— Почему Минкульт хранит молчание в деле Pussy Riot, «Войны», выставки «Духовная брань»? Разве не обязано государство в лице Минкульта определять — что культурная деятельность, а что вандализм, кто художник, а чья деятельность к искусству не имеет никакого отношения? Художников — защищать, а хулиганов называть хулиганами, непричастными к искусству? Отсутствие позиции у Минкульта выглядит как трусость!
— В части культуры Марат Гельман — провокатор, это часть его имиджа. Поэтому я думаю, что он счастлив от того, что к нему казаки пришли на выставку (речь идет о стычках, сопровождавших открытие выставки Icons в Краснодаре — Газета. Ru). Потому что он получил фантастическое паблисити в результате. И он должен был это предвидеть. Когда вы едете с подобного рода — хорошей, плохой, не знаю, не видел выставку, — когда едете в определенную аудиторию, вы должны понимать последствия. Я в молодости читал лекции в институте, по линии общества «Знание», за деньги. Как-то в одном ДК, на дискотеке, мы с товарищем начали читать лекцию о творчестве группы «Битлз». Нам пришлось удирать через туалет, прыгая с третьего этажа на крышу. Потому что нам сказали, что нас просто убьют, ибо разгоряченная местная публика в этом райцентре не хотела в пятницу вечером слушать лекцию по линии общества «Знания» и райкома комсомола о творчестве группы «Битлз», она их в данную секунду не интересовала. Я не учел аудиторию. Винить в этом должен был только себя, что обижаться на людей? Им хотелось танцевать.
— Получается, что в случае с Icons и выставкой «Духовная брань» работает логика вроде «что же ты шла по темному переулку одна, в короткой юбке», немножко так получается.
— Я к чему говорю: я в данном случае абсолютно никого не поддерживаю и не осуждаю. Я просто рассказываю вам, как это есть. Конечно, это все безобразие.
— Минкульт не должен защищать художника в такой ситуации?
— Должна милиция защищать в данной ситуации. Задача Минкульта, еще раз говорю, поддерживать художников, обеспечивать высокий уровень художественного образования, в частности. У нас 45 вузов входят в систему культуры, художественные хореографические училища, музыкальные школы. Вот наша сфера ответственности. За это мы отвечаем. Я скажу откровенно, что вопрос оплаты преподавателей в ЦМШ меня волнует в десять раз больше, чем судьба выставки Гельмана в Краснодаре. Вот приоритеты у меня такие. Меня гораздо больше интересует проблема, что у нас с набором в хореографическое училище московское, какие условия у ребят, которые там учатся, потому что это будущее нашей отечественной балетной школы, чем очередная эпатажная выходка. Это наша сфера ответственности, понимаете. Но, конечно, толерантность и терпимость — это базовая установка Министерства культуры.
Я вообще пытаюсь свое частное мнение, которое у меня, поверьте, есть по каждой из перечисленных вами тем, не высказывать. Чтобы это не было истолковано в первую очередь региональными министрами культуры: о, сейчас начнем, вот это нашему федеральному министру точно не нравится, сейчас еще уточним мнение губернатора — и устроим перфоманс. Зачем? Нет у меня, как министра, частного мнения, публично высказанного. Ну, если только вещь до крайности не дойдет, которые тоже бывают, когда не сдерживаюсь. Мы всех поддерживаем.
— А разве не обязано государство определять, что культурная деятельность, а что вандализм, кто художник, а чья деятельность к искусству не имеет никакого отношения?
— Слушаете, ну, вы знаете, мне тут хорошую цитату подготовили: «Истина — дочь времени, а не авторитета». Френсис Бекон. Кому-то это сегодня кажется произведением искусства, кому-то нет, кому-то нравится, кому-то не нравится. Мы стараемся не давать этому субъективных оценок. Конечно, в первую очередь за государственные деньги мы поддерживаем, и будем поддерживать то, что является общепризнанной классикой.
— Консервативная позиция.
— Консерватизм — неправильное слово. В свое время балет тоже вызывал много споров. Считался действом весьма безнравственным. Правительство поддерживает, скажем так, с одной стороны, лучшее, общепризнанно лучшее, с другой стороны, то, что вызывает минимум каких-то споров, дискуссий. То, что является общепризнанной классикой. И с другой стороны, поддерживает, безусловно, лучшие образцы.
— Разве культура может существовать без провокаций?
— Так мы же не мешаем. Я свожу государственную политику к следующему: государство поддерживает то, что считает правильным, ибо нам эту функцию делегировали избиратели. Мы не от себя действуем. Действуем, поскольку нам нашу функцию делегировали избиратели. Поэтому мы считаем то, что большинство избирателей считает правильным, это мы поддерживаем. Но мы ни в коей степени не мешаем развитию меньшинства. Меньшинство пусть развивается, пожалуйста.
— У нас достаточно много вопросов о туризме. Кратко, может быть, перечислю. Есть предложения организовывать целенаправленные выезды из провинции в какие-то объекты федерального значения…
— Я знаю, мы с этим полностью согласны. Это, конечно, организуется не на уровне федерации. Сложно предположить, что федеральное министерство будет оплачивать билеты на автобус или на железную дорогу какой-нибудь школе, просто так система не работает.
— Почему? Фестиваль «Территория» так делает. Фестиваль «Территория» курсами завозит себе из провинций студентов-актеров.
— А мы поддерживаем фестиваль «Территория», который курсами к себе завозит. Мы поддерживаем школы актерского мастерства. Мы субсидируем Эрмитаж, который дает бесплатные билеты детям и пенсионерам, в рамках госзадания. Таким образом, мы системно поддерживаем те или иные решения. Мы поддерживаем музей «Прохоровское поле», если про Курскую дугу говорим, для того чтобы они могли для школьников делать бесплатные экскурсии. Да, это, безусловно, наша политика, она будет в этом отношении развиваться. […]
— Владимир Ростиславович, подскажите, как устроиться на работу в Министерство культуры только что закончившему вуз историку без опыта работы и «нужных знакомств»? Готов рассмотреть от вас предложение работы в Санкт-Петербурге.
— Министерство культуры находится в Москве. В Санкт-Петербурге у нас есть Управление по охране памятников. Можно подать заявление туда. Можно подать заявление в любое из подведомственных учреждений наших, некоторые из них достаточно известны в Петербурге. Например, Петергоф или Эрмитаж, Мариинский театр. Я надеюсь, что соискатель знает про них. Поэтому можно обратиться.
Я не смогу дать ему личную рекомендацию, это будет слишком опрометчиво. Но мы открыты, у нас на самом деле постоянно происходит приток свежих кадров. И в самом аппарате министерства идет обновление. Министерство ведь очень небольшое. В нем работает около 350 человек. Федеральное министерство, аппарат министерства. При этом вы должны понимать, что это не только то, о чем мы сейчас говорили, музеи, театры и кино. Но это еще цирки, музыкальные школы, консерватории, вузы, художественные академии, парки и зоопарки, тоже считается, что мы определяем методологию, хотя их финансируют по-другому. Ну, и так далее. То есть это огромная отрасль с общим числом работающих до миллиона человек по стране.
А министерство очень маленькое. У нас министерство меньше, чем было Министерство культуры РСФСР в составе Советского Союза. То есть, представьте себе, был еще Минкульт СССР, было Госкино отдельно. А мы меньше, чем Минкульт РСФСР. Я думаю, что это единственное министерство в стране, которое не только не раздуло штаты за истекшие 20 лет, но даже серьезно сократилось.
С 1 января мы сокращаемся еще на 10 процентов. Так что чиновничий хлеб в этом отношении достаточно тяжек. Работы много, а людей мало. Мы другим министерствам завидуем в этом отношении.
— Господин Авдеев, перед тем как уходить, говорил о том, что финансирование, которое заложено уже на этот год в бюджете, должно было быть увеличено вдвое.
— А лучше втрое. Лучше чем втрое только впятеро.
— Какое порядок цифр, какого уровня должно быть финансирование для того, чтобы Минкульт все-таки не стеснялся в средствах? Я сейчас понимаю, что не всегда на все хватает бюджетных денег.
— Если исходить из теоретических выкладок, то, конечно, хорошо, когда расходы на культуру исчисляются не долями процента от расходов федерального бюджета, а несколькими процентами, как минимум. Но есть теория, а есть практика. Бюджет будущего 2013 года, очень жесткий. Правительство поступает с деньгами очень рачительно. В том плане, что оно всегда готовится к худшему. К кризису, к обвалу нефтяных цен, к экономическим катаклизмам любого рода (собственно, именно поэтому у нас нет безработицы в 25 процентов, как в Испании, и нет того, что в Греции, а все эти экономики считались еще недавно успешнейшими экономиками мира). Поэтому в этом отношении надо, во-первых, довольствоваться тем, что есть.
