В парке напротив санатория размеренно прогуливалась парочка пожилых немцев. Они о чем-то тихонько переговаривались между собой, то и дело бросая по сторонам восторженные взгляды.
Медленно поднявшись по ухоженной парковой дорожке на пригорок, мужчина остановился и указал своей спутнице палкой куда-то в сторону.
Там из-за кроны ярких осенних деревьев медленно выкатывался светящийся шар пока еще не очень позднего осеннего солнца.
Они оба остановились и подставили свои лица восходящему светилу.
Виктор Петрович, конечно же, не мог видеть выражения этих лиц. Но ему почему-то совершенно очевидно представилось их полное спокойствие и блаженство.
И уже в который раз он задал себе один и тот же вопрос, который не давал ему покоя вот уже не первый год: ну почему эти люди в Европе, перенесшие бедствий не меньше его соотечественников, все-таки сохранили способность радоваться обыкновенным прелестям жизни? Почему они воспринимают окружающий мир без той доли обреченности, которая непременно присутствует во взгляде любого россиянина? Почему они на склоне своих лет имеют возможность вести достойный человеческий образ жизни, не мучая своим существованием на этой бренной Земле родных и близких?
И вообще: как так могло произойти, что побежденные в той страшной войне сегодня живут намного достойнее своих победителей? Что это? Жизненные метаморфозы или злой рок, нависший раз и навсегда над его несчастной Родиной?
Воронцов вдруг поймал себя на мысли о том, что опять невольно углубился в довольно грустные размышления о сущности своего бытия. Хотя приехал сюда именно в попытке уйти ото всего этого кошмара, мучившего его все последние месяцы.
Немецкая пожилая парочка тем временем уже скрылась за изгибом поворота парка.
Виктор Петрович тоже покинул балкон, тихонько пробрался через спальню, где мирно во сне всхлипывала супруга, быстро натянул рубашку и брюки и выскочил за дверь.
У подъезда санатория огляделся. Нашел взглядом предоставленную ему вчера чешским товарищем «Шкоду», аккуратно открыл дверцу и завел двигатель. Некоторое время посидел в раздумье, включать ли музыку. Решил, что не стоит будоражить себя никаким посторонними звуками в это прекрасное сентябрьское утро, и медленно двинулся вдоль просыпающихся улиц Марианских Лазней. Быстро выехал за пределы городка и направился в сторону Кинжварта.
Вся дорога до этого маленького курортного городка заняла не более двадцати минут. И уже скоро он очутился возле беседки с уникальной минеральной водой. Быстро налил себе в полиэтиленовую бутылку искрящейся жидкости и сделал несколько глотков.
Вода как будто обожгла его изнутри, и в голове наступило полное просветление.
В это время в кармане брюк что-то противно задребезжало. И Виктор Петрович невольно вздрогнул, отходя от блаженства ледяной опьяняющей подземной жидкости.
Некоторое время стоял в недоумении, пытаясь понять, что происходит. И только через некоторое время сообразил, что это у него в кармане зазвонил мобильный телефон.
В трубке что-то очень долго трещало, как будто ломались мелкие сухие веточки. Затем откуда-то издалека раздался слегка взволнованный голос товарища.
— Виктор, я тебя поздравляю с праздником! Не вздумай спросить, с каким… — собеседник на том конце провода засмеялся и несколько раз громко кашлянул. — Ну чего ты молчишь? Совсем одичал там в своих Лазнях? А мы вот туте Ларочкой уже всех детишек в школу проводили…. С балкона… — и он опять несколько раз усмехнулся в трубку.
— Такого за мной не наблюдается, — почти в тон ему, пытаясь придать своему голосу некоторую бодрость, парировал Воронцов. Но понял, что ему это не удается. И уже более спокойно продолжил. — Конечно же, тоска немного заедает. Сам знаешь, каково мне без школы… — Он едва заметно вздохнул и глотнул холодной минеральной воды. — Пытаюсь ее тут запивать…
— Завидую! — грустно вздохнул собеседник. — Небось, «Бехеровкой» балуешься? По запаху чувствуется.
— Да нет, брат. Тут напиток посолиднее — из подземных закромов, с настоящим серебром, — он сделал еще глоток и закрыл от удовольствия глаза. — Но все равно не спасает… Так что там у нас в столице-матушке творится?
— В столице-матушке все так же — по-прежнему сплошные безобразия. Меня беспокоит другое: что у нас с заседанием Верховного Суда? Оно же, по-моему, назначено именно на сегодня?
— Да уж. Судьи постарались. Это же надо до такого додуматься — назначить рассмотрение нашего иска к министерству образования именно на первое сентября! — Виктор Петрович глубоко вздохнул и несколько раз хмыкнул про себя.
— Так ты сегодня прилетаешь? Или как?..
— Нет, Леонидыч. Я решил не летать понапрасну. Думаю, что все равно все бесполезно, и суд примет сторону этих уродов из министерства. Так лучше уж не портить выпускникам и их родителям сегодняшний праздник. Пусть еще немного поживут надеждой. — Воронцов сделал несколько глотков воды и смачно вытер губы. — Я отправил в Верховный Суд телеграмму с ходатайством о переносе сроков рассмотрения нашей жалобы.
Собеседник на другом конце провода на некоторое время приумолк. В трубке раздался щелчок, как будто ее бросили на стол. Затем совершенно явственно зашелестели бумаги. После чего голос собеседника продолжил:
— Я вот тут совершенно забыл сообщить тебе, что пришло два очередных извещения из суда. Одно по делу «Чародеев» из Измайлово, а второе по поводу арбатской студии Троицкой. Оба назначены к рассмотрению в конце сентября. Так что ты уж, пожалуйста, не засиживайся там в своей прекрасной Чехии. Иначе здесь эти паразиты — муниципальные чиновники уничтожат последние остатки детских студий.
— Да уж, Леонидыч! Чувствую, осень нам предстоит боевая. Впрочем, в последнее время у нас с тобой любое время года выдается боевым, — Воронцов тяжело вздохнул и сделал еще несколько глотков кристально чистой воды. — Что там еще нового — в нашей несчастной матушке-России?
— Недели две назад некоторые газеты опубликовали твою статью про майское заседание Верховного Суда по поводу ЕГЭ. Ты знаешь, по-моему, она произвела впечатление на рядового обывателя. Одно название чего стоит: «Верховный суд послал выпускников на три буквы». Ее сейчас по всему Интернету запустили. Только думаю, ты прав. Ничем эту шушеру не проймешь! Они стояли, и будут стоять на своем. Слишком много поставили на карту! И бабок слишком много уже по карманам разложили. В случае чего за них же придется отчитываться…
— Да, брось ты, Леонидыч! Когда и кто у нас в России за последнее время отчитывался? На сем построена вся система! Ладно. Не будем сегодня о грустном. Передавай привет всем нашим знакомым учителям.
Воронцов постоял еще некоторое время, переводя взгляд то на примолкший телефонный аппарат, то на полупустую бутылку с водой, то на голубоватую дымку холма по ту сторону долины. Затем загрузил другие наполненные бутылки в сумку и медленно зашагал к машине.
Добравшись до санатория, он тихонько протащил нагруженную минералкой сумку в комнату, достал свою заветную папку и отыскал только что упоминавшуюся в разговоре с товарищем статью.
Из дневника профессора Воронцова
«Верховный Суд послал выпускников на три буквы»
Складывается впечатление, что все попытки президента России Дмитрия Медведева привить чиновникам вместо административного правовой стиль мышления не возымели никакого действия. Более того, административным стилем мышления оказались теперь заражены не только чиновники, но и представители Фемиды.
15 мая 2009 года Верховный Суд России признал соответствующим нормам права абсолютно абсурдный приказ Министерства образования и науки РФ № 362 от 28 ноября 2008 г. о проведении итоговой аттестации выпускников средних школ в форме ЕГЭ.
Абсурдность данного приказа вытекает из того, что он предписывает всем выпускникам средних школ сдавать итоговый экзамен, от которого фактически зависит их дальнейшая судьба, по тестам, разработанным на основе несуществующего «федерального государственного стандарта образования».
Это чем-то напоминает ситуацию, когда тебя насильно затаскивают в казино, сажают за игральный стол и предлагают поставить на кон всю имеющуюся наличность. При этом правила игры и содержание прикупа знает только крупье. И у тебя есть всего один шанс из тысячи угадать нужную комбинацию.
С точки зрения уголовного права это называется мошенничеством. А с точки зрения чиновников Минобрнауки это называется сегодня ЕГЭ.
Споры о ЕГЭ идут в России не первый год. Для всех экспертов совершенно очевидно, что совмещение итоговой аттестации за курс средней школы и вступительных испытаний в вузы в форме тестового экзамена; с одной стороны, приведет к полной профанации итоговой аттестации, а, с другой стороны; окончательно угробит высшую школу. Это аксиома, не требующая доказательств. Подобным путем пытались идти несколько стран Европы и США. Европа отказалась от единого тестового экзамена почти тридцать лет назад. А США до сих пор расхлебывают последствия поголовного тестирования, которое глава «Майкрософт» Билл Гейтс назвал национальной трагедией Америки.
