Противоречивая информация поступает о контактах ФАТХа с ХАМАСом. Периодически сообщается, что они нашли приемлемую основу для примирения. После встреч между руководством двух палестинских организаций в Каире в ноябре 2011 года иностранные агентства даже сообщили о том, что ХАМАС признал первостепенную важность политических усилий в борьбе за палестинское государство. Правда, последовало опровержение со стороны хамасовского представителя. Так или иначе, но наблюдается некоторое сближение позиций, что может перерасти в договоренности по вопросам урегулирования конфликта с Израилем. Но как скоро это произойдет, какой глубины достигнут такие договоренности и насколько они будут способствовать мирному процессу — все это очень во многом зависит от израильской политики и от позиции США, которые однозначно относят ХАМАС к террористическим организациям.
Израиль: ставка на статус-кво
Несмотря на то что накапливались негативные тенденции, можно говорить и о ряде позитивных сдвигов, особенно в позиции арабской стороны. Их намеренно не замечает Израиль, проходя мимо тех возможностей, которые могли бы быть развиты и использованы во благо урегулирования. Приведу пример, связанный с решением саммита Лиги арабских государств, состоявшегося в марте 2007 года в Эр-Рияде. Ряд средств массовой информации, главным образом израильских, сделали вид, что ничего радикального не произошло — арабы, мол, предлагали мир с Израилем в обмен на освобождение оккупированных в войне 1967 года территорий еще в 2002 году на встрече в верхах в Бейруте. Действительно, формула «территории в обмен на мир» была выдвинута еще в 2002 году нынешним королем Саудовской Аравии Абдаллой и поддержана на саммите в Бейруте. Теперь же Лига арабских государств развила платформу для переговоров с целью решения, устраивающего обе стороны. На арабском саммите 2007 года вместо прежней формулы, провозглашавшей право палестинских беженцев на возвращение, была одобрена новая рамочная формула, открывающая простор для компромисса: «справедливое решение судьбы палестинских беженцев».
Этот крупный шаг навстречу Израилю остался без ответа. Я слышал от многих палестинских руководителей, что немалое число беженцев захочет получить компенсацию и остаться в тех арабских странах, где они ныне проживают. Что касается тех, кто находится в палестинских лагерях и не смог до сих пор найти для себя места за их пределами, то и для многих из них серьезная компенсация, которая позволит иметь собственный очаг, будет предпочтительнее возвращения в неизвестность. Наконец, существует и такой вариант, как размещение большинства тех беженцев, кто все-таки хочет вернуться на территории палестинского государства. Все это можно было бы рассмотреть на переговорах.
Думаю, что неслучайно решение саммита ЛАГ приветствовали и Россия, и руководители многих европейских стран, и Европейский союз, да и Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун.
Между тем отход израильского руководства от линии, направленной на сохранение статус-кво, приводит к противоречию с объективными обстоятельствами. Одно из них — полное отсутствие варианта аннексии Израилем оккупированных в 1967 году арабских земель. В случае их присоединения Израиль потеряет характер еврейского государства, ради чего, собственно, он и создавался. Сегодня уже не звучат столь громкие в прошлом призывы израильских руководителей присоединить к Израилю оккупированные в 1967 году земли. Дело в том, что присоединение этих земель сулит в обозримом будущем превращение евреев в национальное меньшинство в Израиле.
Настойчивое стремление, проявляемое израильским руководством к сохранению статус-кво в процессе урегулирования конфликта с арабами, порождает растущую изоляцию Израиля в мировом сообществе. Это воочию демонстрирует преобладающее большинство стран, выступающих за признание палестинского государства. Лишь вето США приводит к тому, что ООН не принимает соответствующего решения.
В деле создания условий для продолжения израильско-палестинских переговоров большую роль могла бы сыграть Россия — как в рамках «квартета», так и вне этих рамок. Россия отличается от других членов «квартета» тем, что у нее хорошие отношения не только с Израилем и ФАТХом, но и со всеми теми, кто оказывает серьезное влияние на развитие обстановки вокруг переговоров — с Ираном, Сирией, Ливаном, ХАМАСом, «Хизбаллой», Египтом, Саудовской Аравией, другими арабскими странами.
Продолжение палестино-израильских контактов — это очень важная, но не единственная сторона процесса. Необходимо активизировать «четверку». В конце концов, я в этом уверен, на уровне «четверки» следует отработать решения по всем главным вопросам палестино-израильского урегулирования и передать сторонам как коллективное решение США, России, Европейского союза и ООН. Вспомним, как создавался Израиль. Разве тогда мировое сообщество не продиктовало решения о разделе Палестины и создании Израиля и арабского государства на ее территории?
Против раздела мира по религиозному признаку
Сложные, часто непредсказуемые, взрывоопасные события на Ближнем Востоке и вокруг него образовали почву для теории о том, что основные противоречия сегодняшнего мира — цивилизационно-религиозные. Придерживающиеся этой теории политологи пошли еще дальше, утверждая, что на смену идеологическому разделу мира наступил цивилизационно-религиозный.
Такого рода раздел мира сегодня связывается с появлением на мировой арене международного терроризма, который якобы связан с исламом как с религией. Не буду останавливаться подробно на доказательствах неправомочности такой увязки — только невежды или злостные хулители ислама могут утверждать, будто одна из древнейших мировых религий, которую исповедует значительная часть населения земли, порождает терроризм. Сегодняшняя действительность такова, что многие террористические организации, и в первую очередь «Аль-Каида», действительно рядятся в исламские одежды, выдвигая в качестве своей задачи создание единого халифата на территории всех государств с мусульманским населением. Но что происходит в результате? Непосредственными объектами террористических атак «Аль-Каиды» становятся сами же мусульманские государства с умеренными или светскими режимами. Ведь это факт: теракты, осуществленные «Аль-Каидой» и ее ответвлениями в Саудовской Аравии, Египте, Турции, в количественном отношении значительно превосходят террористические акции в западноевропейских странах.
В таких условиях очень важно разъяснить для широких слоев населения не только немусульманских, но и мусульманских стран разницу между исламским фундаментализмом и исламским экстремизмом. Исламский фундаментализм — это строительство мечетей, отправление исламских обрядов, взаимопомощь верующих. Но когда исламский фундаментализм принимает агрессивную, экстремистскую форму, это выливается в навязывание силой исламской модели управления государством и обществом. История знала этапы, когда христианский фундаментализм перерастал в христианско-католический экстремизм: вспомним хотя бы иезуитов или Крестовые походы. Сегодня же мы сталкиваемся с проявлениями исламского экстремизма.
Некоторые усматривают причину этого в растущей пропасти между богатеющим «золотым миллиардом» (США, Канада, страны Европы, Австралия, Новая Зеландия) и остальным миром, в значительной части состоящим из стран с мусульманским населением. Но это неполный ответ. Дело в том, что лидеры террористических организаций и групп, как правило, выходцы из зажиточных семей.
На мой взгляд, взлет исламского экстремизма связан с несколькими обстоятельствами. И главное из них — не конфронтация между различными цивилизациями, а нынешний кризис диалога между ними.
Действующие в современном мире процессы глобализации охватили все мировое сообщество, включая страны с мусульманским населением. И эти страны отнюдь не находятся за пределом технико-технологической составляющей мировой цивилизации, оказывающей пусть неравномерное, но огромное влияние на все стороны развития всего человечества.
Проблема в том, что мировая цивилизация — это не только технико-технологические инновации. Она складывается из 3 различных культурно-религиозно-политических потоков, из различных, сохраняющих свою самобытность, но неуклонно сближающихся социально-культурных общностей. Складывается через их диалог. Именно этот диалог и переживает сегодня кризисное состояние. Показателем этого является в первую очередь бездумная одержимость НАТО во главе с США «экспортом» западной модели демократии в другие страны, притом с мусульманским населением. К тому же речь идет об «экспорте» с применением силы.
Еще недавно мир был разделен по идеологическому принципу. Человечество смогло с этим справиться. Раздел мира по религиозно-цивилизационному принципу — новая, я бы сказал, не менее серьезная угроза. Человечество должно найти в себе силы, чтобы одолеть и ее.
