С опорой на массовую социальную и культурную лояльность советская власть могла жестко подавлять все проявления этнонационализма, вплоть до репрессий против элиты и даже целых народов. После краха СССР были ликвидированы социальные и культурные механизмы, которые раньше дезактивировали этнические «бомбы». Началась их сознательная активация в идеологии, праве, экономике.
В своем походе против государства антисоветские интеллектуалы перестройки легитимировали, а потом и опоэтизировали преступный мир. Он всегда играет большую роль в сломах жизнеустройства. В ходе перестройки его оживили для поставки кадров искусственно создаваемой буржуазии, повязанной круговой порукой преступлений. Но важно было и создание совершенно нового культурного стереотипа. Без духовного оправдания авторитетом искусства никакие социальные трудности не привели бы к тому взрыву преступности, который мы пережили в 90-е годы XX в.
Еще предстоит исследовать процесс собирания особого, небывалого союза: уголовного мира, власти (номенклатуры) и либеральной части интеллигенции — той ударной силы, которая сокрушила СССР. Такой союз состоялся, и преступный мир являлся в нем активной, сплоченной и опытной в грязных делах силой. И речь идет не о личностях, а о крупной социальной группе.
Умудренный жизнью человек, прошедший к тому же через десятилетнее заключение в советских тюрьмах и лагерях, В.В. Шульгин написал в своей книге-исповеди «Опыт Ленина» (1958) такие слова: «Из своего тюремного опыта я вынес заключение, что «воры» (так бандиты сами себя называют) — это партия, не партия, но некий организованный союз или даже сословие. Для них характерно, что они не только не стыдятся своего звания «воров», а очень им гордятся. И с презрением они смотрят на остальных людей, не воров… Это опасные люди; в некоторых смыслах они люди отборные. Не всякий может быть вором!
Существование этой силы, враждебной всякой власти и всякому созиданию, для меня несомненно. От меня ускользает ее удельный вес, но представляется она мне иногда грозной. Мне кажется, что где дрогнет, при каких-нибудь обстоятельствах, Аппарат принуждения, там сейчас же жизнью овладеют бандиты. Ведь они единственные, кто объединены, остальные, как песок, разрознены. И можно себе представить, что наделают эти объединенные «воры», пока честные объединяются» [196].
Фундаментальная ошибка честных антисоветчиков заключается в том, что они, встав под знамя этого тройственного союза, совершенно безосновательно полагали, что, сломав советскую политическую надстройку, они попадут в демократическое либеральное общество. Попали под теневую власть бандитов. История советского строя показала, что можно в рамках солидарного общества загнать бандитов в катакомбы и постепенно выгрызать у них почву. Эта борьба шла с переменным успехом, но в целом неуклонно, пока либеральная интеллигенция не заключила с «братками» исторический блок.
По мере внедрения в сознание достаточной части активного населения антисоветских и антигосударственных стереотипов проводились радикальные изменения структуры управления, ослабляющие государство. Так, под лозунгом перехода к «экономическим методам управления» и полному хозрасчету предприятий было проведено радикальное изменение всей структуры управления: за один год в отраслях было полностью ликвидировано среднее звено управления с переходом к двухзвенной системе «министерство — завод». В центральных органах управления СССР и республик было сокращено 593 тыс. работников, из них только в Москве 81 тыс. На 40% было сокращено число структурных подразделений центрального аппарата. Прямым результатом этой акции было разрушение информационной системы народного хозяйства.
Поскольку компьютерной сети накопления, хранения и распространения информации в СССР еще не было создано, опытные кадры с их документацией были главными элементами системы. Когда эти люди были уволены, а их тетради и картотеки свалены в кладовки, потоки информации оказались блокированы. Это стало одной из важных причин разрухи. Фактически начиная с осени 1986 г. центральный аппарат управления хозяйством стал недееспособен.
Через так называемую конституционную реформу была изменена структура верховных органов власти и избирательная система, учрежден новый высший законодательный орган — Съезд народных депутатов СССР, который собирался один раз в год. Он избирал из своего состава Верховный Совет СССР, Председателя и первого заместителя Председателя ВС СССР.
Треть мандатов имели общесоюзные общественные организации (КПСС, профсоюзы, ВЛКСМ и т.д.). Это давало руководству КПСС гарантированное большинство, так как подбор персонального состава кандидатов находился под контролем партийных органов. В округах на каждый мандат депутата пришлось по 230,4 тыс. избирателей, а в «общественных организациях» — по 21,6 избирателя (в десять с лишним тысяч раз меньше!). На выборах не соблюдался и принцип «один человек — один голос», некоторые категории граждан могли законно голосовать десяток раз.
Верховный Совет СССР создавался как постоянно действующий законодательный и распорядительный орган. Он был первым за советское время, среди депутатов которого практически не было рабочих и крестьян, подавляющее большинство его членов составляли ученые, журналисты и работники управления.
В марте 1990 г. вместо обычного для советской системы «коллегиального главы государства» (Президиума ВС СССР) был учрежден пост президента с очень большими полномочиями. «В порядке исключения» он был избран народными депутатами СССР (в 1990 г. уже нельзя было надеяться, что М.С. Горбачев будет избран на прямых выборах).
Важные изменения проходили не столько в структуре, сколько в процессе принятия государственных решений, которые определяли место того или иного института в государстве. Так, например, военное руководство было отстранено от участия в решении важнейших военно-политических вопросов.
В 1988 г. появились первые массовые политические организации с антисоветскими и антисоюзными платформами — «Народные фронты» в республиках Прибалтики. Они возникли при поддержке руководства ЦК КПСС и быстро перешли к лозунгам сначала экономического, а потом и политического сепаратизма. Антисоветская оппозиция на I съезде народных депутатов организационно оформилась как Межрегиональная депутатская группа, программа которой была изложена в сентябре 1989 г. МДГ сразу стала использовать «антиимперскую» риторику и вступила в союз с лидерами сепаратистов. Два главных требования МДГ сыграли большую роль в дальнейшем процессе: отмена 6-й статьи Конституции СССР (о «руководящей роли КПСС») и легализация забастовок. Был также выдвинут лозунг «Вся власть Советам!» как средство подрыва гегемонии КПСС (впоследствии Советы были объявлены прибежищем партократов и стали ликвидироваться). Перед открытием съезда 12 декабря 1989 г. МДГ обратилась с призывом ко всеобщей политической забастовке в поддержку требований об отмене 6-й статьи.
На III Съезд сама КПСС внесла «в порядке законодательной инициативы» проект «Закона СССР об изменениях и дополнениях Конституции СССР по вопросам политической системы (ст. 6 и 7 Конституции СССР)». Правовая основа, на которую опиралась руководящая роль КПСС, была устранена, что вынуло стержень из всей политической системы государства. Президент СССР вышел из-под контроля партии. Ее Политбюро и ЦК были сразу практически отстранены от участия в выработке решений. Упразднение в 1989 г. номенклатуры вместе с лишением КПСС правовых оснований для влияния на кадровую политику освободило от контроля партии республиканские и местные элиты. Государственный аппарат превратился в сложный конгломерат сотрудничающих или противоборствующих групп и кланов.
Легализация забастовок дала мощное средство шантажа союзной власти и поддержки политических требований антисоветской оппозиции — лидеры МДГ прямо призывали шахтеров Кузбасса бастовать, и эти забастовки сыграли большую роль в подрыве государства.
Большое разрушительное значение для армии имело утверждение приоритета демократических идеалов перед воинской дисциплиной (в 1991 г. интенсивно внедрялась мысль, что солдат не должен выполнять приказы, идущие вразрез с «общечеловеческими ценностями», — такие заявления вынуждены были делать даже высшие должностные лица Министерства обороны). Так велся подрыв монополии государства на насилие, вследствие чего началась криминализация насилия, стирание грани между насилием легитимным и преступным. Нарастали требования о прохождении службы призывниками только в своих республиках — подготовка к расчленению Советской армии по национальному признаку.
В январе 1990 г. было создано радикальное движение «Демократическая Россия» («демократы»), которое положило в основу своей идеологии антикоммунизм. Другим типом антисоветских движений были возникающие националистические организации, которые готовили почву для конфликта как с союзным центром, так и с национальными меньшинствами внутри республик.
