Миша. – Это же всемирно известная гипотеза! Твой дядя создал историко-математическую модель и вычислил, что произошло бы если бы Америка выиграла холодную войну.
За дверью голос повысился:
– Медунов прекратил безобразие под названием Перестройка, тогда были взяты под контроль националисты. Арестована группировка предателей. А что могло случиться? По документам: Горбачёв готовил развал Союза на пятнадцать независимых государств!
Котова выпятила нижнюю губу:
– Гипотезы-мипотезы! Кому это надо? Папа говорит, что у дяди кукуха поехала… – Котова вдруг осеклась. – Ладно… В общем у нас в семье его не очень… Ты учти… И смотри, не ляпни!
Котова выпятила изогнутый мизинчик, предлагая поклясться. Миша мизинцем сжал пальчик и почувствовал приятное тепло:
– Да, чтоб я сдох! – поклялся он:
– Заметано! – хитро шикнула Котова.
Теперь их связывала тайна.
Когда лекция закончилась, Котова смело шагнула внутрь, увлекая за руку. Послышался чей-то возглас:
– Пионерка Котова, это ты с кем?
– Будущий лауреат Нобелевской премии! – гордо выпалила Елена Ивановна Котова и толкнула Мишу к кафедре.
– Ну, да… – компания ребят с красными галстуками недоверчиво поморщилась.
Миша чувствовал себя неуютно:
– Тебя всегда так зовут? Пионерка Котова?
– А, как ещë?
– А когда станешь комсомолкой? Будут звать комсомолка Котова?
– Я стану коммунисткой! Сразу! Так папа сказал!
Миша подивился её уверенности, но не успел отпустить ещё одну колкость. Перед ним стоял профессор Нойзман – легенда мировой истории. Прямой как столб высокий мужчина с проседью. Он что-то внимательно разглядывал в плане, готовясь к следующей лекции:
– Дядь Петь! – почти крикнула Котова, она выделяла слова, давая понять присутствующим своë превосходство. – А у нас есть научный проект, который потянет на нобелевскую премию!
– На нобелевскую… – недоверчиво покосился гуру мировой истории. – Тебе Ленусь до социалистической бы дотянуть…
Котова сделалась серой и напряженной. Подбородок от обиды отвис на сантиметр. Мише даже стало жалко её:
– Я! Если хотите… Я! – Котова вдруг растерялась. Хорошо что Пётр Юдович говорил тихо и, шумные ученики не расслышали его слов. – Я смогу! – нервничала Котова. – Вечно вы!..
– Ладно, сможешь! Лети на свою Луну! Хоть там у тебя есть шанс…
Миша поразился:
– Ты летишь?
– А что?! – взвилась Котова. —Да! Да, если хочешь знать! Я лечу с командором Гиркиным! Он знаешь какой?!
Миша заметил огромный скепсис, повисший в глазах Петра Юдовича. На гордый выпад племянницы, историк морщился, словно проглотил кислющую вишню. Но Котова не унималась:
– Мы в команде! И это случится…
Профессор пожал плечами:
– Он хоть перед полетом женится? А? Ленусь? Вы, что: детей на Луне прописывать будете?
– Да! Женится! Он обещал!
Скепсис Петра Юдовича не прошел ни на грамм.
– Ох, Ленусь… Доиграетесь вы… Гиркин не тот товарищ, что сможет создать семью… Он же чистый первооткрыватель! Ты дома его не увидишь…
– А мне может и не надо! Дома! Я может на Луне жить хочу! С ним!
– Лети куда хочешь! – отмахнулся Пётр Юдович.
– И полечу! И вот ещё кого возьму!
Пётр Юдович впервые заметил Мишу:
– Его?
– Нет! Его тараканов!
Профессор отшатнулся и вытаращил глаза:
– Ну, тут вы меня уж простите! Лена мне готовиться надо!
– Как фамилия твоя? – задёргала за рукав Котова:
– Тараканов… кхм… Минхо Тараканов.
– А так значит, всë таки – его! – буркнул профессор:
– Да, не его! А тараканов! – возмутилась Котова. – Вы что, с ума посходили?
– Ты совсем меня запутала.
Миша тут же пояснил:
– Вы простите, Пётр Юдович. На самом деле у меня научный проект, который поможет освоить луну гораздо быстрее:
– Быстрее?
– Да. И это связано с дикоптерами открытыми товарищем Син Хё.
– А… Слыхал… Это вам молодой человек к академику Попову. Он занимается проектом лунной базы.
– Вот видишь! – победоносно засияла Котова. – Академик Попов большой друг Егора, – имя Егор она выговорила с особым трепетом. – Он нас познакомит.
Судя по выражению её дяди – Котова ошибалась:
– Иди… иди к своему Гиркину. Вот посмотришь…
– Ой, дядя! – Котова отмахнулась и потянула Мишу к двери. – Идëм, Тараканов! Я тебя познакомлю с Егором Гиркиным. Вот увидишь, как они запляшут…
Миша не успел попрощаться со светочем истории, а они уже шагали по коридору. Котова неслась легкой походкой, предвкушая свидание со своим Гиркиным. Мише порыв не нравился. Он чувствовал смятение от предстоящего знакомства с еë женихом.
На уютном троллейбусе с кондиционером они проехали две остановки. Котова по дороге купила мармелад и кидала в рот мягкие подушечки. С полным ртом она просила Мишу, ещё что-нибудь рассказать о нобелевке и что сулит премия? Миша пожимал плечами. Он знал лишь, что нобелевку вручают в Ленинграде и при этом ученые всего мира завидуют. Котовой рассказ нравился:
– В Ленинграде красиво. Я в Исаакиевской обсерватории толкала маятник. Ты толкал маятник? – Миша округлил глаза. – А я с папой была… потом с Егором… – снова мечтательно выдохнула; Мишу снедала откуда-то взявшаяся ревность. – И я такая пролезла за ограду и дотронулась до шара. А тут как закричит один: “Кто пустил туда ребенка!” – Котова захихикала, отчего мармелад на краешках губ потёк. – “Это возмутительно! Научные эксперименты портит!” Ну когда он узнал моего папу… Все резко замолкли и извинились!
Она, чавкая, проглотила мармелад. Миша не ответил. Ему нравилась девичья смелость, но излишняя нескромность Котовой граничила с грубостью.
Котова вышла у института лунных исследований, но повела Мишу не в корпус, а к общежитиям:
– Там у нас с Егором комната.
Мишу передёрнуло. Он все больше ревновал Котову к неведомому парню, хотя никаких оснований на это не имел. Хотелось схватить дерзкую девчонку и утащить в свою лабораторию…
Они вошли в просторную квартиру, которую никак общежитной не назовешь. Первое, что бросалось в глаза, это новенький плакат на стене. На нем шесть молодых ребят: три парня и три девушки держали в руках научные приборы. Четверо по бокам держали астролябию, микроскоп, циркуль и глобус. Парочка посередине выделялась. Парень и девушка в бравурном социалистическом жесте держась за руки, подняли над головами серп и молот. Парень оказался тем, кто стоял в комнате и гладил рубашку. Он хмуро поздоровался, но Мишу словно не заметил. Котова не ответила, она остолбенела и с изумлением смотрела на девушку с серпом. Это была ослепительная блондинка с лучезарной улыбкой. Незнакомка стояла плечом к плечу с Егором Гиркиным и казалось заигрывала своей нарисованной рожицей. Котова раздувала ноздри и с каждой секундой розовела. Миша отступил к двери. Вид Котовой ему не понравился:
– Кто это?! – прозвенела Котова на всю квартиру. Парень в ответ покачал головой:
– А… Это? Это Светка!
Он пытался подобрать тон поспокойней. Но Котова отказывалась успокаиваться:
– Что это?!
– Да… Я должен сказать тебе. Команду сформировали.
Кулаки Котовой побелели. Егор продолжал:
– Наш акадеша утвердил состав… сегодня… тут такое дело…
– Ты не полетишь с ней!
Егор выпрямился и отставил утюг:
– Что значит не полечу?! Знаешь Лена! Никто не заставлял тебя трубить на всю школу о полёте. На зачёте ты ошиблась сорок четыре раза из пятидесяти.
– Это неправда!
– Правда… Акадеша всё знает.
– Мой папа обещал!
– Да, знаем мы! Ты вечно за папой прячешься! Думаешь, это никто не видит?
Котова
