С 1240 г., даты разрушения Киева Батыем, в течение семи столетий Галичина развивалась обособленно от Украины, входя в периферию западной «цивилизации» (точнее, находясь на ее задворках) и составляла часть Польши, а затем австро-венгерской монархии. За это время большая часть населения приобрела греко-католическую религиозную идентификацию, специфический диалект и особый менталитет. Национальное самосознание начало проявляться со второй половины XIX в. В то время самые крупные представители культуры, такие, как И. Франко, М. Вовчок, Л. Украинка и др., безоговорочно тянулись к русской культуре.
Но пангерманские круги в Австро-Венгрии к концу XIX в., увидев опасность, развернули работу среди верхушки интеллигенции, предоставляя ей возможность получать образование в университетах Австрии и Германии, определяя их затем вблизи ключевых мест в администрации. Усиливалась религиозная нетерпимость. Православные храмы закрывали, а людей под угрозой репрессий вынуждали переходить в униатскую веру. Подчинялась же эта ветвь католицизма прямо римскому папе, наместником которого в те годы стал А. Шептицкий.
В начавшейся Первой мировой войне создается отдельный Галицкий корпус под командованием Е. Коновальца. В результате того, что территория Западной Украины не раз становилась полем боя, значительное число выходцев оттуда оказалось на территории Украины. Многие из них после Февральской революции 1917 г. приняли весьма активное участие в формировании Центральной Рады, исполнявшей роль органа власти на Украине, и ее воинских подразделений. Эти последние очень скоро «отличились» своей свирепостью при подавлении попыток установления Советской власти здесь после Октября 1917 г. Именно они штурмовали завод «Арсенал» и расстреливали пленных рабочих, тогда как остальные украинские части («курени») отказались это делать.
Затем, после Бреста, вместе с немецкими оккупационными войсками на Украину пришел тот самый корпус Коновальца («украинские сичовые стрельцы», как они себя называли), послуживший главной военной опорой как гетмана П. Скоропадского, так и последовавшей Директории, оставив после себя недобрую память. Когда они снова явились на Украину вместе с белополяками Пилсудского, то ни малейшей поддержки от населения не получили. Гапичину же страны Антанты определили в состав Польши, где с бывшими «соратниками» не церемонились и всякие поползновения в направлении «самостийности» быстро и беспощадно подавлялись. Потому новое поколение националистов, взявшее на вооружение идеологию так называемого «интегрального национализма» (что означало, по сути, интеграцию идей национал-социализма Гитлера и фашизма Муссолини), взяло курс на сближение с Германией, и лидером их стал С. Бандера. После присоединения Западной Украины осенью 1939 г. и до начала 50-х годов именно бандеровцы вели ожесточенную борьбу с Советской властью, а главным образом – с собственным населением. Во время войны они стали фактически союзниками гитлеровцев, хотя ныне пытаются выступать в роли «борцов с немцами».
Со второй половины 50-х годов, а особенно в период, когда первым секретарем ЦК был П. Шелест, КПУ проводила политику привлечения «западенцев» (как их называют на Украине) в центральные области – якобы с целью ассимиляции. Выпускники вузов и техникумов Львова, Тернополя и АР. заполонили академические институты и вузы, министерства и учреждения культуры, как Киева, так и других городов центра. Везде и всюду пропагандировали культуру Галичины, их песни, танцы и обычаи. Именно эти люди и стали наиболее активными членами РУХа, самыми рьяными агитаторами, а затем и участниками разгрома структур Советской власти. Они получили господство в большинстве СМИ, изгоняя оттуда старые кадры. В результате уже в 1990 г. собственно украинская интеллигенция (даже элитарная) оказалась на вторых ролях, «на подхвате».
В начале 90-х годов на Западной Украине развернулась русофобская компания, развязанная бандеровцами. Именно там родились лозунги: «Чемодан, вокзал, Россия», и «Это москали съели наше сало».
Итак, трижды на протяжении XX в. выделенная часть западноукраинской интеллигенции в моменты критического развития на Украине оказывалась наиболее подготовленной, организованной и сориентированной на предстоящие радикальные повороты событий.
В свое время как на Украине, так и в России значительную роль в дестабилизации обстановки сыграли забастовки шахтеров. Вот почему, когда каждое лето шахтеры Донбасса идут походами и пикетируют властные структуры, стуча при этом касками по асфальту, приходится слышать от прохожих: «Головой бы постучали, так вспомнили бы 90-й год!»
У нас не было массовой поддержки ни московских «демократов», ни националистов, к РУХу очень многие относились с опаской из-за обилия там «бандеровцев». В известной студенческой «голодовке» осени 1990 г. существенную роль играли «западенцы», а в сопутствующих акциях протеста роль «народа» играли «зондеркоманды» из Западной Украины, которых привозили целыми поездами, не говоря уже об автобусах. Среди них было много бывших участников бандеровского подполья, которые особо и не скрывались, наоборот – проводили марши в полной форме. Но привозили и много простых людей, которым приказывали: «Езжай и делай то, что скажут, а то хату сожжем!». Кстати, «успехи» определенных партий и личностей в том регионе до сих пор обеспечиваются именно такими «аргументами». Реальность этих угроз подтвердилась фактами расправы над непослушными (конечно, виновных не нашли)[17]. Тогда же «возникло» движение якобы наследников УПА (бандеровцев) – УНА-УНСО, по форме профашистское, но созданное, как выяснилось, спецслужбами по заказу, в частности, Л. Кравчука и контролируемое ими. Провели «восстановление» и распущенной в 1946 г. униатской церкви, и начался захват православных храмов униатами, сопровождаемый, как правило, побоищами. Да и православных церквей образовалось аж три! Появились и расстриги, и самозванцы, как неотъемлемые атрибуты смутного времени.
Обстановка нестабильности нагнеталась весьма умело – от нехваток ходовых товаров до проявлений бандитизма[18]. Зомбировалось общественное сознание, от фильмов шокирующего характера и до массовых сеансов «психотерапевтов». Применялось все для того, чтобы не дать опомниться, чтобы не возникло сколько-нибудь организованного сопротивления. Однако на референдуме 17 марта 1991 г. три четверти проголосовали за сохранение Союза.
В это время номенклатура пришла к выводу, что, развалив Союз, легче будет присвоить собственность. Почтовые ящики забрасывались листовками со статистическими данными, якобы подтверждающими, что душевое производство основных товаров на Украине не меньше, а больше, чем в Европе, откуда напрашивался вывод: отделимся и заживем, как в Европе! Агитация приобретала запредельный характер. Например, раздули историю, что когда-то гетман Полуботок отправил бочонок золота в Англию, в банк, так что, как станем независимыми, по процентам получим миллиарды долларов. И делал это некий В. Яворивский, возглавивший ныне Союз писателей Украины. Он же был самым крупным специалистом по Чернобылю.
Для многих на Украине провозглашение «суверенитета» России и выбор ее президентом Б. Ельцина было шоком. Что случилось с Россией, с ее народом? В противоположность этому годом ранее избранный председателем Президиума Верховного Совета УССР Л. Кравчук выглядел очень импозантно, делал округлые жесты, да и был «главным коммунистом», так что на фоне «бандеровца» В.Черновола (лидера РУХа, который на самом деле был родом из центральной Украины) казался очень умеренным. Позиция его во время ГКЧП не была открыто оппозиционной, да и вправо он сдвигался все время как бы под давлением «бандеровцев», которые после «голодовки» на Крещатике подогнали бензовоз под здание Верховного Совета с угрозой взорвать его. Поэтому «естественным» выходом представлялось принять требования о замене госсимволики, гимна, затем «Декларации о суверенитете» (но «в составе Союза»), а потом и о запрете Компартии, остановке действия главных статей Конституции УССР и т.д. Кроме того, в то время как в России активно обсуждались различные планы «перехода к рынку» вроде известного плана «500 дней» и везде мелькал Е. Гайдар, Л. Кравчук и его команда дистанцировались от таких планов, заявляя, что «мы пойдем другим путем». А поскольку за 70 лет обещаниям коммунистов привыкли верить, поверили и этому матерому «коммунисту». Вторым персонажем этой трагикомедии был И. Плющ, сменивший Л. Кравчука в Верховной Раде на посту председателя, игравший роль простодушного «Тарапуньки», веселя народ своими «выключите микрохвон» и прочими перлами.
Фигура Л. Кравчука возникла на перекрестке разных интересов и целей. С одной стороны, представитель номенклатуры высшего ранга, а с другой – тесно связан происхождением с ударным отрядом националистов – «бандеровцев» Роль свою Л. Кравчук исполнил оптимальным образом. Не вызвав ни малейшего сопротивления, оторвал Украину от Союза, более того – именно он инициировал Беловежский сговор 8 декабря 1991 г. сразу же после выборов, якобы получив «мандат народа». Перед Западом он тоже выполнил свои обязательства – разоружил третью ядерную державу мира, притом безо всякой выгоды для нее – ни в стратегическом, ни в экономическом плане (но не для себя – «хатынка» за бугром и капиталец приличный ему были обеспечены в любом случае). Заметим, что Украина имела в 1991 г. 176 боевых комплексов МБР с 1272 ядерными боеголовками, из них 130 ракет СС-18 («Сатана») и 46 ракет СС-24, а также 46 пусковых шахт. Кроме того, имелись 44 дальних бомбардировщика с крылатыми ракетами с 672 ядерными боеприпасами, и все это ликвидировано!
