отпечаток “благородства” на всю сферу умственного труда.
Вступая в ряды “образованного сословия”, человек недворянского происхождения, даже если он не получал официально прав
дворянства (к началу ХХ в. превратившихся в чисто престижные), не мог не ощущать себя принадлежащим к “обществу”, “вышедшим
в люди”. И имел к тому все основания, ибо как бы ни была велика разница между университетским профессором и сельским
учителем, преуспевающим столичным адвокатом и скромным провинциальным секретарем, свитским генералом и бедным армейским
офицером - все они вместе взятые принадлежали к слою, составлявшему 2-3% населения. Совершенно закономерно, что любой
представитель этого слоя воспринимался в народе как “барин”, что отражало разницу между ним и подавляющим большинством
населения страны.
Принцип комплектования российского интеллектуального элитного слоя соединял лучшие элементы европейской и восточной
традиций, сочетая принципы наследственного привилегированного статуса образованного сословия и вхождения в его состав по
основаниям личных способностей и достоинств. Наряду с тем, что абсолютное большинство членов интеллектуального слоя России
вошли в него путем собственных заслуг, их дети практически всегда наследовали статус своих родителей, оставаясь в составе этого
слоя.
Состав российского интеллектуального слоя по социальному происхождению его членов характеризовался тем, что к началу ХХ в. 50-
60% их были выходцами из той же образованной среды, но при этом, хотя, как уже говорилось, от 2/3 до 3/4 их сами относились к
потомственному или личному дворянству, родители большинства из них этого статуса не имели. Среди находившихся на
государственной службе дворян по происхождению было 30,7%, среди офицеров - 51,2%, среди учащихся гимназий и реальных
училищ - 25,6%, среди студентов - 22,8% (1897 г.) (11). Ко времени революции - еще меньше - менее 10% (данные за 1906-1915 гг. см.
табл. 2) (12). Отдельные низшие группы образованного слоя (см., например, данные о происхождении школьных учителей в 1911 г. -
табл. 3) (13) могли существенно отличаться в сторону “демократичности” своего состава (14). Таким образом, интеллектуальный слой
в значительной степени самовоспроизводился, сохраняя культурные традиции своей среды. При этом влияние этой среды на
попавших в нее “неофитов” было настолько сильно, что уже в первом поколении, как правило, нивелировало культурные различия
между ними и “наследственными” членами образованного слоя.
Материальное обеспечение интеллектуального слоя в целом было достаточно удовлетворительным. Во всяком случае оно
соответствовало тому месту в социальной иерархии, которое он занимал. Правда, связь “образованного сословия” с собственностью
была незначительной, огромное большинство его членов не имело ни земельной, ни какой-либо иной недвижимой собственности. В
начале ХХ в. даже среди той его части, которая занимала самое высокое положение на государственной службе (чины 1-4 классов), не
имело собственности более 60%, среди офицеров не владели собственностью более 95%. Зато жалованье и доходы лиц умственного
труда от своей профессиональной деятельности были довольно высоки, в несколько раз превышая доходы работников физического
труда. По основным профессиональным группам имеются следующие данные:
Инженеры. В МПС начальники линий получали 12 - 15 тыс. р. в год, начальники служб - 5,4 - 8 , начальники телеграфа - 3,3 - 4,8 тыс.
В горном ведомстве начальники получали 4 - 8 тыс., средние чины - 1,4 - 2,8 тыс. В частном секторе заработки могли сильно
колебаться. Например, из инженер-механиков, выпускников Киевского политехнического института 31,5% получали 1-2 тыс. р. в год,
25,2% - 2-3 тыс., 27,9% - свыше 3 тыс.
Медики. Земские врачи получали 1200-1500 р. в год, фельдшера - от 500-600 до 200-300, фармацевты - в среднем 667,2 (92, 5% их
получали менее 1200 р. в год).
Учителя. Преподаватели средней школы с высшим образованием зарабатывали от 900 до 2500 р. (со стажем в 20 лет), без высшего
образования - 750-1550. Пенсии их (после 20 лет стажа) составляли 1800 и 1100 р. соответственно. Учителя городских начальных школ
получали в среднем (1911 г.) 528 р. (женщины - 447), сельских - 343 и 340 соответственно. В 1913 г. 70,9% из них получали в год
свыше 200 р. Есть также данные о заработках народных учителей 180-300, 250-300, а иногда даже 48-60 р. в год.
Журналисты провинциальной прессы зарабатывали, как правило, 600-1200 р. в год, но четверть из них получали доход свыше 1200 р.,
а небольшая часть (1/6) - менее 360 р. Заработки столичных литераторов и журналистов, сотрудников ведущих газет, были намного
больше.
Военные. Оклады младших офицеров составляли 660-1260 р. в год, старших - 1740-3900, генералов - до 7800. Кроме того,
выплачивались квартирные деньги: 70-250, 150-600 и 300-2000 р. соответственно.
Художники. Руководители мастерских Академии художеств имели оклады в 2400 р. в год, профессора - 2000, преподаватели - 400-
2800. В провинциальных училищах преподаватели искусств получали 1200 р. и казенную квартиру, в прочих учреждениях живописцы
и архитекторы получали от 500 до 1600 р. Известные же художники зарабатывали до 12 тыс. р. и более.
Актеры. На провинциальной сцене актеры получали, как правило, 1200-1800 р. в год, что превышало актерские оклады в
государственных театрах. Минимальным окладом на казенной сцене считался оклад 600 р. При этом оклады наиболее видных актеров
императорских театров достигали 12 тыс. р.
Адвокаты имели годовой доход 1-2 тыс. р. (7, 9%), 2-10 тыс. (84, 7%) и даже 10-50 тыс. (7, 4%). Профессора вузов получали не менее
2000 р. в год, в среднем 3-5 тыс., иногда до 12 тыс. (15)
В целом же в 1913 г. при среднем заработке рабочего 258 р. в год заработок лиц интеллектуальных профессий составлял 1058 р.
(технического персонала - 1462 р.). Лишь некоторые низшие категории этого слоя: учителя сельских начальных школ, фельдшера и
т.п. - имели заработки, сопоставимые с основной массой населения. При выслуге установленного срока службы пенсия назначалась в
размере полного оклада жалованья. Так что благосостояние среднего представителя образованного слоя в полной мере позволяло ему
поддерживать престиж своей профессии и отвечало представлениям о роли этого слоя в обществе.
СЕРГЕЙ ВОЛКОВ. ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ СЛОЙ В СОВЕТСКОМ ОБЩЕСТВЕ
ГЛАВА 2.
Ликвидация старого и подход к созданию нового
образованного слоя.
Социальный слой носителей российской культуры и государственности был уничтожен вместе с культурой и государственностью
исторической России в результате большевистского переворота. В течение полутора десятилетий после установления
коммунистического режима было в основном покончено с его остатками и одновременно шел процесс создания “новой
интеллигенции”, обеспечивший то положение и состояние интеллектуального слоя в стране, которое он занимает и в настоящее
время. Такое развитие событий было предопределено как характером российского образованного сословия, так и положениями
коммунистической доктрины касательно идеального общественного устройства и места в нем слоя лиц умственного труда.
Большевистскую революцию российский образованный слой встретил, естественно, резко враждебно. Более того, он был
единственным, кто оказал ей сразу же активное вооруженное сопротивление - еще в то время, (осень 1917 - зима 1918 гг.), когда
крестьянство и даже казачество оставались пассивны. Хотя в сопротивлении непосредственно участвовала лишь небольшая часть
этого слоя (большинство и его представителей оказались не на высоте, проявив крайнее недомыслие, нерешительность и трусость), но
среди тех, кто оказывал сопротивление установлению большевистской диктатуры в стране, представители образованного сословия
составляли до 80-90%. Именно такой состав имела на первых порах Добровольческая армия и аналогичные ей формирования на
других фронтах (из 3683 участников “Ледяного похода” более 3 тыс. были офицерами, юнкерами, студентами, гимназистами и т.п.; на
Востоке осенью 1918 г. из 5261 штыков Среднесибирского корпуса 2929 были офицерами и т.д.).Следует иметь в виду, что к 1917 г.
почти все лица “призывного” возраста, имеющие образование, были офицерами. Руководители белых армий именно на этот
контингент и рассчитывали. М.В.Алексеев, говоря о необходимости создания новой русской армии, писал, что “офицеры, студенты,
интеллигенция должны составить контингент”. Я.А.Слащев, вспоминая о первых днях Добровольческой армии и призыве ее вождей,
собравшись на Дону, продолжить борьбу против немцев и большевиков, писал: ”Но пошли ли массы на эту борьбу? Нет. В
Новочеркасск собралась только группа интеллигенции в две тысячи человек, а народные массы остались глухи к их призыву” (16).
