Итак, добиться того, чтобы пролетарское студенчество рассматривало себя как неразрывную часть трудящихся масс, добиться того, чтобы студенты чувствовали себя общественниками и вели себя как подлинные общественники, — такова вторая задача партии.
Наконец, о студентах-коммунистах специально. Говорят, что студенты-коммунисты мало успевают в науках. Говорят, что они серьезно отстают в этом отношении от беспартийных. Говорят, что студенты-коммунисты предпочитают заниматься “высокой политикой”, убивая две трети времени на бесконечные прения “о мировых вопросах”. Верно ли все это? Я думаю, что верно. Но если это верно, то из этого следуют, по крайней мере, два вывода. Во-первых, коммунисты-студенты рискуют стать плохими руководителями социалистического строительства, ибо нельзя руководить построением социалистического общества, не овладев науками. Во-вторых, дело выработки нового командного состава рискует стать монополией в руках старых профессоров, нуждающихся в новой смене из новых людей, ибо нельзя готовить новую смену и новых научных сотрудников из людей, не желающих или не умеющих овладеть наукой. Нечего и говорить, что все это не может не создавать прямой угрозы всему делу социалистического строительства. Можно ли мириться с таким положением? Ясно, что нельзя. Поэтому студенты-коммунисты и вообще советские студенты должны поставить себе ясно и определенно очередную задачу: овладеть наукой и создать новую смену старому профессорскому составу из новых, советских людей. Этим я вовсе не хочу сказать, что студенты не должны заниматься политикой. Нисколько. Я говорю лишь о том, что коммунисты-студенты должны уметь сочетать политическую работу с делом овладения наукой. Говорят, что добиться этого сочетания трудно. Это, конечно, верно. Но с каких пор коммунисты стали бояться трудностей? Трудности на путях нашего строительства для того и существуют, чтобы бороться с ними и преодолевать их.
Кроме того надо принять во внимание еще одно обстоятельство. Я думаю, что наша страна с ее революционными навыками и традициями, с ее борьбой против косности и застоя мысли, представляет наиболее благоприятную обстановку для расцвета наук. Едва ли можно сомневаться, что мещанская узость и рутина, свойственные старым профессорам капиталистической школы, являются гирей на ногах у науки. Едва ли можно сомневаться, что на полное и свободное научное творчество способны лишь новые люди, свободные от этих недостатков. Наша страна имеет в этом отношении великую будущность цитадели и рассадника наук, свободных от пут. Я думаю, что мы уже начинаем вступать на эту дорогу. Но было бы печально и недостойно, если бы коммунисты-студенты остались в стороне от большой дороги развития науки. Вот почему лозунг овладения наукой приобретает особое значение.
Итак, добиться того, чтобы пролетарское студенчество и, прежде всего, коммунисты-студенты поняли необходимость овладения наукой и овладели ею, — такова третья задача партии.
Примите привет.
И. Сталин
15/IV — 25 г.
“Правда” № 87, 16 апреля 1925 г.
К итогам работ XIV конференции РКП(б)
Доклад активу московской организации РКП(б) 9 мая 1925 г
Товарищи! Я думаю, что не имеет смысла подробно разбирать здесь резолюции, принятые на XIV конференции нашей партии.[27] Это отняло бы много времени, да и нет нужды в этом. Я думаю, что можно было бы ограничиться отмеченном основных линий, проходящих красной нитью через эти резолюции. Это дало бы нам возможность подчеркнуть основные выводы принятых резолюций. А это, в свою очередь, облегчило бы изучение этих резолюций в дальнейшем.
Если обратиться к резолюциям, то разнообразные вопросы, затронутые в них, можно было бы свести к шести основным группам вопросов. Первая группа вопросов — это вопросы, касающиеся международного положения. Вторая группа вопросов — это вопросы, касающиеся очередных задач компартий капиталистических стран. Третья группа вопросов — это вопросы, касающиеся очередных задач коммунистических элементов колониальных и зависимых стран. Четвертая группа вопросов — это вопросы, касающиеся судеб социализма в нашей стране в связи с нынешней международной обстановкой. Пятая группа вопросов — это вопросы, касающиеся нашей партийной политики в деревне и задач партруководства в новых условиях. И, наконец, шестая группа — это вопросы, касающиеся основного нерва всей нашей индустрии, а именно — металлопромышленности.
I. Международное положение
В чем состоит новое и особенное в международном положении, которое определяет в основном характер переживаемого момента?
Новое, открывшееся за последний период и наложившее печать на международное положение, состоит в том, что в Европе начался отлив революции, началось некоторое затишье, то, что называется у нас временной стабилизацией капитализма, при одновременном росте хозяйственного развития и политической мощи Советского Союза.
Что такое отлив революции, затишье? Не есть ли это начало конца мировой революции, начало ликвидации мировой пролетарской революции? Ленин говорил, что после победы пролетариата в нашей стране началась новая эпоха, эпоха мировой революции, эпоха, полная конфликтов и войн, наступлений и отступлений, побед и поражений, эпоха, ведущая к победе пролетариата в основных странах капитализма. Если начался отлив революции в Европе, не значит ли это, что положение Ленина о новой эпохе, об эпохе мировой революции, теряет тем самым силу? Не значит ли это, что тем самым отменена пролетарская революция на Западе?
Нет, не значит.
Эпоха мировой революции есть новый этап революции, целый стратегический период, охватывающий целый ряд лет, а пожалуй, и ряд десятилетий. На протяжении этого периода могут и должны быть отливы и приливы революции.
Наша революция прошла в своем развитии два этапа, два стратегических периода и вступила после Октября в третий этап, в третий стратегический период. Первый этап (1900–1917 гг.) продолжался свыше 15 лет. Он имел своей целью свержение царизма, победу буржуазно-демократической революции. На протяжении этого периода мы имели целый ряд отливов и приливов революции. Мы имели прилив в 1905 году. Прилив этот кончился временным поражением революции. Мы имели потом отлив, длившийся целый ряд лет (1907–1912 гг.). Мы имели дальше новый прилив, открывшийся ленскими событиями (1912 г.), сменившийся потом новым отливом во время войны. 1917 год (февраль) открыл новый прилив, увенчавшийся победой народа над царизмом, победой буржуазно-демократической революции. После каждого отлива ликвидаторы уверяли, что с революцией кончено. Однако революция, пройдя ряд отливов и приливов, привела к победе в феврале 1917 года.
Второй этап революции начался с февраля 1917 года. Он имел целью выход из империалистической войны, свержение буржуазии и победу диктатуры пролетариата. Этап этот или этот стратегический период длился всего 8 месяцев. Но это были 8 месяцев глубочайшего революционного кризиса, когда война и разруха подстегивали революцию, ускоряя до крайности ее бег. Именно поэтому эти 8 месяцев революционного кризиса могут и должны сойти по крайней мере за 8 лет обычного конституционного развития. Этот стратегический период, как и предыдущий стратегический период, характеризуется не сплошным подъемом революции по прямой восходящей линии, как это обычно представляют обыватели от революции, а наличием моментов отлива и прилива. Мы имели в этот период величайший прилив революционного движения в дни июльской демонстрации. Мы имели, далее, отлив революции после июльского поражения большевиков. Отлив этот сменился новым приливом непосредственно после корниловщины, приливом, кончившимся победой Октябрьской революции. Ликвидаторы этого периода болтали о полной ликвидации революции после июльского поражения. Однако революция, пройдя через ряд испытаний и отливов, увенчалась, как известно, победой пролетарской диктатуры.
После победы Октября мы вступили в третий стратегический период, в третий этап революции, имеющий своей целью преодоление буржуазии в мировом масштабе. Как долго протянется этот период, — трудно сказать. Несомненно, во всяком случае, что он будет длителен, так же как несомненно и то, что он будет иметь свои приливы и отливы. Мировое революционное движение вступило в данный момент в полосу отлива революции, причем этот отлив по ряду причин, о которых я буду говорить ниже, должен смениться приливом, который может кончиться победой пролетариата, но может и не кончиться победой, а смениться новым отливом, который, в свою очередь, должен смениться новым приливом революции. Ликвидаторы переживаемого периода говорят, что наступившее затишье есть конец мировой революции. Но они ошибаются, так же как они ошибались раньше, в периоды первого и второго этапов нашей революции, когда каждый отлив революционного движения принимали за разгром революции.
