А. Ваш девиз: «веди себя культурно» (прививаем навыки правильного поведения в обществе). К чему ведёт: ориентируемся на чужое мнение, учим делать всё напоказ. Навыки культурного поведения нужны, но часто вы одёргиваете ребёнка только затем, чтоб самому хорошо выглядеть в глазах других людей. Вероятно, то, как к вам отнесутся окружающие, — ваш пунктик, на котором вы «зациклились». Этикет, в конце концов, — это только «этикетка», вывеска; гораздо важнее, что за ней стоит. Например, какие чувства человек на самом деле испытывает к окружающим. Доброе отношение к миру намного ценнее натянутой вежливости. На самом деле этикет не запрещает нам быть собой. Человек сам ставит себе рамки. Мы ставим — и привыкаем к ним. И тогда эти рамки-ограничения превращаются в клетку. В результате ни в одно занятие вы не погружаетесь полностью. Вы не проживаете момент, вы его пробегаете. Жизненный опыт не даёт нам впустить в свою жизнь ничего нового. Это приходит как следствие информационных перегрузок или боязни не успеть, а может быть, и из-за обыкновенной лени и привычки оглядываться на других. Зачем вашему ребёнку такая «зашоренная» жизнь?
Б. Опасение, как бы чего не вышло, «забивает» вашу любовь. Вы готовы всюду подстелить соломку — на всякий случай. Вы чрезмерно опекаете и оберегаете своего ребёнка и во что бы то ни стало желаете оградить его от ошибок. Но на ошибках учатся. Полезно, чтобы ребёнок учился.
Когда в воспитании на первый план выходит не любовь, а опека, это может привести к тому, что ребёнок устанет от вечного надзора, взбунтуется, или превратится в капризного тихоню, или же будет инфантилен, то есть не приспособлен к нашим временам.
В. Ваш девиз — «подготовить к большой жизни». Вы воспитываете в малыше характер и чувство ответственности, учите считаться с чужими интересами, а не только со своими, учите сочувствовать. Это прекрасно, но порою вы бываете слишком категоричны, считая, что ваши критерии — и есть та норма, на которую надо ориентироваться.
А попробуйте посмотреть на этот мир так, будто видите это впервые. Глазами вашего ребёнка. Окунитесь в этот миг и проживите в нём самозабвенно, как в детстве.
А назойливые мысли о завтрашних задачах оставьте на завтра. Не отвлекайтесь на пустяки. Живите сейчас, так, как умеют маленькие дети. Ведь чему-то же можно научиться и у ребёнка. И тогда вы сможете оставить ему чуть больше пространства и чуть больше свободы для роста…
Г. Вы ориентируетесь на потребности ребёнка, а не на собственные идеи, страхи и сомнения. По крайней мере, вы стараетесь не навязывать ему определённую схему действий, а создаёте условия, когда он должен выбирать и решать, как поступать дальше. Вы побуждаете человека думать самостоятельно и, следовательно, нести ответственность за свой выбор. Вы воспитываете играя, вы просто растите своего ребёнка и растёте вместе с ним. Смело можно сказать, что это самый сложный из воспитательных методов. Но зато и самый ценный. Ведь вы даёте ребёнку возможность на собственном опыте убедиться, как надо поступать и к чему может привести тот или иной поступок.
Когда у вас что-то не получается, когда ребёнок не слушается вас, когда упорно не выполняет то, что требуете от него вы, не спешите принимать крутые меры. Спросите себя: «Что побудило меня сделать это замечание? Взгляд старушки из окна? Воспоминания о том, что мне в детстве этого не давали? Для кого я стараюсь — для ребёнка или для себя?»
И честно ответьте. Это поможет вам принять правильное решение.
Такая, подлинная забота о ребёнке творит чудеса. И волшебство в том, чтобы прислушиваться к мнению ребёнка, приглядываться к его поведению, его поступкам, выносить оценку, а не приговор. И это самое великое чудо — расти вместе со своими детьми.
Невозможно вычислить все правила, программы и установки, которыми мы руководствуемся. Одни из них так срослись с нашим «я», что мы сами порой не в силах отделить своё от чужого. А другие программы, совсем «свеженькие», только начинают руководить нами и нашими поступками, и мы ещё узнаем их: это фразочка тёти Светы, а так орёт мой начальник. В нашем кругу не принято…
Но попытаться отделить себя от принятых (общепринятых) программ и установок просто необходимо.
Зачем?
Предположим, вы что-то требуете от ребёнка, а он ни в какую не желает этого делать. Можно посчитать это за вредность, каприз — и настаивать (и настоять!) на своём.
Но не лучше ли всё-таки подумать: а почему он так сопротивляется? Может, мой малыш не капризничает, а борется с той чужеродной программой, которую ему пытаются вдолбить? Может, ему действительно это не нужно?
«Писать, есть, рисовать надо правой рукой», — считаете вы и перекладываете ложку и фломастер в правую руку малыша. Но если ребёнок левша, вы позволите ему работать той рукой, которой ему удобнее, так ведь?
А теперь представьте человека, в голове которого «сидит» программа: левшу надо переучивать. К каким грустным последствиям это может привести, вам расскажут замученные левши, которых в советское время было очень много. Тогда была твердая установка «переучивать всех». Результаты — повышенная утомляемость, неврозы, ослабление иммунной системы в результате постоянных стрессов со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Дети в меру сил и возможностей борются с теми вредными установками, которые мы пытаемся им внушить. (С полезными они тоже могут бороться, но это — отдельный разговор, к которому мы вернёмся в третьей части книги.) Но чаще всего — безуспешно; родительский авторитет, воля и непреклонность оказываются сильнее. Но уже то, что ребёнок протестует, — само по себе повод задуматься: кто командует парадом — я или программа, живущая во мне?
Малыш прибежал домой в слезах: приятель-сосед, с которым они вместе строили снежную крепость, взял и (ни за что ни про что!) опять стукнул его. «Тот, кто не умеет дать сдачи, — просто трус!» — скажет в сердцах папа маленькому сыну. Мальчик, скорее всего, разрыдается ещё больше, потому что ему и так обидно, а тут ещё и трусом обзывают. (Он-то считал себя сильным, храбрым.) Но вспомните: маленькие дети слова родителей воспринимают некритично: они верят в то, что мы им говорим. Так что, если продолжать критиковать ребёнка, внушать ему эту мысль: плачут и убегают только трусишки — он действительно засомневается в себе, в своей состоятельности. И тогда возможны два варианта его поведения: 1 — ребёнок поверит взрослому — и превратится в трусишку; 2 — ребёнок поверит взрослому — и (хорошенько постаравшись) превратится в драчуна и забияку. Оба варианта — печальный результат той программы, которую воспринял малыш от взрослого человека.
Программы — очень коварная штука. Они сидят где-то глубоко в сознании (подсознании?) и до поры до времени не дают о себе знать. Но едва прозвучит сигнал (сложится подходящая ситуация), программа мгновенно оживает — и человек начинает действовать; увы, уже не сам, а по её указанию.
Подсказка: верный признак такой программы — решение выскочит само, чёткое, безапелляционное, и, если кто-нибудь из взрослых рядом с вами выскажет сомнение, вы броситесь на него чуть ли не с кулаками, доказывая свою правоту.
Это как 25-й, дополнительный кадр в кинофильме: он проскакивает на экране так быстро, что человек его вроде и не замечает. Но… однажды зрителям прокрутили фильм, где 25-м кадром было слово «мороженое». После фильма, едва выйдя из зала, большинство зрителей, несмотря на холодную погоду, кинулись покупать мороженое. На вопрос: «Почему вы это делаете?» — следовал стандартный ответ: «Просто захотелось».
Это как приказ, который гипнотизёр даёт своему «спящему» клиенту. Например, такой: «Когда зазвонит телефон, вы подойдёте, снимете трубку и скажете, что возмущены поведением звонящего». Клиент, пробудившись, такого приказа не помнит. Но вот звонит телефон, он тут же снимает трубку, узнаёт знакомый голос — и говорит о своём возмущении. А потом сам же удивится: и что на меня нашло?
Не боритесь, а измените тактику
Мы тратим на борьбу с собственными детьми массу сил и энергии. А что, если эту самую энергию направить не на борьбу, а на обдумывание и поиск правильного решения? Представляете, как хорошо станет жить и нам, и нашим детям?!
Ну вот, например, случай с той самой девочкой, которую усиленно пичкают едой. Если бы мама и бабушка осознали, что, как зомби, выполняют внушенную кем-то программу, то, пожалуй, подошли бы к вопросу, сколько надо кушать ребёнку, с другой стороны. Они:
· проверили (и поверили бы!), что их любимица здорова (медосмотр, анализы, гемоглобин, нет ли анемии — всё это указано в медицинской карточке ребёнка);
· посчитали бы тот объём продуктов, который малышка съедает за день (замерять лучше две-три недели, а потом высчитать среднесуточный объём);
