это. Британский премьер-министр посетил Киев 9 апреля и прогуливался по пустым улицам города с Владимиром Зеленским под руку. Байден упустил свой шанс произнести речь в стиле Кеннеди в Варшаве, но теперь Джонсон получил возможность побродить по Украине, воплощая свои церковные фантазии. Байдену отчаянно хотелось самому совершить эту поездку. Он спросил, возможно ли это, но американские военные не захотели рисковать.
Возможно, город и не был подходящим местом для президентского визита, но Киев больше не подвергался регулярным нападениям. Он начал выбираться из своих бункеров, как буквальных, так и метафорических. Пришло время для Соединенных Штатов показать флаг в этом городе и начать процесс восстановления дипломатического присутствия. Первый американский визит должен был иметь определенный вес. Байден решил направить Ллойда Остина и Тони Блинкена - приятелей на окраину зоны боевых действий.
Хотя битва за Киев закончилась, миссия все еще была рискованной и требовала полной секретности. В Государственном департаменте подробности скрывали от всех, кроме нескольких близких помощников. Группа быстрого реагирования готовилась к тому, что в случае нападения на Блинкена и Остина их придется вытаскивать. Военные будут следить за долгим путешествием на поезде из временного командного центра на востоке Польши.
Украинская железная дорога, нелюбимая до войны, в момент кризиса приобрела героическую репутацию. Она перевезла миллионы людей в безопасные места, не прекращая работу в самых опасных обстоятельствах. 24 апреля она перевозила Блинкена и Остина в отдельных вагонах, украшенных в стиле дискотеки 1970-х годов.
Когда поезда двигались по рельсам, они постоянно останавливались. В командном центре в Польше эти паузы вызывали панику. Русские показали себя ужасными в том, что военные называют динамическим наведением. То есть они не могли поразить объект в движении. Но зато они прекрасно умели взрывать неподвижные объекты.
После одиннадцати часов непрерывного движения вперед и периодического беспокойства пара выехала на вокзал в Киеве. Они погрузились в кортеж, который поехал вверх по холму, мимо контрольно-пропускных пунктов, на Банковую, в офис администрации президента. Остин смотрел в окно. Он знал зоны военных действий, но эта не была похожа на них. Он видел кафе на открытом воздухе, где улыбающиеся молодые люди потягивали капучино. По широким бульварам прогуливались семьи, неся сумки с покупками.
Но затем они попали в другой мир. Банковская была окутана тьмой. Мешки с песком закрывали каждое окно; фанерные поддоны служили импровизированными баррикадами, загромождая дверные проемы. С помощью фонарика их провели через здание в официальную комнату для совещаний.
После нескольких месяцев разговоров с украинским руководством по телефону они увидели его воочию. Генерал Валерий Залужный, начальник Генштаба Андрей Ермак, министр иностранных дел Дмитрий Кулеба и, конечно же, сам Зеленский. Несмотря на формальность повода, встреча началась с хорошего настроения товарищей.
Но послание, которое хотели донести Блинкен и Остин, имело грани жесткой любви. Они будут поставлять Украине больше оружия, но Зеленский должен проявлять больше благодарности за поддержку. Остин рассказывал, что было все труднее дать Зеленскому то, в чем он нуждался, когда члены Конгресса открывали газеты и видели, как он поносит США за недостаточную поддержку.
Благодаря социальным сетям Зеленскому удалось переговорить с главами правительств и напрямую общаться с общественностью на Западе. Он стал политическим лидером, которым многие американцы и европейцы восхищались больше всего в мире. Это представляло угрозу для мировых лидеров. Это означало, что Зеленский мог оказать на них эффективное давление, чтобы заставить их более непосредственно ввязаться в конфликт, который, как они опасались, может выйти из-под их контроля.
Тактика давления Зеленского была, бесспорно, эффективной и более чем оправданной, но и она оказалась малоэффективной. Во время их разговоров Байден постоянно бил Зеленского по ушам за то, что тот пытается втянуть его в борьбу еще глубже. "Вам бы не хотелось ничего больше, чем втянуть нас в третью мировую войну", - сказал он украинскому президенту в одном из звонков.
Остин и Блинкен упомянули, что слышали жалобы от многих иностранных лидеров, которым не нравилось, что Зеленский изображал их неравнодушными, когда они протягивали ему руку помощи.
Это был не первый случай, когда американского чиновника уговаривали дать Зеленскому советы по управлению отношениями. Билл Бернс пытался мягко снабдить его инструкциями по более продуктивному общению с Джо Байденом, чтобы он не казался таким резким и нечувствительным к внутренним соображениям президента. Зеленский не соблюдал моральный кодекс Скрэнтона, где за подарками следует благодарность.
Дело в том, что санкции против России привели к резкому росту цен на бензин - даже если они и не были особенно высокими по историческим меркам, они были тем показателем, по которому большинство американцев судили о состоянии экономики. А за шесть недель войны они уже выросли на доллар за галлон. Это был тот самый скачок, который традиционно обрекает президентов на политическое будущее.
Когда Блинкен и Остин позже рассказывали о своей встрече помощникам, им показалось, что Зеленский был ошеломлен критикой, тем фактом, что они проделали весь путь до Киева, чтобы сказать ему, что нужно быть добрее к своим покровителям, иначе поставки оружия могут оказаться не бесконечными.
К тому времени, когда пара вернулась в Польшу, Зеленский уже написал в Твиттере: " Благодарен @POTUS и американскому народу за лидерство в поддержке Украины в борьбе против российской агрессии. Мы защищаем общие ценности - демократию и свободу. Мы ценим [его] помощь. Сегодня она нужна как никогда!"
41.
Ущелье
В мартовской ночи было очень светло. С другого конца дороги Брайан Диз мог видеть освещенное лицо Джо Манчина. Диз отправился вглубь Западной Вирджинии, в одну из самых диких частей штата, в поисках момента сближения с Манчином - такого жеста близости и уважения, который имел значение для сенатора. Теперь же, в свете пламени, Диз чувствовал себя так, словно он стал туземцем, засидевшимся допоздна с Манчином и его приспешниками, словно его втянули в сложное упражнение на доверие.
Когда Диз отправлялся в поездку, в ушах у него звучал совет президента: "Держите все это в узде".
Если Байден и извлек какой-то урок из первого года своего президентства, так это то, что он провел слишком много времени в сенатских мелочах. Конечно, ему это нравилось. Рон Клейн однажды был вынужден укорить его: "Вы не премьер-министр", - пытаясь вытащить Байдена из законодательных зарослей. Но Байден с болью осознал, что его глубокая вовлеченность отнимает много времени и, что еще хуже, контрпродуктивна. Взяв на себя ведущую роль в переговорах, президент повысил ставки. Он нагнетал обстановку, в то время как на самом деле им требовалось пространство
