Так что Сталин знал о Германии вообще и о вермахте в частности совершенно все.
Возможное недоумение некоторой части читателей, почему же в таком случае Сталин, обладая всей информацией о подготовке Германии к войне против СССР, не верил в нее, Владимир Богданович разбивает таким изящным пассажем:
«А теперь давайте посмотрим на ситуацию из-под кремлевских звезд, из сталинского кабинета.
Застегнитесь на все пуговицы, если у вас нет трубки, возьмите в рот карандаш и представьте себя Сталиным.
Вот в ваш кабинет входит товарищ Голиков. Филипп Иванович. Генерал-лейтенант. Начальник ГРУ. Он расстилает карты обстановки на зеленом сукне огромного стола, выкладывает шифровки и копии добытых документов: вот, мол, товарищ Сталин, они нападать собираются.
А товарищ Сталин, помолчав и подумав, тихо спрашивает: «Зачем?»
Хорошо товарищу Сталину такие вопросы задавать. А что отвечать Голикову? Действительно, ЗАЧЕМ ГИТЛЕРУ НАПАДАТЬ?» («Самоубийство». Гл. 15.)
Подразумевается, что Голиков не смог дать вразумительный ответ на вопрос Сталина, поэтому тот и не верил в возможность германского нападения. А если бы начальник ГРУ дал этот ответ?
Давайте еще раз проиграем эту сценку в кремлевском кабинете, но с некоторыми дополнениями. Вы будете изображать из себя Сталина, я представлю себя Голиковым.
Итак, я (в облике Голикова), выслушав сталинское «Зачем?», нахожу среди разложенных «на зеленом сукне огромного стола» бумаг шифровку, на которую Иосиф Виссарионович, очевидно, не обратил внимания, и докладываю: «Как сообщает наш агент Борман (агентурный псевдоним «Боря»), Гитлер считает, что мы готовим нападение на Германию, и собирается упредить нас».
2
Теперь подберите с пола выпавший изо рта карандаш-трубку (и рухнувшую вслед за ним челюсть), расстегните все пуговицы, и давайте, уже не как Сталин и Голиков, а просто как два разумных человека, подумаем, мог ли Сталин не поверить такому сообщению, даже если бы пришло оно не от Бормана, а от любовницы двоюродного брата помощника истопника Имперской канцелярии? Если бы Сталин готовил агрессию против Германии, мысль о том, что Гитлер эту агрессию собирается упредить, никак не могла показаться ему абсурдной. Так что Сталин должен был тут же принять какие-то меры.
Первым делом кого-нибудь расстрелять.
Вспомним, что хитрый сталинский план на протяжении более полувека был для всех тайной. Чтобы его вскрыть, понадобился гений В. Суворова, а до этого все были убеждены, что заявления Гитлера после начала войны и битых немецких генералов на Нюрнбергском процессе не более чем пропагандистский прием. На самом же деле СССР никакой подготовки к нападению на Германию не вел. Так каким же образом Гитлер, которого Владимир Богданович в «Самоубийстве» выставляет полным дебилом, смог все разузнать?
Вывод один: произошла утечка информации из высшего эшелона власти. Людей, которые были полностью посвящены в планы Сталина, наверняка было не много. Молотов, Ворошилов, Тимошенко, Жуков, ну и еще кто-то. Выявить, кто из них оказался предателем, имея аппарат НКВД, было не сложно. На худой конец, можно было перестрелять всех. Но мы-то знаем, что никто из высшего руководства в это время расстрелян не был.
Может, Голиков оставил вопрос Сталина без ответа? В таком случае Сталин должен был в июне 41-го расстрелять Голикова.
Вспомним, что после начала войны Гитлер обратился к нации и прямо сказал, что война против Советского Союза является превентивной. Вот тут-то Голикову и должен был наступить конец. «Ты что же, гад, байками о бараньих тулупах меня кормил, вместо того чтобы спросить Бормана, зачем Гитлер на нас идти собирается!» — должен был сказать Сталин, прежде чем отправить генерала в расстрел ьный подвал.
Однако Сталин Голикова не расстрелял. Получается, что тот докладывал не только о баранах и ружейной смазке, а и о превентивном характере немецких приготовлений. Но Сталин Голикову все же не поверил.
Это возможно только в одном случае: если никакой агрессии против Германии Сталин не готовил.
Вот смотрите: Сталину сообщают, что Гитлер собирается напасть на СССР, поскольку ему стали известны агрессивные планы СССР. Но Сталин знает, что никаких агрессивных планов у СССР нет, значит, ничего такого Гитлеру известно быть не может, поэтому и причины воевать с СССР у него нет. Вывод: кто-то запустил дезинформацию, цель которой заставить Сталина совершать какие-то судорожные движения, которые неизбежно насторожат Гитлера, и тот может напасть на Советский Союз. Кто же этот таинственный «кто-то»? Долго искать не приходится — Англия.
Сомневающихся я отсылаю к главе двадцать девятой «Ледокола», которая называется «Почему Сталин не верил Черчиллю». В ней Владимир Богданович пишет прямо: «Черчилль — самый заинтересованный в мире человек в том, чтобы Гитлер имел не один, а два фронта. Если Черчилль вам скажет секретно, что Гитлер готовится к войне на два фронта, как вы отнесетесь к его сообщению?» («Ледокол». Гл. 29.)
Теперь предположим, что о том же вам секретно говорит не Черчилль, а некий ваш агент в Имперской канцелярии. Прежде чем поверить этому сообщению, нужно как минимум проверить, а не является ли этот человек агентом-провокатором. Поскольку в разведке ситуация с работой агента на две или даже три стороны не редкость, нужно убедиться, не используют ли вашего агента англичане в своей игре. А пока идет проверка, к его сообщениям стоит относиться с некоторой долей недоверия.
3
Разберем еще такой вариант — Голиков Сталину о превентивном характере германского нападения не докладывал, потому как никому из наших агентов ничего об этом не было известно. Возможно ли это? Возможно, но только в одном случае: если Гитлер до начала войны никому не говорил, что она будет превентивной. Я, правда, не могу найти разумной причины, почему Гитлер утаил столь важную информацию от своего заместителя по партии, но, предположим, она была. В таком случае Борман ничего доложить не мог, значит, Голикова расстреливать не за что. Однако, приняв такую практически фантастическую версию, мы тут же утыкаемся в новое противоречие.
Перечитаем еще раз цитату:
«Вот в ваш кабинет входит товарищ Голиков. Филипп Иванович. Генерал-лейтенант. Начальник ГРУ. Он расстилает карты (выделено мной. — В.В.) обстановки на зеленом сукне огромного стола, выкладывает шифровки и копии добытых документов: вот, мол, товарищ Сталин, они нападать собираются». («Самоубийство». Гл. 15.)
Задумаемся, что изображено на расстилаемых картах? Если это сведенные воедино данные разведотделов военных округов, на картах обозначены районы сосредоточения немецких войск и примерный их состав. Если же это выкраденные нашими славными разведчиками приложения к плану «Барбаросса», там нарисованы стрелы предполагаемых ударов, в основании которых в кружках и овалах стоят цифры и буквы, обозначающие немецкие соединения, которые эти удары будут наносить. Ну ладно, в то, что состоятся данные удары, Сталин не верил, а в то, что эти войска действительно сосредотачиваются у наших границ, верил или нет?
Сам В. Суворов акцентирует внимание читателя на том, что Сталин не верил именно в возможность германского нападения, но ни разу не упоминает, что Сталин не верил в то, что Германия перебрасывает свои войска на Восток. Собственно, он вообще обходит стороной вопрос, как Сталин расценивал это придвижение вермахта к границам СССР. Но ведь как-то он должен был это расценивать.
Берем такую чисто гипотетическую ситуацию: страна «А» собирается совершить внезапное нападение на страну «Б». И вот, в ходе подготовки к этому нападению, главе государства «А» становится известно, что войска страны «Б» начали подтягиваться к границам. В то, что страна «Б» решила напасть на страну «А», он не верит, потому как это для нее чистое самоубийство. Какой же вывод должен сделать глава государства «А»? Да самый простой — руководство страны «Б» что-то заподозрило и готовится обороняться.
4
Причем в этом случае не надо искать предателя в своих рядах, выдавшего противнику планы нападения. Подготовка к войне — дело очень масштабное, переброску войск целиком скрыть невозможно, так что даже если глава страны «Б» и не верит в возможность нападения со стороны страны «А», он, узнав о выдвижении ее войск к границе, может двинуть свои войска к границе просто для страховки. А сам тем временем попытается прозондировать ситуацию по дипломатическим каналам.
Возвращаемся под кремлевские звезды. Если Сталин действительно готовился ударить по Германии и не ожидал самоубийственного удара со стороны Гитлера, он должен был рассуждать именно так. Однако вспомним, что В. Суворов постоянно привлекает наше внимание к тому, что удар готовился «в спину Германии». А тут получается, что Германия разворачивается к нам лицом. Можно ли при этом действовать по старым планам? Сомнительно. Если ты готовишься незаметно подкрасться к ничего не подозревающему противнику и всадить ему нож под лопатку, то, заметив, как он начал оборачиваться к тебе лицом, лучше всего спрятать нож за спину и сделать вид, что ты просто погулять вышел. Авось враг успокоится и снова повернется к тебе спиной. А учитывая, что у супостата есть еще один противник, стоять спиной к которому он долго не рискнет, рано или поздно он будет вынужден это сделать.
