по имени Владимир Путин. Станут ли Ким Чен Ын или иранские лидеры следующими, кого принесут в жертву на большой арене Американской империи в назидание мировой общественности, как друзьям, так и врагам, под единодушные аплодисменты западных СМИ? Так как шоу должно продолжаться, то мы можем быть уверены, что новые кандидаты появятся и будут повержены.
Как хорошо известно, а иногда и признается, для сохранения внутреннего мира империям нужно часто вести войны за пределами своих границ. Чтобы сохранить низкий уровень насилия на своей территории, империям необходимо выставлять внутренний потенциал насилия за порог. Вот почему империя никогда подолгу не живет в мире со своими соседями. Она должна вести войну по крайней мере в каждом поколении, каждые 20 или 25 лет, но не чаще. В период имперской республики потребность в войне значительно выше: если мы посмотрим на 230 лет американской истории, то увидим, что Америка воевала каждые 3–4 года.
Глобальная корпоративная империя, управляемая США
Теперь рассмотрим, что все это значит для Европы и Западного мира.
С какими основными вызовами сталкивается современная формирующаяся империя? Как отмечал бывший президент Барак Обама и подчеркивал предыдущий президент Трамп, а сейчас Байден, главный вызов – больше не Ближний Восток и не терроризм, теперь это не Европа и даже не Россия, – это Китай. С населением в 1,4 миллиарда человек и бурно растущей экономикой в самом сердце Евразийского континента, Китай явно является следующей целью империи.
Смещение центра внимания США с Европы на Тихоокеанский регион, предпринятое Обамой, Трампом, а теперь Байденом, демонстрирует эту новую озабоченность, как и последние предвыборные заявления Трампа, направленные против Китая. Однако Китай реагирует искусно, избегая прямого столкновения, занимаясь строительством проекта «Один путь, один пояс» на Евразийском континенте и отстаивая свободу торговли при поддержке Евросоюза. Китай сейчас слишком значителен, чтобы потерпеть неудачу, и соперничество между двумя империями потребует не только мускулов, но и ума.
Единственное различие между тремя президентами в том, что Обама и Байден полагают, что Китай и Россия создают общую угрозу, в то время как Трамп считал, что Россия представляет собой отдельную проблему – как и Генри Киссинджер, который в 70-е годы требовал, чтобы США разделили две основные державы Хартленда друг от друга. Своим решением Трамп также признал, что США уже не так сильны, чтобы соперничать с объединенными российско-китайскими силами. В этом смысле Трамп был более прозорлив, чем демократы, которые увязли в старой идеологии холодной войны. Теперь же, когда на пресс-конференции в марте 2021 года президент Байден отозвался о президенте России Владимире Путине как об «убийце», который должен быть наказан, антироссийский подход и агрессивная неоконсервативная политика надолго закрепятся в Вашингтоне.
На экономическом уровне неоимперское государство США будет изыскивать новые способы организации труда, создавая новый тип порабощения. При новом имперском глубоко олигархическом строе экономика еще больше сконцентрируется в руках небольшой группы все больше богатеющих предпринимателей. После нефтегазовой экономики и экспорта Голливуда основой этого нового экономического господства являются новые информационные технологии и цифровая экономика, развиваемые гигантами Кремниевой долины – Google, Amazon, Facebook, Apple и Microsoft – вкупе с проектами магната новых технологий Илона Маска. Их всеобъемлющее господство стало одной из основных угроз демократии, поскольку они способны ввести свою цензуру на своих платформах, подвергнув цензуре даже бывшего президента США. Этот тренд, одобренный демократическим большинством в Конгрессе под предлогом защиты демократии от популизма, – беспрецедентный для демократической республики факт. То, что до сих пор было общественным мандатом и компетенцией государства, то есть наблюдение за гражданами и регулирование свободы слова, де-факто приватизировано технологическими гигантами, хоть и под давлением правительства.
Эта новая эра приватизации – последняя в длинном списке сокращения общественных благ. Государственные услуги и обязанности постоянно приватизировались со времен рейганомики и эпохи дерегулированного капитализма 80-х годов. Мы видели, как этот процесс совершает прорыв в сфере безопасности. Рост числа частных тюрем, частных охранных компаний, использование частных наемников в вооруженных конфликтах, подготовка военных-профессионалов и отмена армии призывников, все это – шаги к полной приватизации общественной безопасности и национальной обороны.
Можно держать пари, что в ближайшие десятилетия за все, что было бесплатным, как вода и воздух, придется платить, и даже налоговые службы станут частными под предлогом более высокой эффективности частного сектора. Это напоминает библейскую притчу о мытаре: в те времена мытари были частными агентами, занимавшимися сбором имперских налогов Рима.
И последнее, но не менее важное: растущее значение военно-промышленного комплекса с момента заявления о нем президента Эйзенхауэра в 1961 году – еще один признак милитаризации государства за счет частных компаний. Военные и разведывательные лобби стали столь могущественны в таких государственных и политических структурах, как Конгресс США, что препятствовать им уже невозможно. Военные расходы продолжают расти, как и число военных баз США в мире (около 800 на всех континентах против всего двух российских и одной китайской в Джибути) или военных союзов – последним недавно стал так называемый QUAD [119], включающий Индию, Японию и Австралию. Если дело дойдет до войны, то Европа наверняка станет ближайшей и самой доступной целью. Она уже стала жертвой американских экономических войн с Россией (требование сказать «нет» «Северному потоку-2») и Китаем (запрет на торговые сделки). Конечно, если такое действительно возможно, если США прибегнут к войне с Россией, то Европа увидит, что сражения развернутся на европейской, а не на американской территории.
Экономическое и политическое развитие, которое показывает, как близки частный бизнес и государственное управление, является самым наглядным признаком слияния в то, что можно назвать корпоративной империей – новой формой организации, в которой смешаны частные и государственные интересы, где люди появляются и исчезают то в одной, то в другой сфере, в зависимости от обстоятельств и возможностей карьерного роста, и которая все больше отделяется от конкретно американских национальных интересов и от интересов американского народа.
США больше не являются представителем демократии или подлинной республики.
Холопство? Сомнительный жребий для Европы
Ничего нового для европейского континента не случится. Связи между двумя побережьями Атлантического океана настолько тесно переплетены с военной зависимостью от НАТО, что европейские элиты не способны выработать независимую внешнюю политику и создать собственный европейский путь. Однако множество площадок для встреч и обсуждений, где американские и европейские элиты могут выступать от имени исключительно европейских интересов (такие как Всемирный экономический форум, МВФ, Бильдербергский клуб, Атлантический совет и т. д.), указывает на то, что у элит Евросоюза нет не только способности, но и желания избавляться от американского
