Особенно надо отметить резкое повышение внушаемости — до степени, характерной для гипнотического состояния. Опыты с «чтением мыслей» (см. гл. V) в период отравления пейотлем удавались несравненно быстрее и более четко, чем при обычном состоянии. Это указывает на усиление у испытуемых способности к двигательному автоматизму (см. Л.Л. Васильев, Е.Т. Гальвас, Я.И. Периханянц, П.В. Терентьев. К вопросу о психофизиологическом действии пейотля. «Труды Института мозга», т. XVIII. Л., 1947, стр. 55).
Вернемся, однако, к современным гипнотическим опытам. Внушением можно вызвать у загипнотизированного различные изменения черт характера и поведения личности, подобные тем, какие сами собой развиваются у некоторых истеричных больных. Человеку, склонному к сомнамбулизму, удается во время сеанса внушить, что он вовсе не скромный Иван Иванович, а такой-то исторический деятель, и сомнамбул начнет всем своим поведением подражать этому знаменитому человеку, нередко с поразительным искусством и реализмом. Встречаются сомнамбулы, у которых во время гипнотического сна резко изменяются черты характера независимо от внушений гипнотизера. Спокойный, молчаливый человек становится раздражительным, беспокойным, болтливым. Он ничего не помнит о своей жизни, но зато легко вспоминает все то, что с ним происходило во время предшествовавших гипнотических сеансов или что он видел в своих ночных сновидениях. Это тревожный симптом, указывающий на патологическую форму гипноза у данного испытуемого, на склонность его к «расщеплению личности»-состоянию, которое, как мы видели на примерах истерички Фелиды и молодого человека, описанного французским психологом Бинэ, может постепенно развиться до поразительной степени.
У больного молодого человека Бинэ мог вызывать черты той или другой личности искусственно — путем гипнотического внушения. Если больному внушали, что он работает на винограднике, то, проснувшись, он вел себя, как человек, на самом деле работающий там, шить при этом он совершенно не умел, ноги действовали нормально. На следующем гипнотическом сеансе ему внушали, что он мальчик лет девяти-десяти; проснувшись, он вел себя так, как подобает мальчику, был убежден, что работает в портновской мастерской, что у него парализованы ноги; и он действительно в этом состоянии не мог ходить, но прекрасно владел иглой. Гипноз вызывал, таким образом, то, что в жизни совершалось под влиянием катастрофических потрясений нервной системы, и при этом в гипнозе черты, характерные для одной личности, сменялись чертами другой быстро и непосредственно. «Получается впечатление, — писал по этому поводу И.Е. Введенский, — как будто различные эпохи жизни откладывают свои впечатления в мозгу послойно, и как будто эти слои впечатлений и следов от прежних переживаний могут (под влиянием гипнотического внушения. — Л.В.) выходить из деятельного состояния и вновь вступать в него каждый в отдельности» (Н.Е. Введенский. Полное собрание сочинений, т. V, стр. 355).
У некоторых гипнотиков сомнамбулического типа внушаемость настолько велика, что словесное внушение начинает влиять даже на такие чисто физиологические процессы, которые, казалось бы, никак не могут быть связаны с сознанием. Вот несколько замечательных фактов, установленных проф. К.И. Платоновым и другими авторитетными специалистами по гипнозу (см. К.И. Платонов. Слово как физиологический и лечебный фактор, изд. 3. М., 1962).
Внушение сытости («мнимое кормление») вызывает увеличение числа лейкоцитов в крови — так называемый пищеварительный лейкоцитоз, обычно наблюдаемый после действительного принятия пищи. Внушенное чувство голода, как и действительное голодание, напротив, приводит к лейкопении, то есть уменьшению содержания лейкоцитов в крови. Усиленное введение в организм сахара вызывает даже у здорового человека некоторое повышение содержания глюкозы в крови; аналогичное явление происходит и при внушаемом (мнимом) кормлении сахаром. Если гипнотику внушить, что он испытывает сильную жажду и пьет воду стакан за стаканом, то вскоре начнется усиленное выделение мочи с пониженным удельным весом, то есть происходит то же самое, что и после действительного введения в организм большого количества воды. Внушенное ощущение холода вызывает побледнение кожи, дрожь, симптом «гусиной кожи», причем дыхательный газообмен, то есть количество поглощаемого кислорода и выделяемой углекислоты, как и при действительном охлаждении, значительно повышается (на 30% и больше). Вместе с тем некоторые авторы указывают на возможность повышения температуры тела путем внушения озноба и жара — «мнимая лихорадка».
Наконец, особенно поучительны уже не вызывающие в настоящее время сомнений опыты с «мнимым ожогом» и «мнимым ударом», хотя эти опыты удаются только на редких сомнамбулах, проявляющих исключительно высокую степень внушаемости. Если прикоснуться к определенному участку кожи деревянной палочкой, внушая при этом, что производится прижигание раскаленным железом, то через некоторое время на мнимо обожженном участке образуется настоящий ожог — покраснение кожи, волдырь и т.п. Прикосновение карандашом, сопровождаемое внушением, что это сильный удар, приводит к появлению на месте прикосновения посинения кожи — кровоподтека.
След от лопнувшего пузыря, вызванного внушением ожога в состоянии летаргического сна (с фотографии проф. Подъяпольского)Все эти невероятные на первый взгляд опыты возможны потому, что каждый внутренний орган, каждый кровеносный сосуд, каждый участок кожного покрова связан нервными проводниками через спинной мозг и подкорку с «органом психики» — корой полушарий головного мозга. Благодаря этому протекающие в коре определенные физиологические процессы, лежащие в основе тех или иных психических состояний, при некоторых условиях могут вмешиваться в отправления разных органов, внося в их деятельность те или другие изменения. По-видимому, такое вмешательство происходит по типу образования условных рефлексов. Об этом говорит интересное наблюдение известного гипнолога П.П. Подъяпольского: внушенный ожог может быть вызван только у тех испытуемых, которым случалось хотя бы раз в жизни получить настоящий ожог, вызванный прикосновением какого-либо горячего предмета.
Доктор Подъяпольский подтвердил это важное наблюдение следующим экспериментом. «Однажды я, — пишет автор, — безуспешно внушал одному крестьянину красноту от мнимого горчичника; не только красноты не получилось, не было и надлежащего ощущения жжения или щипания. Я предположил, что, верно, этот простой человек никогда и не испытывал горчичника, а следовательно, мозг его лишен был соответствующих образов и умения воспроизвести их со всеми последствиями... Так и оказалось — горчичника он не испытывал. Случилось потом, что ему надо было поставить горчичник на грудь, и после того, когда я его гипнотизировал, внушением было осуществлено немедленно не только надлежащее жжение, но и краснота на месте мнимого горчичника» (П.П. Подъяпольский. Волдырь от мнимого ожога, причиненный словесным внушением. Саратов, 1905, стр. 12).
В явлениях гипноза и внушения наряду с механизмами условных рефлексов большое значение имеет еще и выдвинутый А.А. Ухтомским в 1923 г. принцип доминанты (от латинского глагола dominare — господствовать). Доминанта — это временно господствующий в центральной нервной системе очаг повышенной возбудимости и устойчивого возбуждения, при определенных условиях возникающий в том или другом отделе головного или спинного мозга. Господство доминантного очага состоит, во-первых, в том, что он как бы привлекает к себе импульсы возбуждения из других, одновременно с ним работающих, нервных центров, суммирует в себе эти импульсы возбуждения и тем самым все более усиливается за их счет. Во-вторых, доминирование такого очага возбуждения заключается в том, что он затормаживает другие, не входящие в его состав, нервные центры и соответствующие им рефлексы. Благодаря этим двум свойствам доминанта, пока она существует, преобразует и направляет по-своему всю нервную деятельность. Так, например, пищевая доминанта, создаваемая настойчивыми импульсами из пустого желудка и кишок, направляет все поведение голодного существа — будь то какое-либо животное или человек — к нахождению и захвату пищи. По-своему действует половая доминанта, по-своему — оборонительная, связанная с чувством страха. Доминанты низшего порядка составляют нервную основу инстинктов, которые, так же как их основа — доминанта, имеют временный характер, сменяя друг друга. Доминанты высшего порядка, образующиеся в коре больших полушарий мозга, составляют физиологическую основу некоторых психических способностей, в том числе и таких важных, как внимание, способность сосредоточиваться, память. «Акт внимания должен таить в себе устойчивый очаг возбуждения при торможении других центров», — писал Ухтомский, указывая, что с этим положением соглашается и крупнейший психоневролог В. М. Бехтерев (подробнее об этом см. Л.Л. Васильев. Принцип доминанты в психологии. «Вестник Ленинградского университета», 1950, N9, стр. 32).
