Увы, дядюшка отказался участвовать в рейде. Заявил, что в его годы поздно скитаться по свету, да и ферму оставить не на кого. Зато Дерек был на седьмом небе, когда он порекомендовал вместо себя племянника. Еще бы, ведь операцией будет руководить сам Бешеный Майкл!
Этот седой старик с цепким, колючим взглядом очень понравился Риду. В Эмерло, небольшом городке в родном Трансваале, где они остановились на ночь в гостинице, Хор сразу утихомирил «солдат удачи», когда те вечером в ресторане стали слишком уж шумно вспоминать о былых делах. «Если хочешь, чтобы черномазые беспрекословно повиновались, возьми одного, выстрели в запястья и лодыжки, — разглагольствовал рыжеволосый гигант — американец Чарлз Дьюкс, хваставший, что он свой человек в Лэнгли, — потом в колени и локти, а затем…» — «Если ты не заткнешь свою вонючую пасть, то стрелять тебе больше никогда не придется», — зловеще пообещал Бешеный Майкл, и этого оказалось достаточно. Вся их разношерстная команда — насколько мог судить Дерек, здесь были и англичане, и немцы, и ирландцы, не считая, конечно, южноафриканцев, причем добрая дюжина из них служила во 2-м разведывательном батальоне, — повела себя так, словно они и впрямь были образцовыми туристами.
Кстати, Дерека Рида сначала разочаровал показавшийся излишне шутовским их туристский маскарад: коробки с игрушками, якобы предназначенными для каких-то больных детей; неподъемные дорожные сумки с доспехами регбистов; яркие безрукавки с дурацкими гербами «Ордена завсегдатаев пивных». Он бы предпочел, чтобы на его груди красовался дикий гусь на зеленом фоне — специальная эмблема, которую ввел для своих солдат в Конго полковник Хор, взяв за образец ту, что была у ирландских наемников в наполеоновской армии. Об этом ому рассказывал дядюшка Алистар. Однако, когда Дерек начал сетовать соседу по номеру, неразговорчивому коротышке Гансу, тот лишь презрительно усмехнулся: «Благодари бога и полковника, что десантные автоматы и гранаты у нас под рукой».
Рид оценил предусмотрительность командира, когда они пересекли на своем туристском автобусе границу Свазиленда, а потом в аэропорту Матсана садились на рейсовый самолет компании «Ройял свази эйрлайнз», направлявшийся на сейшельский остров Маэ. По пути, на Коморах, Дерек впервые почувствовал, что такое страх, когда Хор приказал всем оставаться в салоне. А вдруг на Сейшелах уже известно о «завсегдатаях пивных» и пулеметные очереди начнут сечь тонкий дюраль, едва самолет коснется посадочной полосы?
К счастью, его опасения оказались напрасными. В международном аэропорту Пуэнт-Ларю их «Фоккер-Ф-28» не вызвал никакого интереса, как, впрочем, и сами пассажиры. Мало ли туристов со всех концов света прилетает на Сейшелы.
Таможенный досмотр проходит как по маслу, и веселые парни с объемистыми дорожными сумками один за другим садятся в стоящий возле аэровокзала автобус, который доставит их в отель «Риф», один из лучших в Виктории. В пассажирском зале остаются лишь несколько «туристов», ожидающих, когда подвезут их вещи. Подкатывает тележка, и пассажиры быстро разбирают свою кладь. Она кажется полицейскому инспектору Эспаропу подозрительно тяжелой. Поэтому он решает проверить самую большую из сумок. И тут его ждет неожиданность: под пестрыми рубашками лежат зеленые трубы базук. Инспектор просит остальных туристов приготовить вещи к досмотру. Вместо этого кто-то из «завсегдатаев пивных» выхватывает из сумки автомат и дает очередь над головами таможенников.
Дерек Рид сначала не понял, что произошло. Из окна автобуса он видит, как в дверях аэровокзала появился полицейский, что-то кричащий водителю. Правда, до этого оттуда донесся сухой дробный стук, которому он не придал значения. Зато Майкл Хор отлнчно понял его. Едва затихло эхо выстрелов, как предводитель «диких гусей», обычно отдававший приказы хриплым полушепотом, рявкнул на весь автобус:
— Оружие к бою! Занять аэровокзал!
Его «туристы» в большинстве своем были опытными солдатами. В считанные минуты здание окружено плотным кольцом наемников. Несколько десятков перепуганных пассажиров и служащих аэропорта взяты в качестве заложников.
Лежа на нагретых за день солнцем бетонных плитах взлетной полосы, Дерек Рид дрожащим голосом спрашивает оказавшегося рядом Ганса, что теперь с ними будет. От страха у парня с фермы, мечтавшего стать «настоящим мужчиной», стучат зубы. Командир должен что-то сделать, чтобы спасти их. Нельзя же вот так взять и умереть ни за что ни про что. Это несправедливо.
В ответ Ганс злобно рычит, чтобы Дерек заткнулся и не распускал нюни раньше времени. Полковник наверняка что-нибудь придумает, он выходил целым и не из таких переделок. Однако сам Майкл Хор в эти минуты пребывал в полной растерянности. О том, чтобы соединиться с группой поддержки в Виктории, нечего и думать. По плану американцы должны отправить из Кении второй отряд для усиления его ударного подразделения. Но они сделают это только после получения условного сигнала, которого, увы, теперь не последует. Улететь обратно на свазилендском лайнере тоже не удастся: экипаж уже уехал в гостиницу. А кто-то из полицейских, охранявших Пуант-Ларю, успел передать в Викторию о налете на аэропорт. Значит, скоро сюда прибудут войска, против которых его горстке долго не продержаться.
Учитель Буке выполнил свое обещание. Вот уже почти год, как Мишель Кло носит бежевую форму и живет в молодежном лагере на берегу залива Порт-Лонэ. После скучного поселка этот лагерь за массивной кованой оградой, расположенный между двумя громадными пляжами в одном из самых красивых уголков Маэ, кажется ему настоящим раем. Их здесь восемьсот парней и девчат, и они все делают сами: выращивают овощи и фрукты, ловят рыбу, готовят, убирают общежитие и классы. Первое время Мишелю приходилось туго: после почти двухлетнего перерыва и сразу не просто за парту, а за такие серьезные предметы, как та же политграмота. Но не зря Кло в школе считался очень способным: быстро догнал одноклассников. А за доклад о вожде русской революции товарище Ленине его даже поощрили внеочередным отпуском в город.
Мишель специально перенес поездку в Викторию с воскресенья на среду 25 октября. В этот день там предстоял большой футбол. После игры он пошел повидать своего старшего друга Фреда Буке, который перешел на работу в молодежный отдел ПФНС. Обычно тихий, в этот вечерний час Народный дом гудел, как потревоженный улей. У подъездов стояли вооруженные часовые, подъезжали и отъезжали военные грузовики с солдатами. Пока Кло раздумывал, что бы это могло значить, из подъезда вышел учитель Буке, почему-то с автоматом в руках, и сел рядом с шофером в открытый «лендровер». Машина уже тронулась, когда юноша подбежал к ней и, ухватившись за борт, прыгнул на заднее сиденье.
Буке обернулся, его брови удивленно поползли вверх:
— Откуда ты взялся?
— С футбола! — весело прокричал Мишель. — Ты же знаешь, сегодня играли…
Но Буше, не дослушав, махнул рукой и отвернулся. Кло терялся в догадках, куда они мчатся, что произошло. Взвизгнув шинами на повороте, машина выскочила на шоссе, ведущее к аэропорту Пуэнт-Ларю. Через десять минут, когда они проехали рынок Каскада, «лепдровер» свернул на обочину и остановился. Только сейчас юноша понял, что едва слышные из-за свиста ветра частые хлопки впереди были выстрелами.
— Сидеть тут и никуда не соваться, — сердито приказал Буке, вылезая из машины.
— Нет, ни за что! Я с тобой! Не подведу. Вспомни одиннадцатое октября… — В голосе юноши было столько мольбы, что бывший учитель смягчился.
— Ладно. Только без приказа ни шагу, а то отправлю обратно.
Пригнувшись, быстрым шагом они подошли к полицейскому посту, откуда был хорошо виден находившийся метрах в пятистах аэропорт. Буке присоединился к группе военных, окруживших коренастого майора. Оставшийся чуть в стороне Мишель Кло хорошо слышал, как тот объяснял план предстоящего боя.
— Бандитов человек пятьдесят-шестьдесят. Кроме автоматов, вооружены легкими пулеметами и базуками. Кольцо окружения замкнуто, так что двинуться к городу они не смогут. По аэровокзалу дан приказ не стрелять. Они держат там заложников. Атаку начнем, когда подойдут бронетранспортеры…
Дереку Риду казалось, что он уже целую вечность лежит на проклятом бетоне. Изредка с противным скрежетом царапали пули. Тогда, не поднимая головы, Дерек давал короткую очередь в сторону поросших лесом холмов. Ганс кричал ему, чтобы экономил патроны, но Дерек ничего не мог поделать с собой. Бьющийся в руках автомат словно бы защищал от подкрадывающейся смерти. Он отдал бы все, что угодно, только бы очутиться сейчас дома, на ферме, не слышать треска выстрелов, не думать, что каждая секунда может стать последней.
