Зарина Некрасова - Перестаньте детей воспитывать – помогите им расти

7. Родителей подстерегают ловушки любви. Это:

* терпеть,

* запрещать,

* охранять от жизни,

* лгать,

* бояться.

Они не имеют ничего общего с любовью, какими бы благими намерениями они ни вызывались.

8. Мешать растить детей с радостью будет страх. Его надо заменить активными действиями и верой в своего ребёнка и в себя.

Не надо «тратить на ребёнка лучшие годы жизни». Не надо его выращивать. Просто помогите ему расти.

Ребёнок, который только пришёл в этот мир, ещё ничего не знает о нём.

И первая связующая нить, которая протянется между ним и миром, — это наша родительская любовь. Мы — их земное начало начал, мы проводники, мы первые их учителя и защитники, а может быть, даже немного волшебники.

Наши дети легко превращают нас в добрых волшебников. Потому что искренне верят: родители могут всё. И мы стараемся соответствовать этому высокому статусу, и иногда у нас даже получается. Это мы, как волшебники, приносим им первые земные дары, окружаем заботой и вниманием, согреваем, и кормим, и рассказываем добрые сказки. Мы любим открыто и искренне, а малыши принимают эту волшебную любовь и, окутанные ею, потихоньку, постепенно, со временем должны научиться отдавать её так же щедро и бескорыстно, как и получали. Так должно быть.

Но вот незадача: чем старше становится ребёнок, тем меньше и меньше в нас волшебства. Это время всё так меняет? Увы, да. Однажды мы вспоминаем, что родному человечку предстоит жить в обществе, среди других людей, а это значит, что он твёрдо должен усвоить правила и законы этого человеческого мира.

И как только мы проникаемся этой весомой мыслью, мы начинаем не просто растить, мы начинаем воспитывать своё беспокойное чудо. Вот тут-то и подстерегает нас то самое заблуждение, из-за которого делается масса ошибок и появляется столько трудностей. Мы так увлекаемся и так вкладываемся в «воспитательный процесс», отдаём ребёнку так много эмоций, энергии и времени, так много, что на нормальное воспитание — в любви и радости — сил уже почти не остаётся.

И тогда неизбежно мы подменяем любовь без условий на иную, обусловленную любовь. Мы предлагаем детям любовь на наших, а не на их условиях. Мы начинаем требовать и добиваться от любимого чада того, что нужно в первую очередь не ему, а нам.

Что руководит нашими действиями?

Спросите любую стайку малышей, чья мама самая лучшая. И они хором воскликнут: «Моя!» Спросите группу подростков, чья мама самая лучшая — и они… промолчат. И не только потому, что в этом возрасте открытость чувств не приветствуется. Многие дети на самом деле сомневаются: а лучшая ли? Но почему? Может быть, потому, что мамы и папы, делая всё возможное (а часто и невозможное) для счастья собственного ребёнка, забывают уточнить сущую «ерунду»: а что ему самому-то для счастья надо? Не отсюда ли разочарование?!

Что побуждает нас давать ребёнку советы, что побуждает нас принимать определённое решение и поступать так или иначе, чтопобуждает нас делать это: забота о ребёнке или забота… о себе? «Конечно же, забота о ребёнке», — скажет любой нормальный родитель. Скажет и, по большому счёту, ошибётся. «Командовать парадом буду я!» — когда-то заявил тот самый Остап Бендер. И вовсю командовал — себе на пользу (а что из этого получалось — сами знаете). Мамы и папы частенько делают то же самое, только, в отличие от великого авантюриста, вслух о том не говорят.

О ком мы заботимся на самом деле? О себе или о ребёнке?

Перед родителями стоит двойственная задача. С одной стороны, они должны защищать и оберегать ребёнка, давая ему пространство для личностного, индивидуального развития с другой стороны — приспосабливать, адаптировать эту индивидуальность к тем общим требованиям, которые большой мир предъявляет каждому человеку. Поэтому родители волей-неволей на долгие годы становятся чем-то вроде буфера между ребёнком и обществом. Нравится это юному наследнику? Когда как.

Мы разрешаем, но мы же и запрещаем. Мы даём малышу свободу, но мы же и ограничиваем её. И чем старше становится ребёнок, тем больше амплитуда этих «можно-нельзя». А что поделаешь? Мы вынуждены ставить определённые условия (рамки, ограничения), так, как понимаем: «жить в обществе и быть свободным от общества нельзя».

Сохранить разумный баланс между личным и общественным может не каждый. Кто-то из родителей слишком увлекается функцией защитника, кто-то слишком сильно зависит от мнения других людей — и ориентируется на него. Но что интересно: и в том, и в другом случае мы искренне верим, что всё (всё!), что делаем, — делаем ради ребёнка, для его блага. Но, увы, это не совсем так, потому что многое-многое делаем мы не для ребёнка, а для себя! Просто не каждый родитель готов сознаться себе в этом.

Вот, например, вы строго соблюдаете режим дня и требуете, чтобы ребёнок ложился спать именно в 21:00 («Завтра рано вставать», «Режим полезен для здоровья», — говорите вы ему). Но на самом деле, положа руку на сердце, скажите, а не укладываете ли вы ребёнка спать пораньше, потому что жаждете свободы или устали и вам хочется посидеть в тишине, или спокойно побеседовать с мужем, или просто — помечтать.

(Кстати, если вы честно признаетесь себе: «да, это так», то не будете нервничать и давить на ребёнка, когда он немножко выбивается из режимных рамок.) Что вынуждает нас поступать так или иначе: забота о ребёнке или забота о себе — вопрос вовсе не праздный, потому что слишком часто от ответа на него зависит ваше душевное равновесие и дальнейшие отношения с наследником.

Как-то в гостях я обратила внимание на малышку, сидевшую как раз напротив меня.

Я любовалась её хорошенькой нахмуренной моськой и искренне сочувствовала девчушке — та старательно, но безуспешно пыталась ускользнуть из-за стола! Мама и бабушка с ходу хором выставили ей условие: «Поешь как следует — потом пойдёшь играть». И, словно соревнуясь между собой в качестве обслуживания ненаглядной дочки-внучки, изо всех сил потчевали её разными блюдами. Девчушка вздыхала и жевала, жевала и вздыхала. На мой взгляд, малышка давно уже «переела» дозу взрослого человека, а они все подсыпали ей в тарелку и пичкали, пичкали, попутно жалуясь то ли мне, то ли друг другу, как она «плохо кушает» и «какая же она худенькая». В конце концов, умаявшись от перегрузок, девчушка подошла к проблеме кормления (перекорма?) творчески: опрокинула тарелку на пол и громко заревела. «Какая умница, — подумала я, — сообразила, что рыдающее и страдающее дитя долго ругать не будут».

А теперь вопрос на засыпку.

Чей голод усиленно удовлетворяли мама и бабушка? Уж верно, не детский. Кормя и перекармливая ребёнка, они пичкали свою собственную «голодную» мечту о том, что малыш обязан (ну просто обязательно должен!) быть пухленьким да кругленьким, как ангелочек на рождественской открытке. Вот и выходит: мама и бабушка, искренне считая, что заботятся о ребёнке, на самом деле вовсю заботились о себе.

А что будет дальше? Вопрос «сколько надо кушать» скорее всего станет для подрастающего ребёнка проблемным. В ответ на принуждение у неё может выработаться такое стойкое отвращение к еде, что она действительно потеряет аппетит и превратится в эфирное создание. Но это ещё полбеды. Вполне вероятно, что с подачи любящих родственников в её голове отложится такая мысль: «Меня хвалят, когда я ем… значит, когда я ем — я хорошая». И где-то с подросткового возраста или чуть постарше, уже став достаточно самостоятельной, чтобы самой решать, что есть и когда есть, она начнёт «заедать» свои проблемы и плохое настроение. И начнёт стремительно полнеть. Почему так получится? Потому что мысль «когда я ем, я хорошая» внушали и внушили ей с раннего детства. (А ведь хорошим — хотя бы перед самой собой — хочется быть каждому… Чуть что не так — поешь как следует — и снова будет всё хорошо…) На уровне сознания она вряд ли будет это понимать. А вот подсознательно при любых неприятностях рука сама потянется к холодильнику. Интересно, будут ли тогда её мама и бабушка также бурно радоваться каждому съеденному ребёнком кусочку?

Когда мы даём ребёнку совет или принимаем определённое решение, когда поступаем так или иначе, неплохо бы вспомнить, что делать это побуждает нас не только забота о ребёнке, но и забота о самих себе. Мы заботимся о своём душевном равновесии. Что-то, сидящее глубоко внутри, заставляет нас, не обращая внимания на сопротивление ребёнка, настаивать на своём. Что же это?

Где-то там, внутри каждой родительской головы штабелями наложены всевозможные правила, нормы, приёмы, запреты. И часто бывает, что большие и маленькие решения — что съесть, что сказать, как поступить, куда пойти, что посоветовать, а что запретить, диктует не наше сердце и даже не наша личность, а усвоенные нами правила (понятия). Помните, родители всё детство твердили «нельзя есть немытые фрукты», и как мы с этим ни боролись, как ни увиливали, всё равно теперь мы искренне верим: это правильно. Так и со многими нашими убеждениями (как плохими, так и хорошими) — они результат старых программ, «записанных» в наших мозгах. Одни «записи» сделали мы сами, другие — результат чужого «творчества». И вторых — большинство.