Таким образом, Еврейский антифашистский комитет, создаваемый по предложению Эрлиха и Альтера, оказывался бы с самого начала под фактическим контролем польского эмигрантского правительства и зарубежных еврейских организаций. Получалось, что советские граждане, евреи по национальности, оказывались бы под воздействием этого явно несоветского органа. Вовлечение в деятельность такого комитета советских евреев означало бы фактически образование канала для утечки секретной информации, поскольку очень многие евреи, как выше не раз говорилось, служили в армии и работали в оборонной промышленности. Секретная информация могла попасть не только к союзникам, но и к немцам, и такой «шпионский центр», понятно, никого не устраивал.
Арест Эрлиха и Альтера, видимо, был связан с тем, что они уже начали фактически формировать комитет. Это было их предложение, выдвинуть художественного руководителя и главного режиссера Московского государственного еврейского театра Соломона Михоэлса (Вовси) на пост вице-президента Еврейского антифашистского комитета[151].
Интересный вопрос, почему два польских бундовца предложили именно Михоэлса на роль вице-президента комитета? Михоэлс с 1919 года играл в театре в постановках на идише, до войны получил звание народного артиста СССР и ряд наград, в 1939 году стал членом Художественного совета Комитета по делам искусств при СНК СССР. В общем, он ничем особым не выделялся, и среди советских евреев можно было подобрать кандидатуру более весомую. На тот вопрос нигде не дается ясного ответа, такое ощущение, что исследователи истории ЕАК просто уходят от ответа на этот щекотливый вопрос. Например, Альберт Плакс считает, что Михоэлса выдвинули потому, что он не разбирался в политике[152]. Думается, что причина выдвижения такой кандидатуры состояла в том, что Михоэлс был неплохо известен за рубежом, среди идишеговорящей еврейской общины в США и в европейских странах, имел там связи. На это указывает целый ряд косвенных признаков.
Сразу после ареста Эрлиха и Альтера стал обсуждаться вопрос о создании чисто советского Еврейского антифашистского комитета, главным инициатором чего, видимо, был заместитель наркома иностранных дел СССР и заместитель главы Совинформбюро Соломон Лозовский. Он руководил фактической работой агентства, и именно ему вполне могла прийти в голову идея использовать еврейские связи для советской военной пропаганды за рубежом. Глава Совинформбюро Александр Щербаков согласился с этим предложением. Михоэлс в новом ЕАКстал председателем, а секретарем стал Шахно Эпштейн, который был известным журналистом и в 1921–1929 годах по заданию Коминтерна работал в США в левой прессе. В руководство комитета также вошел Исаак Фефер — поэт и писатель на идише.
Подобный кадровый состав руководства ЕАК вполне обозначает главную линию работы комитета — обрабатывать зарубежную еврейскую общественность, главным образом американскую, в духе советской военной пропаганды, убеждать ее тратиться на танки и самолеты. В феврале 1942 года ЕАК начал свою деятельность.
Однако с первых же шагов комитет стал обсуждать довольно странные идеи. Так, на первом пленуме ЕАК в мае 1942 года академик Лина Штерн предложила формировать за рубежом еврейские части и направить их в СССР. Это предложение только на первый взгляд кажется разумным, тогда как в действительности формирование подобных частей было сопряжено с огромными трудностями. Как этих добровольцев доставить в Советский Союз? В 1942 году немецкие подлодки бесчинствовали в Атлантике, Великобритания сидела в жесткой блокаде, проводка каждого конвоя превращалась в целое морское сражение. В июле 1942 года немцы разгромили в Баренцевом море печально знаменитый конвой PQ-17. Даже доставка военных грузов по ленд-лизу сталкивалась с огромными трудностями и оборачивалась большими потерями. Чего уж тут говорить о перевозке солдат? К тому же Советский Союз в пору тяжелых поражений в Крыму, на Украине и на Кавказе в гораздо большей степени нуждался в технике и вооружении, в горючем и продовольствии, чем в добровольцах.
Возникали также вопросы приема, снабжения, обучения военному делу этих добровольцев, назначения командиров, включения в структуру Красной Армии, проведения политработы и так далее. Иностранные формирования, такие как польская Армия Людова или Чехословацкий армейский корпус, создавались и воевали на фронте. Но предполагалось, что эти формирования будут освобождать свои страны от немецкой оккупации. А вот за что будут воевать американские евреи в Красной Армии? В общем, идея еврейского легиона была мертворожденной.
Другой член ЕАК, литературный критик и профессор Исаак Нусинов, поставил вопрос о борьбе с антисемитизмом втылу. Только вто время, как мы видели, основной проблемой было противодействие немецкой антисемитской агитации на фронте и в оккупированных районах. Борьба с этой пропагандой была сложной, и не только в силу многочисленности немецких агитматериалов, а еще в силу того, что они били на самые примитивные эмоции, действовали грубо и напористо. В итоге в качестве ответной меры в советской пропаганде старались по возможности убрать еврейский фактор вообще. Потом многие еврейские авторы возмущались, что во время войны о евреях мало писали в газетах, мало награждали. Но они пишут это, совершенно забывая о немецкой антисемитской пропаганде. Выше уже приводился пример листовки про «командарма Янкеля». Национальность командарма использовали для попытки разложения советских войск. В таких условиях любое упоминание евреев на страницах советской печати, в любом контексте, объективно работало на вражескую пропаганду. Если бы евреев-героев прославляли в газетах, как того сейчас хотят многие авторы, то немецким пропагандистам достаточно было прочитать эти самые советские газеты, да и проиллюстрировать свой тезис об СССР как «оплоте жидовства» свежими примерами. Со ссылками же на советскую прессу. Не надо считать работников Главного политического управления РККА глупцами. С какой это стати они должны работать на укрепление и усиление вражеской пропаганды? Решение задвинуть евреев в тень было, конечно, далеко от справедливости, но это было оправдано условиями пропагандистской войны. ЕАК же фактически ничего не сделал для борьбы с немецкой антисемитской пропагандой, хотя это должно было быть одной из основных его задач, в особенности если комитет претендовал на роль главного органа по еврейским делам.
Вообще, надо отметить, судя по действиям, члены комитета не слишком понимали идеологическую обстановку. После войны они принимали решения, которые могли только подогреть и закрепить насажденный немцами антисемитизм среди населения бывших оккупированных территорий. В 1946 году Михоэлс предложил ставить памятники на месте уничтоженных местечек и гетто. Хорошая сама по себе идея совершенно не годилась для послевоенного времени. Местное население, только два или три года назад читавшее оккупационную прессу, от таких памятников только укрепилось бы в убеждении, что в СССР «правят евреи». То же самое можно сказать и о книге о нацистских преступлениях против евреев, которая была подготовлена ЕАК и чье издание было остановлено в самый последний момент. Неужели они не подумали, что для антисемита это станет учебным пособием, как лучше расправляться с евреями?
В 1943 году члены комитета вошли во вкус и стали заниматься в США весьма странной политической деятельностью. С одной стороны, это оправдывалось сбором средств для помощи Красной Армии, но их деятельность выходила далеко за рамки этих задач. Они занялись устройством еврейского будущего после войны.
С деятельностью Еврейского антифашистского комитета связана последняя часть еврейской крымской эпопеи. Как известно, ЕАК предложил создать в Крыму еврейскую автономию и даже сочинил по этому поводу обращение к советскому правительству.
Насколько можно судить по имеющимся материалам, эта идея была в значительной степени инспирирована из-за границы. В марте 1943 года в США отправилась делегация ЕАК во главе с Михоэлсом по приглашению Еврейского комитета ученых, писателей и артистов, подписанному лично Альбертом Эйнштейном. Во время этой длительной поездки Михоэлс встречался со многими известными деятелями, посещал сотни митингов, агитировал за поддержку Красной Армии.
Но были и встречи другого рода. Как пишет Альберт Плакс, Михоэлс в США встретился с председателем Всемирного еврейского конгресса Хаимом Вейцманом. Лидер ВЕК, в частности, пообещал, что если СССР окажет поддержку создания еврейского государства в Палестине, то он не допустит антисоветских выпадов. Обещание это, впрочем, впоследствии оказалось голословным.
