Самым важным агентом в окружении Седова был Марк Зборовский («Тюльпан», «Кант» и «Мак»). Благодаря этому человеку Иосиф Сталин и другие советские руководители получили возможность читать как переписку Льва Троцкого и Льва Седова со своими сторонниками, так и написанные «демоном революции» статьи еще до их публикации[160].
В августе 1937 года НКВД с помощью «Тюльпана» получил список адресов многих приверженцев Льва Троцкого. Случилось это после того, как Лев Седов на время уехал из Парижа и поручил советскому агенту вести все дела: переписку, текущую корреспонденцию, связь с различными лицами, посылку почты и документов Троцкому и т. д. А для того, чтобы Марк Зборовский мог делать все самостоятельно, он передал ему свой так называемый «маленький блокнот», в котором были записаны все адреса, используемые им для переписки[161].
Кроме того, именно при помощи «Тюльпана» было организовано в ночь с 6 на 7 ноября 1936 года изъятие архива Льва Троцкого в Париже. (Правда, это был уже не первый случай, когда агенты НКВД выкрадывали бумаги Троцкого. Другой такой случай имел место в начале 1936 года в Норвегии. Там группа членов норвежского Национального объединения пробрались в дом депутата К. Кнудсена, где в то время проживал Троцкий, и похитила его бумаги.)
Здесь необходимо добавить, что охота за архивами Льва Троцкого шла постоянно. Так, упомянутый выше Афанасьев с конца 1936 по начало 1938 года провел во Франции ряд операций, в результате которых были похищены старый и новый архивы Льва Седова, архив Международного секретариата, занимавшегося созданием IV Интернационала, а позднее и новый архив этого секретариата.
После всех этих похищений огромное количество рукописей, статей и писем общим весом около 80 кг было тайно доставлено в Москву[162]. Кроме бумаг из архивов Льва Троцкого и Льва Седова, на стол Иосифа Сталина практически ежедневно ложились донесения о деятельности троцкистов по организации IV Интернационала, которой непосредственно занимался Лев Седов. Деятельность эта, безусловно, вызывала у Иосифа Сталина определенное беспокойство[163].
Как бы то ни было, но в 1937 году, после того, как в Москве стало известно, что Лев Седов по указанию своего отца приступил к работе по созыву Учредительной конференции IV Интернационала, которая должна была открыться летом 1938 года в Париже, НКВД получил указание похитить Льва Седова («Сынка»). Проведение данной операции было поручено Якову Серебрянскому. «В 1937 году, — писал он позднее, — я получил задание доставить „Сынка“ в Москву. Задание было о бесследном исчезновении „Сынка“ без шума и доставке его живым в Москву»[164]. В последний момент по приказу Москвы операцию отменили.
Впрочем, это не спасло Льва Седова. Через четыре месяца, вечером 8 февраля 1938 года, у него резко обострились боли в аппендиксе.
Операцию, с которой он так долго тянул, откладывать больше было нельзя. Поддавшись уговорам Марка Зборовского, он лег в небольшую частную парижскую клинику русских врачей-эмигрантов под именем месье Мартена, французского инженера. При этом о его местонахождении не был поставлен в известность никто, кроме его жены Жанны. «Сынок» был прооперирован в тот же вечер и в последующие дни быстро шел на поправку. Но через четыре дня у него внезапно наступило ухудшение. В ночь на 13 февраля его видели идущим полуголым в лихорадочном состоянии по коридорам и палатам. Утром следующего дня его состояние было столь ужасно, что вызвало удивление у оперировавшего его врача. Его прооперировали еще раз, но улучшения не последовало, и 16 февраля 1938 года в возрасте 32 лет Лев Седов скончался[165].
До сих пор неясно, умер ли «Сынок» в результате послеоперационного осложнения или его убили агенты советской разведки. В любом случае шансов пережить Иосифа Сталина у него не было. Москва приказала ликвидировать Льва Троцкого.
Следующим объектом НКВД среди высокопоставленных троцкистов, предназначенным для ликвидации, стал немец Рудольф (Адольф) Клемент (он же Камиль, Камомиль, Фредерик, Людовик, Вальтер Стен). Этот родившийся в 1910 году недоучившийся студент был ярым сторонником Льва Троцкого, входил в руководство троцкистской организации «Немецкие коммунисты-интернационалисты» и работал секретарем Троцкого в Турции и Барбизоне. Правда, именно после его задержания французской полицией Лев Троцкий вынужден был переехать из Барбизона в Париж, а затем в Норвегию. Сам же Клемент остался во Франции и стал одним из ближайших сотрудников Льва Седова.
После создания «Движения за IV Интернационал» Клемент был назначен его административным секретарем и вплотную занялся подготовкой созыва Учредительной конференции IV Интернационала.
После смерти Льва Седова на его плечи легли основные заботы по организации Учредительной конференции IV Интернационала, провести которую предполагалось в июле 1938 года в Париже.
13 июля 1938 года, в разгар подготовки конференции, он неожиданно исчез из своего дома в Париже[166]. 26 августа в Сене было выловлено обезглавленное тело, в котором члены секретариата IV Интернационала Жан Ру и Пьер Навиль опознали Клемента по характерным шрамам на кистях рук.
В операции по «ликвидации» Клемента («Кустаря») участвовали сотрудники советской разведки Александр Михайлович Короткое и Пантелеймон Иванович Тахчианов, а также агент Эйл Таубман («Юнг») — в течение полутора лет он работал помощником жертвы[167].
25 января 1937 года на территории Булонского леса в Париже от удара острого четырехгранного стилета погиб Дмитрий Сергеевич Навашин. Жертва жила в особняке около места происшествия и по утрам выгуливала двух породистых собак.
По Парижу сразу же поползли слухи, что его убили агенты Москвы по приказу Иосифа Сталина. Не то чтобы погибший был фанатичным сторонником Льва Троцкого и активно пропагандировал его политические взгляды. Наоборот, Он всегда демонстрировал свою аполитичность, предпочитая политике бизнес. Именно последнее его и сгубило. Возможно, он был одним из финансовых управляющих денежными средствами троцкистов. Пока сложно сказать, насколько эти слухи соответствовали действительности[168].
Расскажем теперь, как среагировало на эти угрозы руководство советских органов госбезопасности.
26 сентября 1936 года Генеральный комиссар госбезопасности Генрих Ягода был освобожден от должности наркома ВД СССР и назначен наркомом связи СССР. На его место был назначен Николай Иванович Ежов, который имел установку полностью «перетряхнуть» аппарат государственной безопасности. С приходом Ежова в НКВД СССР в ГУГБ произошли многочисленные изменения. Коснулись они и разведки. 25 декабря 1936 года отделам ГУГБ НКВД СССР в целях конспирации были присвоены номера. В результате этой очередной реорганизации разведка заняла в структуре ГУГБ НКВД СССР следующее место:
7-й отдел (Иностранный отдел) (ИНО). Начальник — комиссар госбезопасности 2-го ранга А. А. Слуцкий.
Структура 7-го отдела ГУГБ на 1938 год была следующей: Руководство (начальник и два заместителя). Секретариат (секретное делопроизводство, 30 человек). Хозяйственное подразделение. Кадровое подразделение. Финансовое подразделение. Оперативные отделения:
1-е отделение — Германия, Италия, Чехословакия, Венгрия; 2-е отделение — Япония, Китай;
3-е отделение — Польша, Румыния, Болгария, Югославия;
4-е отделение — Британия, Франция, Испания, Швейцария, Нидерланды, Бельгия, Люксембург;
5-е отделение — Греция, Турция, Иран, Афганистан; 6-е отделение — Финляндия, страны Скандинавии и Прибалтики; 7-е отделение — США, Канада; 8-е отделение — оппозиция; 9-е отделение — эмиграция;
10-е отделение — научно-техническая разведка; 11-е отделение — оперативная техника; 12-е отделение — визы и учет иностранцев. Штат отдела — 210 человек[169].
Во второй половине 1937 года была изменена структура центрального аппарата ИНО.
В него вошли два отдела и два самостоятельных отделения.
1-й отдел направлял работу закордонных резидентур и включал в себя 9 географических секторов, руководивших политической, научно-технической и экономической разведкой в закрепленных за ними странах.
2-й отдел ведал вопросами внешней контрразведки и состоял из 6 секторов, занимавшихся борьбой с террористической, диверсионной я шпионской деятельностью зарубежных спецслужб и политэмигрантских центров на территории СССР и против совзагранпредставительств.
В связи с острой нехваткой кадров разведчиков 3 октября 1938 года приказом наркома внутренних дел Ежова был создан специальный учебный центр для их ускоренной подготовки — Школа особого назначения (ШОН) ГУГБ НКВД СССР (еще 26 мая 1926 года было принято решение Политбюро ЦК ВКП(б) об организации специальной разведшколы, на базе которой позднее возникла Военно-дипломатическая академия, в этой школе обучались и сотрудники ИНО). Первым начальником ШОН стал Владимир Харитонович Шармазанашвили, а преподавали в ней такие мастера разведки, как Евгений Петрович Мицкевич, Сергей Михайлович Шпигельглаз, Василий Иванович Пудин, Павел Матвеевич Журавлев, Павел Анатольевич Судоплатов, Василий Михайлович Зарубин и другие. А среди первых выпускников ШОН были будущие начальник ИНО Павел Михайлович Фитин, заместители начальника разведки Виталий Григорьевич Павлов и Елисей Тихонович Синицын, резиденты Александр Семенович Феклисов, Анатолий Антонович Яцков, Николай Михайлович Горшков и другие асы разведки.
