так же как она восстанавливалась после КОВИДа. Она нарушит стабильность мировой системы, которую Китай, как он утверждает, ценит.
Неудивительно, что Китай впитывал каждое слово на этих встречах, не говорил ничего существенного в ответ, а затем передавал услышанное в Кремль. И американская разведка быстро узнала, что Китай выдал эти разговоры. Поведение Китая вряд ли можно назвать поведением страны, тщательно оберегающей свой нейтралитет.
По счастливой случайности доказательства готовности Китая вооружить Россию появились в тот момент, когда Салливан готовился к давно запланированной встрече в Риме 14 марта со своим китайским коллегой Ян Цзечи.
В менее спорных обстоятельствах Салливан дал бы китайцам предварительную информацию о подобном пункте повестки дня. Но Салливан предпочел одарить Яна доказательствами. Ян не имел ни малейшего представления о том, что Соединенные Штаты узнали о решении Китая снабжать Россию. Салливан воспользовался ошеломленным состоянием Яна, чтобы выступить с жестким предупреждением: "Если вы будете двигаться дальше, в наших отношениях провалится дно".
Салливан сказал Яну, что этот вопрос нужно решать быстро и на самом высоком уровне. Он предложил организовать разговор между Байденом и Си. Обычно такие звонки становились предметом бесконечных переговоров о мелочах. Но через четыре дня после встречи с Салливаном в Риме Байден и Си соединились в ходе видеоконференции.
Несмотря на растущую напряженность, Байден и Си сохраняли вид, что они старые друзья. Байден знал, что не стоит быстро давить на Си. Он старался строить беседу медленно, рассказывая ему о ходе войны. Россия, как он полагал, отчаянно борется, увязнув в войне, которую не может выиграть.
Затем он переключился на перехваченные разведданные и свое предупреждение: "Я не угрожаю вам. Но если китайское оружие убивает украинцев или Китай пытается отменить санкции, последствия для ваших отношений с нами и европейцами, не только с правительствами, но и с частным сектором, будут очень серьезными. Вам не стоит этого делать".
Байден отметил, что после начала войны сотни компаний ушли из России, даже не попросив его об этом. И он предсказал, что та же участь постигнет и Китай: "Давление на компании, вынуждающее их изменить отношения с Китаем, если вы станете кобеллигентом России, будет непреодолимым, и вы должны понимать эту динамику".
Си нечего сказать по поводу этого обвинения.
Но Си сказал, что хочет обратить внимание на опасное поведение Америки на Украине. Он сказал, что его беспокоит тот факт, что Соединенные Штаты имеют лаборатории на Украине, где разрабатывают биологическое и химическое оружие. Это была одна из самых карикатурных частей российской пропаганды, и было очень неприятно слышать ее из уст лидера Китая.
Байден изо всех сил старался сохранять спокойствие. "Вам лучше знать, что это чушь. Прекратите нести чушь, которую несут русские: Я знаю, что вы это знаете, так что дайте мне передохнуть".
Си, однако, не стал прекращать спор.
Это был, пожалуй, самый напряженный разговор, который Байден когда-либо вел с Си. И было непонятно, сможет ли его строгое предупреждение переубедить Си или спровоцирует его упрямо продолжать реализацию своих планов, чтобы продемонстрировать, что он никогда не уступит американским требованиям.
-
К середине марта становилось все более очевидным, что правительство в Киеве выживет - как и поддерживающий его трансатлантический альянс. Администрация посчитала, что настало время закрепить свои достижения и впитать похвалу.
Президентская поездка за границу - это мероприятие, которое обычно требует месяцев тщательной подготовки. Но Белый дом увидел, что в расписании есть встреча Европейского союза, и предложил Брюсселю, что Байден будет рад сорвать ее, чтобы президент мог встать плечом к плечу с остальными членами коалиции, продемонстрировав свою силу.
Кульминацией поездки должна была стать остановка в Варшаве, которая находилась так близко к Украине, как только можно было предположить. Хотя Зеленский не мог рисковать поездкой через границу в Польшу, его министр иностранных дел и министр обороны согласились бы на долгую поездку на поезде с перерывами, чтобы пообщаться с американским президентом.
Байден начал работать над речью, достойной этого момента. Пока Байден сидел в Овальном кабинете, диктуя реплики Майку Донилону, Марк Милли наблюдал за ним и подбадривал президента. "Это ваша речь "Мистер Горбачев, разрушьте эту стену", - сказал ему председатель Объединенного комитета начальников штабов.
Во второй половине дня после выступления Байден встретился с украинскими беженцами у национального футбольного стадиона Польши, который превратился в огромный центр социального обслуживания и стал витриной благодеяний этой страны. Пробираясь сквозь толпу, он встречал женщин и детей, которые неделями жили в подвалах, пока российские снаряды падали на их города. Теперь они были потерянными душами вдали от дома, переживая, что могут больше никогда не увидеть своих отцов и мужей, потому что те сражались на передовой.
Для Байдена это было просто ошеломляюще. Когда одна из женщин разрыдалась, рассказывая о своей беде, он обнял ее. Он опустил маску N95 с сайта и взял на руки ее дочь, маленькую девочку в розовом пальто и белой шапочке, ее рука сжимала лацкан его темного пиджака.
"Я не говорю по-украински, - сказал он, - но передайте ей, что я хочу забрать ее домой".
Визит к беженцам привел его в состояние душевного подъема. Он никогда не сомневался в праведности дела, но сейчас он относился к нему с рвением. Спустя несколько часов он вышел к Королевскому замку в Варшаве, обращаясь к толпе поляков и украинцев.
На этом позднем этапе своей карьеры он уже практически перестал произносить речи с каденциями и образами, которые стремились назвать кеннедиевскими. С его возрастом и заиканием он, казалось, смирился с тем, что ему придется довольствоваться рабочим ораторским искусством, народностью, подражающей его разговорной речи. Но в этот момент он стремился к возвышенности и построил свою речь так, чтобы она завершилась грандиозным увещеванием о моральном императиве противостояния авторитаризму.
Выступая в возбужденном темпе, он провозгласил: " Диктатор, стремящийся восстановить империю, никогда не уничтожит любовь народа к свободе. Жестокость никогда не сломит их волю к свободе. Украина никогда не станет победой России - ведь свободные люди отказываются жить в мире безнадежности и тьмы. У нас будет другое будущее - светлое будущее, основанное на демократии и принципах, надежде и свете, порядочности и достоинстве, свободе и возможностях".
Затем, чтобы окончательно расцвести, подгоняемый силой случая, он отклонился от своего текста. " Ради Бога, этот человек не может оставаться у власти".
После произнесения речи, которая могла бы принести ему заслуженное и желанное признание, его импровизация стала заголовком. Звучало так, будто он призывал к смене режима в России. Это была
