«Дело было на маневрах. Я получил боевое задание: на своей тяжелой машине добраться к месту расположения части, не отставая, вслед за легковым автомобилем, в котором ехал командир. Танк и легковой автомобиль. Казалось бы, трудно грузному танку угнаться за легким подвижным «Фордом». Сомнения, однако, меня не одолевали. Приказ ясен: не отставать! Стремительно мчался «Форд», как бы дразня нас. Я вел машину на четвертой скорости. С гулом и лязгом несся танк по пятам за легковой машиной. Я ни на минуту не терял «Форда» из виду. Иногда он скрывался из поля зрения за поворотом, но я вновь настигал его… Блестяще выдержал боевое соревнование с легковым автомобилем мой танк. Ни одной задержки, ни одной заминки не было на пути следования. А путь этот равнялся шестидесяти пяти километрам». (Танкисты. Под редакцией М.М. Ланда. Издание центрального органа Народного Комиссариата обороны СССР газеты «Красная Звезда». Москва, 1936.)
Цитата эта была приведена для подтверждения тезиса В. Суворова о том, что главное качество БТ — скорость. Однако из нее же напрашивается и еще один вывод — в середине 30-х годов в СССР были дороги, на которых танки БТ могли продемонстрировать свои высокие скоростные качества. И механиков-водителей учили ездить по этим дорогам на колесах с максимальной скоростью. Получается, что чисто теоретически можно было использовать танки-агрессоры для обороны по тому сценарию, который был применен в Монголии.
Как известно, между теорией и практикой порой лежит дистанция огромного размера. Для того чтобы выяснить, была ли в данном случае теория претворена в практику, нужно проделать немалую работу. Выяснить, где базировались в предвоенный период бригады и корпуса, вооруженные БТ, разобраться с дорожной сетью в этих районах и т. д. Я было начал заниматься этим делом, увидел, что, по крайней мере, в двух случаях практика прекрасно укладывается в рамки теории, и на этом прекратил свои научные изыскания.
У сторонников В. Суворова есть прекрасный аргумент, который они приводят, когда какой-либо факт, какое-либо действие или высказывание советского руководства противоречат теории Владимира Богдановича. «Это, — говорят они, — было сделано (или сказано) для отвода глаз. Чтобы замаскировать свои намерения, которые на самом деле были совсем даже противоположными». Так что если бы я закончил свой титанический труд и показал, что танки БТ можно было использовать для обороны по «халхин-гольскому сценарию», никому и ничего я бы этим не доказал. Ведь все это делалось для обмана как потенциального противника, так и советских граждан. А в нужный момент можно было собрать все БТ в нужном месте, а уж потом…
Ну что же, в очередной раз соглашусь со сторонниками В. Суворова, но спрошу, а когда должен был наступить этот «нужный момент»? Если считать, что летом 41-го, то, как мы уже выяснили, в это время использовать танки-агрессоры по прямому назначению было невозможно. А вот если считать, что нужный момент наступил 17 сентября 1939 года, все становится на свои места.
3
В упоминавшемся выше интернет-сообществе тот же самый верный последователь Владимира Богдановича привел рассказ ветерана Великой Отечественной войны, бывшего механика-водителя БТ-7 Павла Тимофеевича Кулешова:
«В апреле 38-го я окончил полковую школу 27-й танковой бригады Белорусского Особого военного округа и стал механиком-водителем танка БТ-7. А в сентябре 39-го Белорусский фронт начал боевые действия в Польше. Наша бригада входила тогда в состав 15-го танкового корпуса конно-механизированной группы. Поначалу мы не встречали никакого сопротивления, а БТ-7 шли по автостраде без гусениц, на большой скорости, обгоняя отходящие части польской армии. Удивление поляков вызвало то, что они и на своих легковых машинах не могли обогнать наших ласточек». (Газета «Тагильский рабочий» от 28 сентября 2005 года.)
Как видите, в этом эпизоде наши танки-агрессоры действуют именно так, как предписывается теорией В. Суворова. Вот только действуют они не на автострадах Германии, а на дорогах Польши. То есть данное свидетельство как бы опровергает утверждение Владимира Богдановича: «Гусеницы — это только средство попасть на чужую территорию, например, на гусеницах преодолеть Польшу, а попав на германские автострады, сбросить гусеницы и действовать на колесах». Оказывается, и в Польше было где действовать на колесах. А что, если как раз в этом и было основное предназначение танков БТ?
Вам этот вывод кажется странным? Давайте сопоставим факты: танки БТ выпускались с 1931 по 1940 год, и все это время (за исключением нескольких месяцев) самым сильным западным соседом СССР являлась Польша. Коммунистические фальсификаторы утверждают, что руководство СССР опасалось нападения польской армии, честные историки говорят, что СССР сам собирался напасть на Польшу. В данном случае нам совершенно не важно, кто из них прав, главное, что в это время БТ могли действовать против Польши, причем действовать весьма успешно.
Но как только польское государство перестало существовать, производство БТ прекращается. В это же самое время расформированы агрессивные танковые корпуса, оснащенные все теми же БТ. И в это же время вместо «автострадного танка» А-20 на вооружение принимается Т-34, на роль танка-агрессора никак не тянущий. Совпадения, скажете вы?
«Ну ладно. Пусть будет так. Поверим.
Но был у меня хороший учитель — исполняющий обязанности резидента ГРУ в Женеве, матерый волк разведки Валерий Петрович Калинин. Звание контр-адмирала он не получил из-за меня, А достоин был куда более высоких званий. Так вот он меня учил: если совпадений больше двух, значит, это уже не совпадения…» («Последняя республика». Гл. 3.)
Если вспомнить еще кое-какие факты, о которых я написал выше, совпадений у нас получится гораздо больше двух, так что есть повод с ними разобраться.
Итак, до осени 1939 года самым сильным западным соседом у нас была Польша, после осени 1939 года ее место (в прямом и переносном смысле) заняла Германия. Чем отличались друг от друга эти два государства в чисто военном плане? Первое, что бросается в глаза, — у Польши танковых войск как таковых практически не было, а Германия их имела. Но почти полное отсутствие танков в армии какого-либо государства приводит к тому, что и противотанковая оборона этой армии будет слабой. Мало ведь создать или купить какое-то количество противотанковых средств, нужно еще научить бойцов их использовать.
Я не буду особо распространяться на эту тему, достаточно прочитать любое исследование, посвященное Польской кампании вермахта, чтобы понять — бороться с танками поляки толком не умели. А ведь немцы в то время имели на вооружении, если верить В. Суворову, только легкие танки.
Вы можете возразить, что восемь с лишним тысяч танков для разгрома польской армии многовато будет. Так ведь не все они были нацелены против Польши. Мы уже видели, что БТ имелись и в весьма отдаленном от европейского театра районе — в Монголии. Если копнуть этот вопрос поглубже, можно увидеть, что на Дальнем Востоке этих танков было немало, причем некоторые из них, дожившие до 1945 года, успешно применялись при разгроме Квантунской армии. В европейской части СССР, кроме Польши, тоже было с кем повоевать, так что непосредственно против Польши можно было использовать меньше половины всех танков БТ, то есть не намного больше, чем использовали против того же противника немцы.
Однако, кроме БТ, в РККА было много танков других типов, так что все равно получается, что против этого слабого соседа СССР сосредотачивал слишком уж значительные силы. Ну что же, если вам не нравится идея, что БТ были предназначены для войны с Польшей (наступательной или оборонительной), у нас остается единственный вариант — БТ предназначались для защиты Польши.
4Не спешите записывать меня в сумасшедшие, давайте лучше задумаемся еще о кое-каких совпадениях. В 1931 году, то есть еще до прихода Гитлера к власти, в серию был запущен БТ-2. Это была очень сырая, по сути, опытная машина, и выпущена она была в малом (даже по западным меркам) количестве. А вот по-настоящему боевая машина БТ-5 пошла в серию как раз после прихода Гитлера к власти, когда он громогласно заявил, что Германия в ближайшем будущем будет иметь сильную армию, оснащенную современным оружием. Наконец, самый лучший танк этого семейства БТ-7 появился после того, как Германия обзавелась собственными танками. То есть качественный и количественный рост парка БТ происходил по мере роста германской армии. А главную угрозу эта армия представляла как раз для Польши, к которой у Германии были весьма серьезные территориальные претензии.
Мог ли Сталин рассчитывать, что поляки, не питавшие к СССР симпатий, в случае чего обратятся к нам за помощью и пропустят наши танковые армады через свою территорию? Ну что же, поляки действительно не любят русских и Россию, давно и прочно не любят. Но еще со времен Тевтонского ордена и псов-рыцарей эта перманентная нелюбовь изредка прерывается краткими периодами пламенной любви. Это когда столь любимые поляками западные соседи начинают вести себя уж слишком нагло. Так что кое-какие основании у товарища Сталина были.
