У меня сложилось впечатление, что у нас нет информации от арабов. Завтра все будет в порядке. Они считают, что это будет полемическое заседание – небольшое подразделение, и мы с Вами будем в первых рядах. Им не нравится эта идея.
К: О чем Вы говорите?
Д: Никто из участников не просит созвать Совет Безопасности, так что же нам на самом деле делать? Тогда это заставило Вас рассказать старую историю о нашей позиции.
К: Что у нас есть – случай военного нападения. Сложное положение – вопрос переговоров. Одно дело, когда Советский Союз занимает позицию на предварительных переговорах; другое – занять позицию после начала боевых действий. Через три дня вы нас будете умолять собрать его [заседание Совета Безопасности].
Д: Я понимаю нашу позицию. В Москве [они] не хотят сразу оказаться вовлеченными. Они попытаются вернуть себе территорию…
К: Что вы им говорите наедине?
Д: Нам не нравится эта идея.
К: Но если вы знали об этом, почему вы не посоветовались с нами?
Д: Об этом не может быть и речи.
К: Мы сказали Громыко, что собираемся делать. Мы сказали…
Д: Вопрос в том, как далеко мы зайдем или не зайдем? Ситуация может быть обсуждением нашего…
К: Если с вашей стороны была эвакуация.
Д: У меня нет этой информации…
К: Два вывода.
Д: Просто говорю, что нам не нравится эта идея.
К: Я бы так и сделал… три пункта: во‑первых, общественное мнение, во‑вторых, конгресс, а затем особые отношения, которые, как мы думали, существуют между нами. Если вы скажете нам на дебатах в понедельник – мы понимаем, вы просите нас подождать, у нас будет настоящая громкая перебранка – вы понимаете, что это значит? Мы устроим скандал в Генеральной Ассамблее, а потом сделаем ситуацию неразрешимой. Мы удерживаем израильтян от бомбардировок. Не знаю, сможем ли мы продолжать в том же духе.
Д: Мне это ясно.
К: Зайят попросил слова в понедельник.
Д: Все, что я могу Вам сказать, так это то, что я поговорю с Москвой.
К: Я поговорю с Ки-Бискейном и скажу Вам, что мы собираемся делать. Я Вам перезвоню, так что не езжайте в Мэриленд.
ПОСОЛ СКАЛИ – КИССИНДЖЕР
Суббота, 6 октября 1973 года
18:40
С: Совет Безопасности сейчас проводит заседание – мы останемся на прежней позиции?
К: Я слышал, что они не собираются созывать официальную встречу, а будут проводить неофициальные консультации. Та же позиция – за прекращение огня и возврат к статус-кво анте беллум, к ситуации, существовавшей до военных действий, и Вам следует обратить внимание на следующие моменты.
Если бы мы призывали только к прекращению огня, то использовали бы ООН для оправдания агрессии – можем захватить территорию, просим ООН объявить о прекращении огня, а затем, если жертва, это создаст опасный прецедент.
Если военная ситуация изменится и Израиль начнет бить арабов, следует иметь в виду, что мы готовы стоять на своем, даже если… будет принята резолюция о статус-кво анте беллум.
Не к лицу ООН превращаться в… это наша позиция, и мы будем придерживаться ее на протяжении всего кризиса. Как отметил Поппер [Дэвид Поппер, помощник государственного секретаря по международным организациям], мы не следовали этому принципу в 1967 году, а в 1973 году будем. [В 1967 году действовало прекращение огня на занимаемых позициях.]
С: Мы следуем этому в 1973 году, это главное.
К: Да, главный принцип, но я думаю, нам следует сохранять спокойствие и не включаться в дискуссии слишком часто. Я сообщу Вам, решим ли мы пойти сегодня вечером прямо на [заседание] Совета Безопасности, когда получим больше информации.
ГЕНЕРАЛ ХЕЙГ – КИССИНДЖЕР
Суббота, 6 октября 1973 года
19:10
Х: Только что разговаривал с президентом. Он считает, что нам, возможно, не следует слишком долго ждать советского ответа, прежде чем начать действовать по резолюции [о прекращении огня и возвращении к статус-кво анте беллум].
К: Совершенно верно. Во-первых, однако, советский ответ сейчас на подходе. Во-вторых, я рекомендую отправиться сегодня вечером; каков бы ни был ответ, мы обратимся в Совет Безопасности, как только… Мы выступим с призывом к прекращению огня и возвращению к ситуации на момент до начала боевых действий. [В противном случае] мы будем поощрять напавшего… Как только израильтяне начнут бить арабов… израильтяне захватывают арабские территории… я считаю, что мы должны рекомендовать прекращение огня и возврат к статус-кво анте, [даже] если предложение будет отклонено во время голосования… лучшая позиция для китайцев. Нет прецедентов, в которых… можно захватить территорию, а затем потребовать прекращения огня.
Х: Генри, что Вы думаете о нашем объявлении здесь, в первую очередь по этому поводу?
К: Прекрасно. Просто скажите, что президент дал указание д-ру Киссинджеру немедленно отправиться… Ждите советского ответа. Он на подходе сейчас, но я даю Вам возможность сделать объявление там, у вас. Я позвоню Вам, как только получу ответ.
Сразу после этого я обсудил с Добрыниным состояние дел, указав на угрозу американо-советским отношениям. Стратегия заключалась в том, чтобы побудить Советы проявлять сдержанность, чтобы создать условия для результата, который, в конце концов, уменьшил бы влияние Советского Союза, вызвав у арабов сомнения в советской последовательности.
ПОСОЛ ДОБРЫНИН – КИССИНДЖЕР
Суббота, 6 октября 1973 года
19:20
К: Вот что мы будем делать. В знак уважения к посланию, которое Вы нам отправили, мы не обратимся сегодня в Совет Безопасности, хотя изначально [мы намеревались] обратиться в 6 часов вечера. Будем ждать решения о дальнейших действиях до 9:00 завтра.
Д: Утром?
К: Да. Даем Вам возможность пойти в церковь. Если бы Вы могли получить ответ для меня из Москвы, более конкретный, чем этот.
Д: По какому вопросу?
К: Каковы конкретно Ваши намерения? У меня такое впечатление – я понимаю, Вы не хотите публично отмежеваться.
Д: Я бы выразился так по-дружески. В публичном плане мы находимся в довольно трудном положении.
К: Если Вы можете дать понять нам, что Вы делаете в частном порядке. Мы с Вами занимались этими вещами [в] частном порядке. Мы заинтересованы в результатах. Мы хотим прекращения огня и сохранения прежнего статус-кво. Повторяю: ко вторнику Вы нас будете умолять. Это не вопрос, в котором мы просим об одолжении. Мы пытаемся не допустить обострения наших отношений – ситуации, когда в нашей стране и конгрессе будут очень серьезные последствия. Если Вы скажете нам, что работаете с египтянами и сирийцами, и к утру понедельника это
