Постоянно подзуживаемый своим ближайшим окружением, в котором Яковлев уже играл важную роль, Горбачев искал повод для расправы над оппозиционным, как он полагал, руководством Вооруженных Сил СССР. Его-то и доставил ему в урочный час на хвосте своего спортивного самолетика Матиас Руст. В результате, как заявил на заседании Политбюро сам Горбачев, были отданы под суд 150 генералов и офицеров СА. По данным американских спецов, внимательно следивших за ситуацией, «под Руста» было смещено не только руководство Войск ПВО во главе с маршалом авиации Колдуновым, но и министр обороны маршал Соколов со всеми своими заместителями, начальник Генерального штаба и два его первых заместителя, главнокомандующий и начальник штаба ОВС Варшавского Договора, все командующие группами войск (в Германии, Польше, Чехословакии и Венгрии), все командующие флотами и все командующие округами. В ряде округов командующие заменялись неоднократно. Волна горбачевской чистки достигла по меньшей мере уровня командования дивизиями, а возможно, пошла и еще ниже».
Особое внимание обращалось на устранение наиболее квалифицированных и независимых военачальников. Типичный пример — легендарный маршал авиации Александр Иванович Колдунов— дважды герой Советского Союза; в Отечественную войну командир эскадрильи (96 воздушных боев, сбил лично 46 самолетов); с 1970 г. командующий ПВО Московского округа, а с 1978 г. главнокомандующий ПВО страны.
В результате проведенной операции руководство Советской Армии было фактически обезглавлено. В своих воспоминаниях В. Легостаев пишет и о своих личных впечатлениях:
«Как-то пополудни в первых числах июня в моем кабинете, по обычаю неожиданно, возник Яковлев. К тому времени он уже успел стать членом Политбюро, близким генсеку. Широкое, грубо прочерченное лицо А. Н. светилось торжествующей улыбкой. Он пребывал в откровенно приподнятом, почти праздничном расположении духа. Прямо с порога, победно выставив перед собой ладони, выпалил: «Во! Все руки в крови! По локти!» Из последовавших затем возбужденных пояснений выяснилось, что мой гость возвращается с очередного заседания Политбюро, на котором проводились кадровые разборки в связи с делом Руста. Было принято решение о смещении со своих постов ряда высших советских военачальников. Итоги этого заседания и привели Яковлева в столь восторженное победоносное состояние. Его руки были «в крови» поверженных супостатов».
Подытоживая за кулисами публичного спектакля подлинные итоги «дела Руста», Горбачев в телефонном разговоре сказал одному из своих ближайших помощников Черняеву: «Теперь умолкнут кликуши насчет того, что военные в оппозиции к Горбачеву, что они вот-вот его скинут, что он на них все время только и оглядывается».
В цитированном отрывке выделяются личностные моменты. А по сути была проведена чистка всего высшего и частично среднего руководства армией, которая от этого удара уже не оправилась. Многое в этой операции и до сегодняшнего дня остается за кадром. Так, не ясно, участвовала ли группировка Горбачева — Яковлева в планировании и организации полета Руста или она просто использовала его. В пользу первой версии говорят многочисленные «случайности», обеспечившие успешное завершение полета, и пропагандистская эффективность посадки именно на Красной площади. В целом же команда Горбачева, осуществив массовую замену ведущих кадров, нагнетала в стране обстановку неустойчивости.
* * *
Важнейшая задача «пятой колонны» заключалась в захвате СМИ, поскольку именно они должны были сыграть решающую роль на заключительном этапе информационной войны. Как протекал этот процесс, рассказывает Е. К. Лигачев в своей книге «Кто предал СССР»:
«Уже в июле 1985-го Михаил Сергеевич предложил кандидатуру Яковлева на пост заведующего отделом пропаганды ЦК КПСС. Через несколько месяцев Яковлев был избран секретарем ЦК и начал заниматься вопросами идеологии. Я курировал их как член Политбюро, однако вскоре установилось некое негласное разделение обязанностей: в мою сферу входили вопросы культуры, науки, народного образования, а Яковлев преимущественно сосредоточился на работе со средствами массовой информации. Но главная особенность такого распределения обязанностей заключалась в том, что именно Яковлев возглавил процесс замены главных редакторов.
Помнится, в то время, имея в виду необходимость обновления редакторских кадров, я в шутку вспомнил слова Ленина, который, как известно, говорил, что революционное восстание начинается с захвата почты и телеграфа. Увы, впоследствии моя шутка обернулась горькой правдой: я и не подозревал, что речь действительно шла о захвате средств массовой информации. Дело в том, что Яковлев, который с 1967 по 1972 год возглавлял Агитпроп ЦК КПСС (был и. о. заведующего отделом), хорошо знал идеологические кадры. Мог ли я в те месяцы предположить, что на самом-то деле Александр Николаевич формирует свою «радикальную команду» средств массовой информации, которой будет отведена совершенно особая роль в грядущих событиях?
Правда, во имя справедливости должен поведать и о своей ошибке, связанной с назначением редактора одного из самых праворадикальных, самых, если можно так сказать, забойных изданий — журнала «Огонек». Впрочем, и в данном случае инициативу проявил отдел пропаганды, предложивший кандидатуру Коротича. А когда я попросил познакомить с его творчеством, мне сказали: Недавно в «Роман-газете» опубликована книга «Лицо ненависти». В ней Коротич изложил свое политическое кредо.
Я внимательно прочитал «Лицо ненависти» и, конечно, сделал вывод о том, что автор стоит на прочных идейных позициях. Правда, местами мне показалось, что писатель несколько перебирает: уж слишком экстремистски он разделался с Америкой! Но такой перебор, по моему мнению, был делом поправимым, и я ре- шил встретиться с Виталием Алексеевичем. Когда высказал ему свои в целом положительные впечатления о книге «Лицо ненависти», Коротич был очень доволен. Обещал, если будет назначен редактором «Огонька», служить партии верой и правдой.
Всем памятны агрессивные, сеявшие раздор среди интеллигенции публикации «Огонька»… Несколько раз я встречался с Коротичем, а порой он и сам напрашивался на прием. При этом неизменно каялся, утверждал, что его подвели сотрудники, клялся, что исправится и что ничего подобного не повторится. Но потом я читал в «Огоньке» экстремистские, антисоциалистические публикации, накалявшие общественную атмосферу, оскорблявшие армию, нацеленные против партии».
Таким образом, главное условие победы «пятой колонны» — захват СМИ — был проведен так, что никто не успел даже опомниться.
* * *
Создание хаоса в экономике. После прихода Горбачева к власти был осуществлен целый ряд мер, направленных (на словах) на улучшение экономического состояния страны. Однако уже цепь первых мероприятий резко усилила роль теневой экономики. Следует отметить бесконтрольный механизм образования кооперативов, с регистрацией их за взятки и перекачкой денег из промышленности; процесс отмывания капиталов, полученных незаконным путем; новую организацию внешней торговли, давшую простор для самых невероятных сделок за счет страны, с продажей за бесценок сырья, промышленных изделий, предметов культуры; создание хаоса в управлении предприятиями, с разрывом установившихся связей, неподотчетной бесконтрольностью, часто фиктивностью, приходом в их руководство части бывших партийных верхов. Но при всей их значимости это были явления второго порядка.
Главные события разыгрались в конце 1987 года, когда Правительство СССР подготовило свои предложения по экономике страны на 1988 год. Согласно этим предложениям твердый народно-хозяйственный план трансформировался в государственный заказ, полностью обеспеченный финансовыми и материальными ресурсами. При этом заказ был снижен до 90–95 % от общего объема производства, а остающимися 5—10 % продукции предприятия получали право распоряжаться по своему усмотрению на основе договорных отношений.
В последующие годы, пользуясь полученным опытом, предполагалось постепенно установить оптимальный уровень госзаказа.
На заседании Политбюро в конце 1987 года Горбачев и его команда добились решения о доработке проекта Правительства, в результате которой уровень госзаказа был снижен на одну треть, а по ряду министерств — более чем наполовину. Пользуясь свободными договорными ценами, многие предприятия стали на первых порах получать огромные деньги — сверхприбыль, но не за счет увеличения производства, а за счет своего монопольного положения. В результате их доходы в 1988 году выросли на 40 млрд. рублей, в 1989году— на 60 млрд. руб., а в 1990 году— на 100 млрд. руб. (вместо обычного прироста 10 млрд. рублей). Потребительский рынок был взорван, все товары буквально «улетали» с прилавков. Повсюду стали снимать с производства невыгодную продукцию — вымывался дешевый ассортимент.
