Сталинизм был гораздо более сложным политическим и социально-психологическим феноменом, чем гитлеризм, и разобраться в сущности сталинизма в 1930—40-е годы было просто невозможно. К тому же далеко не все, что делалось тогда в Советском Союзе, было обманом. Встречаясь в Москве со студентами или присутствуя на физкультурном параде на Красной площади, Ромен Роллан видел действительно счастливых и полных энтузиазма людей. Я сам 1 мая 1936 года в первый раз в жизни прошел со своим отцом на демонстрации по Красной площади, видел Сталина и был счастлив. Я был уверен тогда, что все мы живем в самой хорошей стране мира, и эти настроения не сразу ушли из моего сознания и после ареста отца. Нет смысла осуждать сегодня и нас, советских людей, и писателей Европы за все наши ошибки и заблуждения. Но мы должны извлечь уроки из нравственных и политических поражений прошедших эпох.
С 8 до 14 лет Сталин учился в Горийском духовном училище. Обучение в училище велось на русском языке, и Сталин, в семье которого говорили только по-грузински, прошел четырехлетний курс училища за шесть лет. В немногочисленных свидетельствах, которые сохранились от того времени, говорилось, что Сталин не отличался в училище большими способностями, но был очень упорен, скрытен и много читал. Это была в основном грузинская классика, а затем и русская классическая литература. Возможностей для получения других книг в маленьком грузинском городе и в духовном училище просто не было. На большой картине художника И. Тоидзе «Молодой Сталин» мы видим 13– или 14-летнего юношу, который держит в руках книгу Шота Руставели.
В Тифлисской духовной семинарии, куда Сталин поступил в 1894 году, круг его чтения значительно расширился. Основными были по-прежнему книги из русской и грузинской классики. Но было много и переводной литературы — из числа произведений наиболее популярных тогда европейских писателей. В конце XIX века российское книгоиздание находилось на подъеме, и хороших книг издавалось много. Все биографы Сталина отмечали большое влияние на него книги грузинского общественного деятеля и писателя Александра Казбеги «Отцеубийца». Читателям из Грузии была известна и необычная история Александра Казбеги. Богатый помещик и русский офицер, человек высокой культуры, А. Казбеги не только переводил на грузинский язык русских и европейских писателей, но и сам сочинял немало. Увлекшись идеями народовольцев, Казбеги раздал свою землю крестьянам и потом несколько лет был простым пастухом. Один из героев романа «Отцеубийца», борец за справедливость и независимость Грузии Коба, стал героем и для молодого Сталина. Имя «Коба» стало не только первой, но и наиболее прочной партийной кличкой молодого Сталина-Джугашвили. Александр Казбеги умер в Тифлисе в 1893 году и был почти забыт. Однако к 70-летию Сталина в 1948–1950 годах в Тбилиси одновременно вышли в свет пятитомное собрание сочинений А. Казбеги на грузинском языке и избранные произведения в двух томах на русском языке. Современный исследователь жизни и круга чтения Сталина профессор Борис Семенович Илизаров писал: «Восприняв основную идею русских народовольцев о примате „народа“ над обществом, личностью и государством, Казбеги повернул ее в свое национальное, грузинское русло. В его произведениях бушуют шекспировские страсти с отчетливым грузинским акцентом. В них много слепящих красок, высокопарных сердечных речей, грохота выстрелов и горных бурь, крови, любви, предательства, ненависти, благородства… Для Сталина это была родная и очень близкая по духу, цвету, запаху и вкусу среда, наивная среда „народного романа“. Она была и навек осталась основным позитивным пластом, заложенным в его еще юной личности после первичной и очень ломкой домашней и вторичной, негативной среды — семинарской»[661]. Сталин, по мнению Б. Илизарова, начинается с Кобы.
Архив Тифлисской семинарии сохранился, и он был довольно обстоятельно изучен. В «Журнале поведения» за 1896 год есть несколько записей о чтении семинаристом Джугашвили «запрещенных книг», в частности, романов Виктора Гюго «93-й год» и «Труженики моря». Сталин был наказан длительным карцером. В марте 1897 года инспектор Гермоген записывал в «Журнале поведения»: «Джугашвили уже 13-й раз замечен за чтением книг из „Дешевой библиотеки“ и у него отобрана книга „Литературное развитие народных рас“»[662]. В карцере за чтение книг Сталин пробыл немало дней и ночей.
В шестнадцать лет Сталин прочел и первые брошюры социал-демократического направления. Одной из первых таких книг был «Манифест Коммунистической партии» К. Маркса и Ф. Энгельса, с которой и начался марксизм как политическое и идеологическое течение. Для молодых российских социал-демократов их приобщение к марксизму происходило в конце XIX века через книги, совместное чтение и обсуждение которых было главным занятием первых социал-демократических марксистских кружков в России. Читали книги Маркса и Энгельса, Бакунина и Кропоткина, Плеханова и Каутского, Лафарга и Меринга. Позднее пришло время Ленина. Большой популярностью пользовалась книга Николая Чернышевского «Что делать?». Сталин был исключен из семинарии в 1899 году, и версий по этому поводу позднее высказывалось много. Ссылались, в частности, и на найденное в бумагах семинарии постановление: «О чтении воспитанником Иосифом Джугашвили запрещенных книг». Сам Сталин говорил, что его «вышибли» из семинарии за пропаганду марксизма.
В первые годы XX века активная работа Сталина в нелегальных социал-демократических группах и в рабочих организациях Тифлиса, Батума и Баку сопровождалась и интенсивным самообразованием. Сталин принадлежал к тому поколению российских революционеров, которые любили и умели читать книги. В Закавказье, как и во всех центрах революционного брожения в России, шла острая дискуссия между марксистами, народниками и анархистами, а также между теми группами социал-демократов, которые позднее образуют партии большевиков и меньшевиков. В это время Сталин прочитал «Что делать?» Ленина и другие его работы. В Грузии среди социал-демократов доминировали меньшевики, но Сталин оказался на стороне большевиков. Он много писал и печатался, но в грузинской печати и на грузинском языке. Эти работы Сталина, которые сам он называл работами «начинающего марксиста», были переведены на русский язык только в 1945–1946 гг. и составили содержание тт. 1 и 2 его Собрания сочинений. Статьи и очерки молодого Сталина показывают его немалые амбиции, но также его большую начитанность. Он достаточно хорошо знает не только современную ему социалистическую литературу, он знаком с популярными книгами по естествознанию, а также с философскими работами Авенариуса Дицгена, Маха. Он хорошо знает почти всю русскую классику: Л. Толстого, Достоевского, Салтыкова-Щедрина, Гоголя и Чехова, а также европейскую классику: Шекспира, Сервантеса, Доде, Шиллера, Гюго, Гейне, Бальзака.
В своей первой ссылке в селе Новая Уда Иркутской области Сталин пробыл всего несколько месяцев. По нескольку месяцев он провел тогда и в разных тюрьмах — в Батуме, Кутаиси, Баку. Режим в этих тюрьмах был суров, но чтение книг не запрещалось. Находившийся вместе со Сталиным в Баиловской тюрьме в Баку Семен Верещак писал еще в 1928 году в одной из эмигрантских газет, что у Джугашвили всегда в руках была книга, и он был самым знающим марксистом среди закавказских социал-демократов. «Марксизм был его стихией, в нем он был непобедим. На непросвещенных в политике молодых партийцев Коба производил сильное впечатление»[663].
Ссылки в Сольвычегодск Архангельской губернии и в Вологду были более продолжительными, и главным занятием Сталина, как и других социал-демократов, было чтение книг и их обсуждение в кружках по самообразованию. Сталин отличался тогда не только особым пристрастием к чтению. У него была очень хорошая память, и быстрота, с которой он читал книги и журналы, удивляла его товарищей. Сталин очень рано овладел навыками быстрочтения, хотя возможно, это был у него природный дар. Он мог читать и запоминать книги как бы отдельными страницами. Известно, что сходным даром обладал Ленин, а позднее Ю. Андропов. В Сольвычегодске Сталин прочел только что изданный курс по истории России Василия Ключевского. К нему в руки попали и другие новинки: роман А. Богданова «Красная звезда» и роман В. Ропшина (Б. Савинкова) «Конь Бледный». Роман А. Богданова был интересной социальной утопией. Действие происходит на Марсе, где марсиане борются за социализм и строят гуманное социалистическое общество. Роман Бориса Савинкова был посвящен судьбе террористов в России и имел у публики громкий успех. Автор сам был организатором и участником многих террористических актов, да и такой читатель, как Сталин, знал о политическом терроре не понаслышке.
