Постоянную заботу об осиротевших детях царевича Алексея проявляла Екатерина Алексеевна, супруга Петра I. Желая чаще их видеть, она перевезла их к себе, в Зимний дворец. Детские годы Натальи и Петра проходили в тесном семейном кругу, среди приближнего окружения императрицы.
Ближайшими друзьями детей кронпринцессы Шарлотты были великая княжна Наталия Петровна, младшая дочь Петра I, а также княжна Александра Александровна, дочь светлейшего князя А. Д. Меншикова. Они катались по аллеям летнего сада на особой тележке с маленькой лошадью, подаренной им. Их охотно принимали у себя герцогиня Мекленбергская и ее сестра, царевна Прасковья. Своего отца, царевича Алексея Петровича, дети видели редко: ему приходилось много разъезжать по стране, выполняя поручения отца.
Царевич в 1716 году, подстрекаемый своим ближайшим советником, яростным защитником старины боярином Кикиным, бежал под чужим именем за границу. Алексею внушали идею получить престол при военной помощи враждебных России государств. С большим трудом августейшего беглеца удалось возвратить домой, и его участь была решена.
Этот трагический эпизод русской истории петровской эпохи талантливо запечатлел выдающийся российский художник Николай Николаевич Ге в картине «Петр I допрашивает царевича Алексея Петровича в Петергофе». Встреча отца и сына, изображенная на полотне, произошла в один из майских дней 1718 года в Петергофском дворце. Автор показал здесь кульминационный момент взаимоотношений отца и сына: именно в эти минуты решалась судьба царевича Алексея. Царь перед встречей прочитал показания любовницы своего сына — Ефросиньи, бежавшей с ним за границу. Вернувшись в Россию, она вскоре родила ребенка от царевича Алексея, находясь уже в крепости. Для нее начались новые допросы и новые пытки. На допросе «с пристрастием» она рассказала все о замыслах возлюбленного и его сторонников из числа духовенства, старой боярской аристократии.
Процесс над царевичем Алексеем и его сторонниками отразил ту острейшую борьбу вокруг прогрессивных и масштабных преобразований Петра I, которые во многом определили последующее развитие России. Великий реформатор, человек огромной энергии, большого ума, решительно боролся против всего, что мешало его деятельности, осуществлению его замыслов. В своем фундаментальном труде «история России с древнейших времен»
С. М. Соловьев писал: «Время, нами описываемое, есть время тяжелой и кровавой борьбы, какая обыкновенно знаменует великие перевороты в жизни народов…» И здесь же продолжал: «Не удивительно, что страшный переворот, который испытывала Россия в первую четверть XVIII века, внес разделение и вражду в семью преобразователя и повел к печальной судьбе, постигшей сына его, царевича Алексея Петровича».
Еще в день похорон Шарлотты, 27 октября 1715 года, царевич Алексей получил от отца письмо, в котором тот строго предупредил сына: если он не изменит свое поведение, то будет лишен права на наследие престола.
В начале февраля 1718 года царевич Алексей прочитал в Успенском соборе перед крестом и Евангелием клятвенную запись об отказе от наследия российского престола и подписал свое отречение. Об этом государственном акте сообщалось в специальном рескрипте от 6 февраля того же года.
В марте в Москве состоялись первые казни по делу царевича Алексея Петровича. В частности, был колесован главный советник и организатор побега сына Петра за границу боярин Кикин.
Допросы сторонников царевича продолжались в Петербурге. В июне 1718 года царевич Алексей был предан суду, состоявшему из 127 человек.
Сын царя оказался изменником, и его судьба решалась самим отцом.
Не просто было решать властителю России судьбу собственного сына, не оправдавшего его надежд как на достойного наследника престола. В связи с этим не случаен тот факт, что Петр I обратился 13 июня 1718 года к «преосвященным митрополитам, к архиепископам, к епископам и прочим духовенствам» со специальным «объявлением о суде царевича». Царь хотел получить от духовной элиты совет — как поступить в таком тяжелом случае?
Петр I им писал: «Понеже вы ныне уже довольно слышали о малослыханном в свете преступлении сына моего против нас яко отца и Государя своего и хотя я довольно власти над оным по божественным и граждан правам имею… учинить за преступление по воле моей, без совета других; а однако боюсь Бога, дабы не погрешить: ибо натурально есть, чтоб люди в своих делах меньше видят, нежели других в их. Також и врачи: хотя б и всех искуснее который был то не отважится свою болезнь лечить, но призывает других. Подобным образом и мы сию болезнь свою вручаем вам, прося лечения оной, боясь вечныя смерти».
Своим обращением Петр I поставил православных владык в очень сложное положение. Ведь, с одной стороны, большинство из них тайно симпатизировали царевичу Алексею, обещали ему при восхождении на престол уважать российскую «старину» и были недовольны тем, что царь подчинил себе церковь и не разрешает избирать патриарха. С другой стороны, «отцы православия», зная, каким бывает царский гнев, опасались вызвать у Петра политические обвинения и строгое наказание своими призывами к пощаде отступника.
И все же через пять дней, а именно 18 июня, Петру I вручили ответ духовных пастырей. Он, этот ответ, был предельно прост: суд над царевичем Алексеем — твое дело, поступай, как сам хочешь. На оба решения — казнь и помилование — они дали царю оправдательные выписки из Библии.
На следующий день, 19 июня, пытали царевича Алексея: подняли на дыбу и дали 25 ударов плетью. 24 июня — царские мастера заплечных дел вновь начали его истязать, но он вынес только 15 ударов плетью и лейб-медик царя Блументрост прекратил пытку, ибо она угрожала смерти. В тот же день Сенат вынес приговор: смертная казнь. Первым его подписал светлейший князь Меншиков [18]. Таким образом, суд оправдал отца и обвинил сына. Однако Петра Великого еще ждал приговор потомства.
В истории России, династии Романовых это был первый и единственный случай, когда наследнику трона вынеси смертный приговор в результате судебного процесса, организованного по распоряжению его родного отца и при его непосредственном участии. В книге «Записки о России при Петре Великом» граф Г. Ф. Бассевич пишет, что Екатерина Алексеевна Скавронская, вторая жена Петра I, якобы просила мужа, чтобы тот не приводил в исполнение смертный приговор над царевичем Алексеем, а постриг бы его в монахи, если кронпринцу нужно искупить тяжким наказанием проступок против отца.
А вот запись о последнем дне жизни сына первого российского императора, сохранившаяся в книге Санкт-Петербургской гарнизонной канцелярии за 1718 год: «26 июня пополуночи в 8-м часу начали собираться в гарнизон его величество, светлейший князь (А. Д. Меншиков. — A. M.), князь Яков Федорович Долгорукий, Гаврило Иванович Головкин, Федор Матвеевич Апраксин, Иван Алексеевич Мусин-Пушкин, Тихон Никитич Стрешнев, Петр Андреевич Толстой, Петр Шафиров, генерал Бутурлин — и учинен был застенок, и потом, быв в гарнизоне до 11 часов, разъехались. Того же числа пополудни в 6-м часу, будучи под караулом в Трубецком раскате в гарнизоне, царевич Алексей Петрович представился». Церковный колокол вскоре известил жителей Северной столицы об этом печальном факте. В понедельник, 30 июня, состоялись церемония отпевания и погребение царевича.
Высказывание проф. С. М. Соловьева о том, что тайна смерти царевича Алексея не открыта историею, оказалось пророческим. И в настоящее время по этому поводу имеются различные утверждения.
После трагической смерти сына Петра I царица Екатерина Алексеевна взяла на себя заботу о его сиротах — сыне Петре и дочери Наталии. Прежний гнев царя на детей несчастного сына не распространялся. Более того, внук был весьма похож на деда, и Петр очень благоволил к нему, тем более что в 1723 году он лишился родного сына Петра и у него с Екатериной остались лишь три дочери — Анна, Елизавета и Наталия.
Гордость августейшей четы — дочери
Петр Великий, хотя и не успел воспитать своего сына Алексея в духе требований нового времени, все же обратил особое внимание на воспитание дочерей — Анны и Елизаветы. Царь не желал, чтобы они были похожи на безграмотных княжон и боярынь невежественной старины, тем более что намеревался найти им в мужья представителей правящих домов Европы. И в этом отношении его второй брак с Екатериной Алексеевной был очень удачным: в ее лице царь Петр приобрел надежного помощника.
От брака с Екатериной у Петра I родилось десять детей, но из них зрелого возраста достигли только дочери Анна и Елизавета, к которым он относился с большой любовью и гордился ими.
После переезда в Санкт-Петербург обе дочери Петра I жили при царствующих родителях в только что построенном Зимнем дворце, Анна и Елизавета имели для себя отдельные комнаты, особый штат прислуги. При Анне штат состоял из семи девушек, двух кормилиц и лакеев, а у Елизаветы — пять девушек и тоже кормилицы и лакеи. Когда Екатерине Алексеевне приходилось сопровождать мужа в его походах и путешествиях, то свои заботы о девочках она возлагала на сестру царя, Наталию Алексеевну, а после ее смерти в 1716 году, на княжну Марию Федоровну Вяземскую. Последняя успешно исполняла свои обязанности, и Екатерина посылала ей благодарности даже из-за границы. «Уведомились мы, — писала она княжне, — что вы за детками нашими присматриваете и не оставляете их, за что вам благодарствуем, и впредь о сем просим, и пребыванием вам доброжелательно».
