили не программный и даже не тактический, а организационный характер. Он пишет:
«Разногласия… сводятся не к программным и не к тактическим, а лишь к организационным вопросам… Позиция новой «Искры» есть оппортунизм в организационных вопросах… В сущности уже в спорах о § 1 стала намечаться вся позиция оппортунистов в организационном вопросе… Их вражда к построению партии сверху вниз» (там же, стр. 124).
Он призывал своих сторонников к суровой борьбе с «оппортунистами в организационном вопросе», внушая им чувство беспощадности к противнику: «в политике жертвы не даются даром, а берутся с боя», — писал он (там же, стр. 286).
Ленин говорит и о родстве меньшевистского оппортунизма в организационном вопросе с оппортунизмом международной социал-демократии. Он пишет:
«Указанные мною принципиальные черты оппортунизма (автономизм, барский или интеллигентский анархизм, хвостизм и жирондизм) наблюдаются (с соответственным изменением) во всех социал-демократических партиях всего мира» (там же, стр. 273–274).
Лейтмотив ленинского плана был разгадан в словах человека, который до съезда считался «дубинкой Ленина», а на съезде отошел от него — в словах Троцкого.
Ленин пишет, что Троцкий правильно охарактеризовал устав партии, когда заявил: «Наш Устав представляет организованное недоверие со стороны партии ко всем ее частям, то есть контроль над всеми местными, районными и национальными организациями» (там же, стр. 161).
Но что такое тогда партия по Ленину? На это старая революционерка Вера Засулич ответила:
«Партия для Ленина — это его «план», его воля, руководящая осуществлением плана. Это идея Людовика XIV». «Государство — это я», «партия — это я, Ленин» («Искра» 25 июня 1904 г., № 70, цитирую по Ленину — т. VI, стр. 431).
