Делегаты X съезда партии с огромным вниманием и естественным беспокойством следили за развитием событий под Кронштадтом. 9 марта президиум съезда счел возможным и нужным дать соответствующую информацию специально для делегатов [546] (о боях 8 марта не было сообщений ни в центральной, ни в петроградской печати).
10 марта В. И. Ленин по телефону говорил с председателем Комитета обороны Петрограда о ходе ликвидации кронштадтского мятежа. [547] Руководитель Советского государства не сомневался в скором и полном разгроме мятежников. Еще в отчетном докладе вечером 8 марта он сказал, что мятеж неизбежно будет ликвидирован «в ближайшие дни, если не в ближайшие часы». [548] Это была абсолютно правильная оценка — через девять дней после того, как были произнесены эти слова, кронштадтский «ревком» бежал в Финляндию. Для всех известных высказываний Ленина о мятеже вообще характерна его безусловная уверенность в успехе военных действий и полное спокойствие в отношении кратковременной задержки с его подавлением. Ленинская непреклонная уверенность в победе базировалась прежде всего, как показывают его выступления в тот период, на глубоком понимании правильности стратегического курса партии и политики Советского государства во всем комплексе социальных и классовых отношений.
Как уже говорилось выше, первая неудачная атака Кронштадта показала слабость морально-политической подготовки в некоторых частях советских войск. Тогда же стало ясно, что политработа среди личного состава Красной Армии в подразделениях назначенных к штурму, должна быть усилена. Это относилось также и к частям Красной Армии, прибывшим под Кронштадт уже после 8 марта.
В районе ст. Лигово с 10 марта сосредоточивалась 27-я Омская стрелковая дивизия, направленная с Западного фронта для усиления советских войск под Кронштадтом. В дивизии насчитывалось 1115 человек комсостава, 13059 пехотинцев, 488 кавалеристов, а также 319 пулеметов и 42 орудия. [549] Личный состав подразделения имел хорошую боевую подготовку и славные воинские традиции: дивизия успешно сражалась против колчаковцев и белополяков.
Однако под Кронштадтом, еще не вступив в бой, командиры и политработники 27-й дивизии встретились со сложными проблемами идеологического характера. Командир дивизии В. Путна отмечал, что части отправлялись от Гомеля в боевом настроении, однако он подчеркивал при этом, что политсостав был недоукомплектован и не соответствовал штатному расписанию, а главное — оказался недостаточно подготовленным для работы в столь сложных условиях. [550] Бойцы дивизии из тех подразделений, которые прибыли на место ранее других (ввиду транспортного кризиса дивизия сосредоточивалась несколько дней), подверглись воздействию эсеро-меныпевистской агитации, не получившей должного противодействия со стороны политработников. Это привело к тому, что в некоторых подразделениях началось брожение. 13 марта в 236-м Оршанском полку это брожение вылилось даже в форму открытого неповиновения некоторых красноармейцев, когда последовал приказ о переброске полка в Ораниенбаум, то есть непосредственно на боевой участок под Кронштадт. [551] Неповиновение несознательных бойцов было быстро и решительно пресечено, но сам факт такой возможности показывал, сколь насущно требовалось усиление политической работы в частях и сколь своевременной в этой связи явилась партийная мобилизация.
X съезд партии уделял большое внимание событиям у стен мятежной крепости. По воспоминаниям К. Е. Ворошилова, делегаты съезда уже вечером 8 марта узнали о неудачной атаке мятежной крепости; тогда же на закрытом заседании было принято решение направить часть делегатов и гостей съезда под Кронштадт непосредственно в ряды действующей армиии. [552] Инициатива в этом деле принадлежала Ленину, который внес в ЦК ВКП(б) и СТО соответствующее предложение о необходимости осуществления этой важной в политическом отношении меры. Делегаты съезда с энтузиазмом откликнулись на этот ленинский призыв. Многочисленные мемуары участников и очевидцев событий единодушно свидетельствуют о том, что делегаты направлялись под Кронштадт в полной уверенности в скорой победе и с боевым настроением. Все понимали, что этот тлеющий уголек, оставшийся от костра гражданской войны, должен быть затушен как можно скорее.
По неуточненным данным, на подавление мятежа было направлено не менее 279 человек (всего на съезде присутствовало 1135 делегатов с решающим и совещательным голосами). [553] Возглавлял группу К. Е. Ворошилов — член президиума X съезда. Среди делегатов, выехавших под Кронштадт, было много военных специалистов — командиров и комиссаров, активных участников гражданской войны: Я. Ф. Фабрициус, И. Ф. Федько, П. И. Баранов, В. П. Затонский, А. С. Бубнов, И. С. Конев и многие другие. Делегаты выехали из Москвы в Петроград в нескольких специальных эшелонах по железной дороге в ночь на 11 марта. [554] На следующий день около полудня посланцы X съезда на автомашинах направились на различные боевые участки расположения советских войск под Кронштадтом; к ночи делегаты уже были на местах назначения. [555]
В. И. Ленин, ЦК РКП (б) и вся партия принимали самые экстренные и решительные меры, чтобы сосредоточить в рядах красноармейских частей, нацеленных на Кронштадт, как можно более стойких и закаленных коммунистов. Уже 10 марта президиум X съезда рассылает в губкомы северо-западных и некоторых центральных губерний России телеграмму об экстренной мобилизации среди ответственных работников на местах с требованием направить их в срочном порядке в распоряжение Петроградского Комитета обороны. [556]
Местные партийные руководители, понимая ответственность задания, несмотря на все трудности общего положения, расстройство средств связи и транспорта, сделали, казалось бы, невозможное и сумели своевременно направить мобилизованных работников под Кронштадт. По данным политотдела Петроградского военного округа, к 10 час. 19 марта в его распоряжение прибыли коммунисты, посланные по мобилизации губкомами: Московским — 256 человек, Новгородским — 67, Иваново-Вознесенским — 66, Тульским — 53, Нижегородским — 47, Псковским — 28, Петрозаводским — 24, Тверским и Вологодским — по 23, Смоленским — 22, Рязанским и Калужским — по 20, Череповецским — 17, Ярославским — 15 и т. д. К этому следует добавить, что коммунисты Петрограда провели в эти же дни новую мобилизацию среди ответственных работников: на то же число ими было направлено под Кронштадт 237 человек. [557]
Мобилизации подлежали наиболее стойкие и испытанные бойцы-коммунисты. В телеграмме РВС Западного фронта Петроградскому комитету обороны от 13 марта в этой связи говорилось:
«Распоряжение о посылке на Петроградский фронт ответственных коммунистов Запфронтом выполнено. Отправились лучшие бойцы-революционеры, побывавшие на многих красных фронтах как организаторы и бойцы. Западный фронт отдает революционный долг Красному Петрограду…» [558]
Партмобилизация проводилась организованно и в кратчайший срок. Так, секретарь Иваново-Вознесенского губкома в 1921 г. О. А. Баренцева рассказывала, что мобилизованные по телеграмме партийного съезда коммунисты выехали в Петроград уже через три часа после сбора. [559] Такое положение являлось правилом, а не исключением, о чем имеется достаточное число свидетельств.
В целом боевая мобилизация коммунистов на ликвидацию кронштадтского мятежа прошла успешно и в исключительно сжатые сроки. Вопрос о численности партийной мобилизации пока остается открытым. Прямых источников обобщающего характера автору обнаружить не удалось. По подсчетам И. Трифонова и О. Сувенирова, в общей сложности на подавление кронштадтского мятежа партийными организациями и военными политорганами было направлено 1114 коммунистов, включая и делегатов X съезда, а сверх того Петроградский губком направил непосредственно в войска еще 318 коммунистов. [560] Итак, всего, по мнению исследователей, было мобилизовано 1432 члена партии. В то же время авторы коллективной работы по истории Ленинградского военного округа дают иной итог: по их данным, в части 7-й армии влилось 2758 коммунистов, как направленных по партийным мобилизациям, так и вступивших добровольно. [561] Нам представляется, что последние цифры, основанные на архивных материалах Петроградского военного округа 1921 г., более убедительны.
Таким образом, накануне решающего штурма мятежной крепости в части Красной Армии было влито от 1,5 до 3 тыс. опытных в военном деле, закаленных в борьбе коммунистов. Кроме того, массовую мобилизацию провел ЦК комсомола, но сколько-нибудь обобщающих данных о масштабах этой мобилизации обнаружить пока не удалось.
