Это малое предприятие, которое имеет годовой оборот – в месяц получает валовой прибыли миллион, миллион сто тысяч, – понятно: зарплата, расходы, свет, газ, телефон, и прочее. Оно официально в малых предприятиях, в которых работают 7–8 человек – там две уборщицы, техник, дворник, – примерно так. Вот такое предприятие. Владеть им ни один закон депутатам не запрещает.
Прежде, чем к вам поехать, я посмотрел «топ» самых богатых депутатов Госдумы, – по сравнению с 1,9 млрд. рублей официально задекларированных доходов моих коллег, – которые, кстати, абсолютно легально это делают, – я так думаю, что мои 2,5 миллиона дивидендов, которые мне были начислены в прошлом году, выглядят бледновато.
Е. Альбац: В год?
Г. Гудков: В год.
Е. Альбац: Следователь также утверждает, что вы получали доход с компании…
Г. Гудков: Кстати говоря, – все эти вещи отражены в декларации. Я никогда этого не скрывал, как и не скрывал дивидендов и доходов, которые я легально и по закону получаю. Обязанности акционера участвовать в акционерных собраниях – они раз в год проводятся, и принимать отчеты генерального директора и бухгалтера, – по-другому не бывает. Этим занимается огромное количество депутатов от «Единой России» и делают это, – подчеркиваю, – абсолютно легально с точки зрения российского права. С чего Маркин вдруг это взял? – думаю, с поручения начальства представить Гудкова негодяем в глазах широких народных масс, которые с трудом отличают предпринимательскую деятельность от владения долями акций.
Е. Альбац: Тут также сказано, что вы получаете доход с компании «Рошан», – что это за компания, что получаете, сколько?
Г. Гудков: Не знаю, сколько, – это небольшие цифры. Это компания, которая владеет пакетами акций ряда наших предприятий, – той компании, которая у меня была до начала репрессий.
Е. Альбац: Управляющая компания какая-то?
Г. Гудков: Нет, там выведена часть активов, небольшая для простоты управления, – ну, можно считать, что это микро-управляющая компания. Вот и все.
Е. Альбац: Она ведет какую-то производственную деятельность?
Г. Гудков: Сама по себе почти нет – там какие-то небольшие обороты. По-моему, ее создавали для того, чтобы завести кредитные ресурсы, и с помощью кредитных ресурсов произвести какие-то работы.
Е. Альбац: А что за доход вы получаете с компании?
Г. Гудков: Я сейчас не помню, я же не бухгалтер, который все определяет. Я все это в декларации указал. Мой доход за прошлый год составил 4 с чем-то миллиона рублей – задекларированы, с которых уплачены налоги.
Е. Альбац: Совокупный?
Г. Гудков: Что-то с «Рошана», что-то с «Коломенского строителя», что-то с какого-то «Понтана», который сейчас убили, что-то с какой-то еще фирмы – в общей сложности у меня получилось дохода два с чем-то миллиона рублей.
Е. Альбац: То есть, вы получаете дивиденды, но в коммерческой деятельности этих предприятий не участвуете?
Г. Гудков: Евгения, я вас умоляю, – вы меня знаете. Я очень много работаю в СМИ, в Комитете, я не самый последний депутат в думе, возглавляю Комитет Торгово-промышленной палаты, и там нет ко мне претензий. Ну, можно еще физически управлять каким-то бизнесом, тем более, каким-нибудь «Коломенским строителем», который находится за сто десять километров отсюда.
Е. Альбац: А «Рошан» где находится?
Г. Гудков: На Солженицына, управление, бухгалтерия, – в Москве.
Е. Альбац: Тогда объясните, как вы полагаете, что будет дальше?
Г. Гудков: Может, про Болгарию?
Е. Альбац: Да, про Болгарию.
Г. Гудков: В Болгарии ситуация еще смешнее. За любовь к болгарскому народу, – шучу, – я дорого отдал большую цену. С 2000-какого-то года к моему Коломенскому округу приписали всех граждан, голосующих в Болгарии. Я проехал, как добросовестный человек, со всеми перезнакомился, – дипломатами и диаспорами.
Е. Альбац: Объясним, что это российские граждане, которые проживают в Болгарии.
Г. Гудков: Постоянно. И там голосуют.
Е. Альбац: И практика такова, что их приписывают, наших людей за границей, к разным округам. Вся Болгария была приписана?
Г. Гудков: Была. К Коломенскому избирательному округу. Я туда приехал, проехал всю Болгарию вдоль и поперек, со всеми диаспорами, дипломатами, послами пообщался. Страна мне понравилась, люди мне понравились, я стал туда приезжать, помогать им решать какие-то вопросы. Вошел в состав российско-болгарской парламентской группы и добросовестно работал в ней несколько лет. Естественно, образовались различные знакомства. На одном из приемов – не помню, в посольстве или консульстве, вице-консул Болгарии познакомил меня с одним болгарским гражданином по фамилии Ивайло Зартов, чем Ивайло Зартов был хорош? – мало того, что он довольно харизматичный парень такой, – по-настоящему производит хорошее впечатление, – но он еще был женат на русской, прекрасно говорил по-русски, и самое главное, что у этой русской женщины было несколько девочек от разных браков, и он жил вместе со всеми, помогал им – это вызывало во мне уважение и доверие.
Мне Ивайло Зартов говорил, что он самый верный и стойкий друг Российской Федерации в Болгарии, что лучше его нет, не было и не надо, и он просил всех, в том числе, меня, найти ему русского инвестора для того, чтобы реализовать под Бургасом, – есть такой город, – некий строительный проект. Я ничего в этом плохого не вижу, что я ему порекомендовал людей, у которых была такая возможность, и они сказали: Геннадий, мы не знаем Болгарии. Мы там не работали, но мы готовы рискнуть чем-то. И у них была просьба: пусть твоя супруга отвечает за это, – пусть она ведет эти дела, контролирует, а мы попробуем. И была создана компания «Инлгиш Виллидж» – название придумал г-н Зартов, и эта компания должна была купить сельскохозяйственную землю, перевести ее в земли под строительство, и начать строить жилые дома небольшие.
Е. Альбац: А почему назвали «Английская деревня»?
Г. Гудков: Потому что он тогда дружил с каким-то англичанином, который ему помог продать один дом и сказал, что англичане хлынут потоком в этот «Инглиш Виллидж» и будут скупать там пачками квартиры.
Е. Альбац: Многосторонний человек Зартов.
Г. Гудков: Но после того, как на эту «Инглиш Виллидж» пошли реальные деньги, – тут в чем-то вина моя и жены, – жена не знала болгарского законодательства, а я, честно говоря, не контролировал этот процесс – мне не до этого было, – и оказалось, что болгарские директора могут снимать неограниченное число безналичных денег, превращать их в наличные. И при этом они отчитываются по инвестиционным деньгам только перед учредителем. Ни перед законом, ни перед правосудием, и только учредитель может сказать, украл. Или не украл. И когда выяснилось, что Зартов украл все, что мог украсть, – естественно, он был отстранен от этой должности, было обращение в правоохранительную систему Болгарии, проведено следствие. Первый срок – 13 лет, потом ему до 12 снизили, половину строгого режима, сейчас там решается вопрос об окончательном сроке в Высшем суде Болгарии. Он находится под арестом. Выяснилось в процессе следствия, что у него это уже вторая будет судимость, первую он получил в Чехии, когда вырвал сумочку у гражданки – то ли в трамвае, то ли в автобусе, – ну, тогда немного ему дали, то ли 2 года и 9 месяцев, то ли 3 года и 6 месяцев. Он там добросовестно их то ли отбыл, – не помню уже сейчас, условно или не условно, – в общем, как-то закрыл эту судимость и в Болгарию он уже приехал с чистой совестью.
Вот такая история. Поэтому человек написал «маляву» из-под ареста. Малява состоит из шести строчек: «Знаю Гудкова. Подлец, мерзавец, негодяй. Заставил меня украсть у него 1,7 миллиона, а я знаю, что он отмывает деньги вообще с ним надо разобраться Прошу проверить» – вот такое заявление.
Е. Альбац: Когда оно было написано?
Г. Гудков: Я не помню. Это надо спросить у СКР.
Е. Альбац: Но недавно?
Г. Гудков: Да. И тут же возбудились все службы, которые только есть в России. Люди пишут годами в СКР, прокуроры ничего не могут добиться, а тут – моментальная реакция. Туда же поехала группа НТВ – «Чрезвычайное поганое происшествие», или какая там? – «невероятная подлая дежурная часть»?
Е. Альбац: Это ваше оценочное суждение.
Г. Гудков: Да, это мое оценочное суждение, – имею право. Они туда поехали, он там с вытаращенными глазами, этот Ивайло Зартов рассказал, что он боится выходить из дома, – еще бы он не боялся, – если он выйдет из дома, его вновь вернут в тюрьму. Он там 8 месяцев сидел. И по состоянию здоровья его освободили до окончательного срока приговора.
