В 1979 году снова политические события, произошедшие на Ближнем Востоке, привели к резкому росту цен на нефть с 13 до 34 долларов США за баррель. Речь идёт о мировых ценах на нефть. Согласитесь, уж очень дорого обходится всей мировой экономике любая нестабильность в этом регионе.
Характерная особенность — последние 8–10 лет в прессе больше обсуждаются не столько цены на нефть, сколько борьба ведущих мировых стран за получение требуемых объёмов этого стратегически важного сырья.
Такие уроки не забываются. В последующем, при малейшей угрозе экономической безопасности страны, Вашингтон «включал» все возможные рычаги. И американской армии в этих событиях зачастую отводилась ключевая роль.
Перед первой американо-иракской войной (1993 год) средняя цена за баррель нефти колебалась на уровне $ 20–23. По мнению ведущих экономических экспертов того времени, политическое руководство США, во избежание серьёзного экономического кризиса, должно было найти способы обеспечения снижения цены за баррель нефти до $8–9. То есть в то время речь шла не об освобождении Кувейта. На практике реализовывалась концепция защиты национальных интересов США. Коалиционные силы, решения ООН — все это было не более чем декорациями для решения главной задачи — обеспечения контроля за нефтяными месторождениями Аравийского полуострова и создания благоприятных условий для собственной экономики. Однако война привела к обратному результату. После короткого спада цен на нефть они начали опять расти.
Вторая иракская война, казалось бы, позволила США получить непосредственный доступ к богатым месторождениям этой страны. Но никакого обвала цен на нефть не произошло. Основной маршрут транспортировки ближневосточной нефти проходит через Ормузский пролив, частично контролируемый, как известно, Ираном (на долю пролива приходится около 40 % глобального экспорта нефти по морю).
Альтернативные варианты транспортировки нефти потребителям — наземные трубопроводы к портам Средиземного моря — проходят по территории Сирии.
Эти трубопроводы хорошо видны на карте, на которой, кстати, указан и интерес российских нефтяных компаний в Сирийской Арабской Республике.
Обратите внимание: из Ирака через территорию Сирии идут два трубопровода, сходящиеся в теперь уже известном всему миру Хомсе, а затем они расходятся в три сирийских порта: Тартус, Бонияс и Латакия.
Лицензионные блоки Сирии
Принимая во внимание зависимость американской и европейской экономик от ближневосточной нефти, очевидно, что военная кампания против Ирана невозможна до тех пор, пока не будет обеспечена бесперебойная транспортировка ближневосточной нефти на случай начала боевых действий в Персидском заливе.
Настало время вернуться к отправной точке. С учётом всего выше сказанного, вполне можно утверждать, что гражданская война в Сирии инспирирована внешними силами для обеспечения контроля над транзитом нефти из Персидского залива по наземным магистралям к средиземноморским портам, минуя контролируемый Ираном Ормузский пролив. Т. е. за беспорядками в Сирии стоят те, кто готовит войну против Ирана.
Внутренние и внешние предпосылки развязывания гражданской войны
С точки зрения социально-экономической ситуации, Сирия до недавнего времени оставалась одним из наиболее стабильных государств Ближнего Востока: светская модель власти, мирное сосуществование различных ветвей ислама и христианства, довольно развитая экономика, с большой долей частного капитала, высокая социальная защищённость населения (формальная плата за коммунальные услуги, бесплатная, но при этом очень хорошо организованная современная медицинская помощь, обязательное бесплатное образование, высокие пенсии). В принципе, «режим» Асада сумел сохранить всё то, чем в своё время так гордился Советский Союз.
Ситуация изменилась в худшую сторону после обеих американоиракских войн, в результате которых значительная часть иракцев нашла временное прибежище в Сирии. Больше всего иракских беженцев осело в Хомсе и Латакии. Несмотря на их длительное пребывание в Сирии, большинство из них так и не смогли получить сирийское гражданство и не были уравнены с ними в правах на социальные льготы. Последующие события показали, что эти болевые точки были достаточно грамотно определены авторами гражданской войны в Сирии.
Внутрирелигиозные отношения в Сирии всегда были очень непростым вопросом. В конце 1970-х — начале 1980-х радикальными суннитскими группировками даже предпринимались попытки организовать исламский бунт, формально против правящей партии БААС. Кстати, во главе этого движения стояла небезызвестная сегодня группировка «Братья-мусульмане».
Таким образом, к 2010 году в Сирии сформировались условия для дестабилизации внутриполитической ситуации. При определённых финансовых и организационных усилиях их могло хватить для разжигания «костра гражданской войны». К сожалению, хватило. Но и здесь у авторов этой войны всё идёт с большим трудом. Те же иракские беженцы и граждане Сирии, ранее симпатизировавшие боевикам, явно устали от крови и хаоса, который захлестнул их дома. Одно дело содействовать давлению на официальные власти и покрывать экстремистов, но совсем другое дело, когда твой дом превращается в поле боя и гибнут родные и близкие люди. При этом основная масса населения САР, судя по всему, всё-таки согласна на то, чтобы Башар Асад остался на посту главы государства.
Кто же сегодня воюет в Сирии? Ответ очевиден — сирийской армии противостоит профессиональная армия международных наёмников, вероятно до этого отметившихся в Ливии и Египте, а может быть, ещё и в Афганистане, и на Северном Кавказе. То, что за их действиями стоят США и их союзники, почти ни у кого не вызывает сомнения. Оно и понятно, пусть лучше воины Аллаха воюют друг против друга, чем вернутся к войне с американской моделью устройства мира, да и ещё, не дай Бог, на её же территории. Что с ними будет потом? Кого выберут следующей целью для них? Вероятно, архитекторы нового порядка в исламском мире хотя бы примерно это представляют. Хотя работает ли логика на Востоке?
Говоря о предпосылках войны в Сирии, нельзя не упомянуть о внешних факторах, сыгравших в происходящих событиях не менее важную роль.
Новейшая история Сирии неразрывно связана с Францией. Именно благодаря настойчивости Шарля де Голля в 1941 году «вишисты» были выброшены из Сирии и Ливана, что позволило обеспечить безопасность транспортировки нефти из этого региона для союзных войск. Даже после объявления независимости Сирии Франция продолжала играть большую роль в становлении сирийской государственности. Естественно, и французский бизнес всегда в Сирии чувствовал себя как дома. Но в середине 90-х произошли серьёзные изменения. В этот регион пришёл Китай. Французские товары исчезли с полок магазинов. Дамаск и другие сирийские города наводнили дешёвые во всех отношениях товары с клеймом «Made in China». В результате этих событий Франция, играющая не последнюю роль в Евросоюзе, перестала быть заинтересованной в сохранении существующего в Сирии положения.
Но самым заклятым врагом Сирии на Ближнем Востоке был и остаётся Израиль. И речь идёт не только о восстановлении контроля над Голанскими высотами и перманентном военном противостоянии в Ливане. Уровень взаимной ненависти настолько велик, что любые апелляции к логике невозможны. Несомненно, Израиль понимает, что Сирия на сегодняшний день является единственным государством Ближнего Востока, представляющим военную угрозу для его безопасности. Судя по риторике официального Тель-Авива, там очень внимательно отслеживают ситуацию и готовы в любой момент предпринять все необходимые меры для защиты своих интересов. Надо полагать, что официальная позиция дополняется некоторыми практическими действиями на местности. По крайней мере, начало беспорядкам в Сирии было положено уж очень близко от границы с Израилем. Не думаю, что кто-то может просчитать развитие ситуации вокруг израильского государства после теоритически возможной потери САР своей государственности. Скорее всего, ситуация станет просто непрогнозируемой и Израиль в числе первых испытает её последствия на себе. Если только вся игра не начата ради нанесения удара по главной цели — по Ирану. Если все затеяно ради переформатирования Ирана, то становится понятна готовность израильтян сыграть в «арабскую рулетку» и подыгрывать исламским радикалам в Сирии.
Говоря о развитии ситуации на Ближнем Востоке, нельзя не затронуть российские интересы в этом регионе. Россия, по своей сути, до сих пор остаётся Евразийской империей, поэтому всё, что происходит в непосредственной близости от её границ, неизменно проецируется и на внутриполитические процессы в самой России. Однако позиция Москвы в событиях последних двух лет, происходящих в Северной Африке и на Ближнем Востоке, сильно напоминает толстовское «непротивление». Лучше всего этот сюжет изображён на картине Ильи Глазунова «Вечная Россия». Вот так и стоим с табличкой на груди, зажмурив глаза. От нашего бездействия наше же положение никогда не улучшится. Нельзя забывать, что родина Ислама — Ближний Восток, а Россия — страна не просто многоконфессиональная: процент мусульман в нашей стране составляет не менее 5 процентов населения. Но самое главное, что это, прежде всего, весь Северный Кавказ, через который уже дважды предпринимались попытки дестабилизировать ситуацию во всей Российской Федерации. Поэтому для нас жизненно важно поддерживать на уровне свой авторитет среди арабского мира, оказывающего огромное влияние на всю мусульманскую общину России. Фактически в Ливии и Египте российская сторона предпочла постоять в стороне, пока уничтожали наших бывших союзников. Понятно, что политика по своей сути очень грязное дело. Но в данном случае нельзя забывать об особенностях восприятия этих процессов в исламском мире и особенностях функционирования человеческой памяти. Такая позиция России подрывает её авторитет во всем исламском мире. Тем более, что в Ливии и Египте вся демагогия про права человека и поддержку демократических преобразований были не более чем ширмой для прикрытия истинных целей этих проектов. Разгромом Ливии позволил оттеснить Китай отбогатыхливийских месторождений и вынудил Россию постфактум «простить» многомиллиардные долги Каддафи. Смена курса в Египте на какое-то время обезопасила Израиль и позволила сохранить контроль за Суэцким каналом.
