Когда мы говорим о формах - разные формы, освободительные революции. В этом ключе надо обсуждать. До постепенных шагов. Не только мы одни такие. И то, что американцы победили не только Россию, Советский Союз, но и большинство стран мира – тоже факт. Так получилось, победили. Противник один для всех. Да, так сложилось. Но он самый сильный. Это его право сильного. Он же работает со всеми, не только с Россией. Он же разбивает все эти коалиции. Это же как игра. Бокс. Вы ударили, вас ударили. И неизвестно, кто победит в этой истории. Это непростая вещь.
Я считаю, что начинать надо, конечно, с главного, уязвимого звена – абсолютной пропаганды, основанной на вранье. Здесь просто нужно включить мозги каждому гражданину, подумать несколько часов, и у него будет другая точка зрения, а не та, которую ему разжёвывают. Конечно, разжёванную пропаганду легче использовать, потому что думать не надо. А тут надо мозг включить. Ну надо включить мозг. Значит надо начинать с этого. Значит надо начинать с ведения национальной системы рейтингов, с саморегулирования СМИ, законодательства в этой сфере. Мы не можем сделать всё.
Вообще, если говорить, что сделать, пожалуйста: национализация рубля, национализация собственности. Но я, например, не согласен, что национализация собственности – это государственная собственность. Неправда. У нас нет национальной собственности, частной. Значит это создание институтов национальной собственности. И только институты национальной собственности дадут национальные элиты. А не государство. Государство – это исполнительный механизм. У нас государство наполовину ненациональное. И обслуживает интересы победителя. Потому что он его создавал, это государство. Он создал в нём инструменты, которые влияют на реализацию политики, а то, что он не смог открыто продекларировать, он заложил в механизмы коррупции, в механизмы ненациональной части гражданского общества. Это же профессионалы работали. Как и наши профессионалы, которые строили, например, государство Польское, Чешское, Чехословакское, Болгарское и остальные. Отличий нет. Я подхожу к этому вопросу прагматично. Проблема в том, что мы не можем дальше решать проблемы, которые у нас ставит общество. Ни коррупции, ни модернизации, ни повышение уровня жизни не решив проблему суверенитета. Но не значит, что мы только одни несуверенны. Огромное количество стран несуверенны. Есть страны, которые по 300 лет несуверенны, с тех пор они исчезли. Когда-то Литва вообще была мировой империей. Где сейчас Литва? Там миллион человек осталось. Она исчезла. Она с исторического конкурентного пути сдалась, отступила.
Россия – особый случай. Россия, на мой взгляд, не может быть в своём статусе, будучи несуверенной страной. Потому что нет доверия. Россия с её историей, территорией, ядерным оружием не имеет необходимого критерия доверия, как например Польша, которой позволяют существовать (более или менее жить), России не позволят.
Отсюда идея Олбрайт, отнять Дальний Восток, демонтировать страну. И понятно. А мы бы были в американских штабах, мы бы разрешили такой большой стране, с таким потенциалом оставаться или давать ему риски, чтобы она выскочила в суверенный ключ? Конечно, не решили бы. Потому что стоит России стать суверенной, и восстановится 40-летний кошмар для американцев, когда они зарывались, опасаясь ядерного оружия из России. Надо понимать противника. Следовательно, проблема суверенитета России отличается от проблемы суверенитета, например, Польши. Для Польши суверенность может быть ещё лет 50-100, пока она не станет, как Литва. Для России: 5-10 лет и Россия исчезнет, потому что нам не разрешат быть в таких форматах, как мы существуем. Следовательно, проблема суверенитета для нас – это не только проблема модернизации и уровня жизни, а проблема существования. Мало того, я вам скажу, вопрос этого цикла – 6-12 лет, когда мы должны решить эту проблему. Для этого мы должны найти решение, в том числе и для национального лидера, в условиях когда он слабее ситуации внутри и снаружи страны во много раз. Условно говоря, у него сил в 100 раз меньше, чем те силы, которые контролируют Россию, в совокупности. И это решаемо. Военные знают, можно малым отрядом победить большую войну. Но для этого надо иметь правду. Поэтому проблема правды сегодня ключевая, и с неё надо начинать решение.
Е.Фёдоров: Путин – национальный лидер. Единственный, кто в стране организовывает национально-освободительное движение. Понятно, что есть часть людей, которые его не любят, которым он не нравится, под воздействием пропаганды многие ему не верят, есть такие. Но надо определиться: Ты за Родину, и тогда ты за Путина или ты против Путина, значит ты против Родины автоматически. Потому что альтернативы Путину, как национальному лидеру, просто нет. Это выбор-то вот такой. Это всё равно что в войну в 1941 году сказать: «Я не пойду в атаку, потому что главнокомандующий Сталин».
Вопрос:Но на самом деле немножко странно это звучит, потому что у нас кандидатов в Президенты достаточно много было.
Е.Фёдоров: Кандидатов в Президенты много, но они (все кандидаты) желают быть в оккупированной стране. Никто из них не ставил главный вопрос о национально-освободительном движении восстановления суверенитета России. Единственный человек из кандидатов, который этот вопрос ставил, назвавшись 8 лет назад национальным лидером, это Путин. И создал народный фронт для этих целей, т.е. двигался в этом направлении. Понятно, что как действующий Президент он не может говорить абсолютно жёстко, как другие люди. Но он единственный их других. А кто? Другие кандидаты либо участвовали в ликвидации СССР либо прикрывали эту ликвидацию. Прохоров вообще предлагал отказаться даже от того оккупационного рубля, который у нас есть, и заменить его на евро. Вообще-то всё открыто. Достаточно открытая палитра. Если ты пережёвываешь пропагандистскую жвачку, конечно эта палитра для тебя не видна, потому что ты в ней (в этой жвачке) сидишь. А если ты начинаешь чуть-чуть думать, чуть-чуть. Поговорить на кухне в конце концов, как это у нас было можно в советское время. Мгновенно все маски слетают. Сразу же. Просто нет мозгов и желания подумать, это другой разговор. Значит всё, нет любви к Родине, я так считаю. Не хочешь думать о Родине, значит ты её не любишь. Извините, это моя точка зрения. Значит, выбор этого народа быть рабами у других народов. Исторически. Значит так люди решили. Если человек хочет быть рабом, его никто не остановит. Он им будет. Я считаю, что Россия такая страна, где прозрение и сопротивление наступает тогда, когда в других странах уже оно никогда не наступит, т.е. в последний момент. Вот этот подъём народных сил наступает тогда, когда кажется, что уже всё. Москву сдали, всё. Надо бежать уже до Урала и не рыпаться. Нет, Москву сдали, значит начинается серьёзное восприятие событий. Люди начинают думать о стране только после этого. А когда они начинают о ней думать, они приходят к Путину или к Сталину или к другому лидеру национального типа. Вот и всё. Это единственная технология. И сегодняшний наезд на Россию, который был, привёл к обратным результатам. Сегодня мы говорим о том, о чем год назад вообще нельзя было говорить. Я говорил год назад об этом, но просто не воспринималось обществом совсем. Год назад я об этом говорил с Навальным. 95% негативных отзывов. Сейчас те же ролики – 80% позитивные. Чего поменялось? Ролики те же, год назад. За год люди поменялись. Почему поменялись? Потому что американцы наехали. Карательная операция пробила у значительной части людей пропагандистское забрало. Хотя год всего-то прошёл. И это специфика России. Вот это и есть русское чудо.
Е.Фёдоров: В целом, если вы скажете, что такое Российское государство. Оно создавалось иностранцами, оккупантами, это механизм оккупационного управления, как система, не как люди. С 90-х годов это так создано, ещё со времён Гайдара, и систему не поменяли, потому что система – это повестка дня. Это не люди, это повестка дня – кто чем занимается. Так вот, всеми вопросами стратегического характера по-прежнему занимаются американцы в России. Как они это делали в 1991-году, они тогда ещё прямо управляли, так и занимаются вопросами системного стратегического характера.
Вопрос:Часто говорят, что указания мы получаем с Запада. Т.Е. как это? Позвонили, сказали что нужно сделать и мы выполняем, или как-то этот механизм все-таки отстроен иначе?
Е.Фёдоров: По сути так и отстроен. Но не позвонили, а это так называемый «ежедневный механизм предложений». Тот же международный валютный фонд, всемирный банк, по своим направлениям, они в ежедневном режиме, на сайтах официально (выйти туда можно, посмотреть), пересылают предложения конкретно в Россию что нужно делать, какие распоряжения принимать, какие решения Правительства необходимо принять, какие решения центрального банка например. По сути, управляют процессами. Например, в том же законодательстве. Наиболее такие системные вещи – единый госэкзамен – это было прямое указание его сформировать; менять систему финансирования, так чтобы сокращать расходы социального характера – тоже прямее указания. Они, кстати, не только в России. Если вы посмотрите в Европе, эти указания точно такие же. Т.е. эти центры, они не принимают какое-то особое решение по отношению к России. Это общее решение, но для России оно адресное. Носит конкретный характер, и секрета здесь никакого нет.
