193
всему миру. Ред.
Напротив. На 1-ое место непременно становится всегда практическая работа пропаганды и агитации по той причине, во-первых, что теоретическая работа даёт только ответы на те запросы, которые предъявляет вторая. А во-вторых, социал-демократы слишком часто, по обстоятельствам от них не зависящим, вынуждены ограничиваться одной теоретической работой, чтобы не ценить дорого каждого момента, когда возможна работа практическая.
Изучать, пропагандировать, организовать. Ред.
Человек будущего в России – мужик, думали представители крестьянского социализма, народники в самом широком значении этого слова. Человек будущего в России – рабочий, думают социал-демократы. Так формулирована была в одной рукописи точка зрения марксистов.
тем самым. Ред.
Вообще своими статьями в «Р. Богатстве» г. Ник.-он усиленно старается, кажется, доказать, что он вовсе не так далёк от мещанского радикализма, как можно было думать; что и он способен в росте крестьянской буржуазии (№ 6, с. 118 – распространение среди «крестьян» улучшенных орудий, фосфоритов etc. (et cetera – и так далее. Ред.)) видеть признаки того, что «само крестьянство» (то, которое массами экспроприируется?) «понимает необходимость выбраться из того положения, в каком оно находится».
См. К. Маркс. «Капитал», т. I, 1955, стр. 766–767.
Пропадают эти доказательства даром не потому, чтобы неверны были: разорение, обнищание и голодание народа – несомненные и неизбежные спутники капитализма, а потому, что адресуются эти доказательства в воздух. «Общество» – оно даже под покровом демократизма проводит плутократические интересы, и конечно уже не плутократия выступит против капитализма. «Правительство»… – приведу один отзыв противника, г. Н. К. Михайловского: – как ни мало знаем мы программы нашего правительства, – писал он однажды, – но настолько-то мы их знаем, чтобы быть уверенными, что «обобществление труда» в их программу не входит.
В. И. Ленин приводит слова из басни И. А. Крылова «Кот и Повар».
Как же в самом деле не назвать этой идеи ребячьей, когда для определения прогрессивной работы капитализма берётся не степень обобществления труда, а такой колеблющийся показатель развития одной только отрасли народного труда! Всякий знает, что число рабочих не может не быть чрезвычайно непостоянным при капиталистическом способе производства, что оно зависит от массы второстепенных факторов, вроде кризисов, величины резервной армии, степени эксплуатации труда, степени напряжённости его и т. д., и т. д.
Я ограничиваюсь здесь критикой приёма г-на Ник.-она – судить об «объединяющем значении капитализма» по числу фабричных рабочих. Не могу войти в разбор цифр, так как у меня нет под руками тех источников, которыми г. Ник.-он пользуется. Нельзя, однако, не заметить, что эти источники выбраны г. Ник.-оном едва ли удачно. Сначала он берёт данные из «Военно-статистического сборника» для 1865 г. и из «Указателя фабрик и заводов» 1894 г. – для 1890 г. Получается число рабочих (кроме горнорабочих) 829 573 и 875 764. Увеличение на 5,5% – гораздо меньше увеличения народонаселения (91 и 61,42 млн. – на 48,1%). На следующей странице берутся уже другие данные: и для 1865 и для 1890 гг. – из «Указателя» за 1893 г. По этим данным число рабочих – 392 718 и 716 792; увеличение на 82%. Но это без промышленности, обложенной акцизом, в которой число рабочих (с. 104) было 1865: 186 053 и 1890: 144 332. Складывая эти последние цифры с предыдущими, получаем общее число рабочих (кроме горнозаводских) 1865: 578 771 и 1890: 861 124. Увеличение на 48,7% – при увеличении населения на 48,1%. Итак, на протяжении пяти страниц автор приводит данные, из которых одни показывают увеличение на 5%, а другие – на 48%! И на основании таких данных противоречивых он судит о непрочности нашего капитализма!!
И потом, почему автор не взял данных о числе рабочих, которые приведены им в «Очерках» (таблицы XI и XII) и по которым мы видим возрастание числа рабочих на 12–13% за три года (1886–1889), т. е. возрастание, быстро опережающее рост населения? Автор скажет, может быть, что промежуток времени крайне мал. Но зато ведь данные эти однородны, сравнимы и отличаются большей достоверностью; это во-первых. А во-вторых, разве сам автор не пользовался этими же данными, несмотря на малый промежуток времени, для суждения о росте фабрично-заводской промышленности?
Понятно, что данные об одной только отрасли народного труда не могут не быть шаткими, когда берут такой колеблющийся показатель состояния этой отрасли, как число рабочих. Подумайте же, каким бесконечно наивным мечтателем надо быть, чтобы на основании подобных данных надеяться на то, что наш капитализм развалится, обратится в прах сам собой, без упорной, отчаянной борьбы! – чтобы противопоставлять такие данные несомненному господству и развитию капитализма во всех отраслях народного труда!
Г-н Ник.-он попытался привести такой расчёт в «Очерках», но крайне неудачно. На стр. 302 читаем:
«В последнее время сделана была попытка определить число всех свободных рабочих в 60 губ. Европейской России (С. А. Короленко. „Вольнонаёмный труд“. СПБ., 1892). Исследование сельскохозяйственного департамента определяет всё число сельского населения, способного к труду, в 50 губ. Европейской России в 35 712 тыс. человек, между тем как общее число рабочих, потребных на сельскохозяйственные нужды, на обрабатывающую, добывающую, перевозочную и пр. промышленность, определяется всего-навсего в 30 124 тыс. чел. Таким образом, избыток рабочих совершенно излишних выразится громадным числом в 5588 тыс. чел., что с семействами по принятой норме составит никак не менее 15 млн. человек». (Повторено ещё раз на 341 стр.)
Если мы обратимся к этому «исследованию», то увидим, что «исследовано» там только употребление помещиками вольнонаёмного труда, и к этому исследованию г. С. Короленко приложил «обзор» Европейской России «в сельскохозяйственном и промышленном отношениях». В этом обзоре делается попытка (не на основании какого-нибудь «исследования», а по старым имеющимся данным) распределить по занятиям рабочее население Европейской России. Результаты у г-на С. А. Короленко получились следующие: всего в 50 губерниях Европейской России рабочих 35 712 000. Из этого числа заняты:
Таким образом, г. Короленко распределил (худо ли, хорошо) по занятиям всех рабочих, а г. Ник.-он произвольно взял первые три рубрики и толкует о 5588 тыс. «совершенно излишних» (??) рабочих!
Помимо этой неудачи, нельзя не заметить, что расчёт г-на Короленко крайне груб и неточен: количество земледельческих рабочих определено по одной общей норме на всю Россию, не выделено непроизводительное население (г. Короленко, подчиняясь юдофобству начальства, отнёс туда… евреев! Непроизводительных рабочих должно быть больше 1,4 млн: торговцы, нищие, бродяги, преступники и т. д.), безобразно мало число кустарей (последняя рубрика – отхожие и местные) и т. д. Подобных расчётов лучше бы вовсе не приводить.
«К жилищному вопросу». Ред.
В. И. Ленин здесь и ниже цитирует в собственном переводе предисловие ко второму изданию работы Ф. Энгельса «К жилищному вопросу» (см. К. Маркс и Ф. Энгельс. Избранные произведения в двух томах, т. I, 1955, стр. 508).
См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Избранные произведения в двух томах, т. I, 1955, стр. 511, 512.
См. К. Маркс. «Капитал», т. I, 1955, стр. 451–452.
642 607 человек занято в текстильной промышленности, в чулочном и кружевном производстве (у нас десятки тысяч женщин, занятых чулочным и кружевным промыслом, подвергаются самой невероятной эксплуатации «торговок», на которых они работают. Заработная плата доходит иногда до 3-х (sic!) копеек в день! Неужели они, г. Ник.-он, не «находятся в непосредственном распоряжении капитализма»?), затем 565 835 человек занято в угольных и металлических копях и 396 998 – во всех металлических производствах и мануфактурах.
В. И. Ленин имеет в виду положения, высказанные К. Марксом во второй главе книги «Нищета философии», направленной против П.-Ж. Прудона (см. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, 2 изд., т. 4, стр. 146).
