Родителям никто не советовал относиться к мастурбации спокойно. Дети обязательно чувствовали, что в этом есть что-то запретное, но тем не менее оставались привязанными к приятному исследованию возможностей своего тела. Многие дети считают, что то, что они делают, настолько плохо, что полностью изгоняют это из сознания. И когда становятся взрослыми, вообще не помнят, что когда-то мастурбировали. Забыты бывают также неодобрительные взгляды родителей. Сама тема мастурбации остается неприятной, и они в связи с ней испытывают тревогу.
Но это не удерживает взрослых от занятий мастурбацией. Они перестают использовать с этой целью гениталии, но мысли их сохраняют то же мастурбаторское качество. Киоски заполнены журналами, которые вызывают и обостряют такие мастурбаторские фантазии. И в результате мы остаемся с чувством сексуальной вины, которое продолжает сказываться на использовании тела для выражения любви.
Отношение изменить чрезвычайно трудно. Знания гораздо более гибки; факты изменять еще легче. Если завтра нам скажут, что найдены неизвестные записки о плавании Колумба, которые доказывают, что Колумб открыл Америку не в 1492, а в 1490 году, перемена будет сразу принята. Школьные учебники пересмотрят, учителя будут сообщать новую дату, и все мы на протяжении оставшейся жизни будем спокойно говорить, что Колумб открыл Америку в 1490 году. Но у отношений гораздо более глубокие корни. Они переплетаются с эмоциями и чувствами. Они, как лианы, опутывают образцы повседневного поведения. Они приобретены не с помощью разума, и разум почти не имеет к ним отношения.
В должный срок ситуация ребенка меняется. Он достигает подросткового возраста, когда возникают новые стимулы, и он находит поддержку и одобрение некоторым новым образцам поведения у сверстников. Особенно это справедливо относительно подростков мальчиков. Мальчик по-прежнему может чувствовать, что секс — это плохо, но после нескольких разговоров в обществе сверстников не захочет от них отставать. Больше того, он обнаружит, что его статус в группе зависит от того, как он может обходиться с девушками, и он считает себя обязанным хвастаться своими успехами, даже если это и неправда. Ибо у подростков есть своего рода рейтинги «Дэн энд Брэдстрит»[6]. Их рассказы о сексуальных приключениях чаще отражают мечты и желания, чем реальность, но они испытывают необходимость рассказывать о них с самыми яркими подробностями.
В этот период жизни мальчика сексуальность не имеет ничего или почти ничего общего с любовью. Испытывая давление со стороны группы, он отправляется на охоту, но не для того чтобы доказать, что способен любить, а чтобы продемонстрировать свою мужественность в тех терминах, в каких его сверстники ее определяют.
Для мальчика это совсем не просто, потому что давление группы вступает в противоречие с запретами возраста. С одной стороны, мальчик чувствует, что слабак никогда не завоюет красавицы, а с другой — что только дураки стремятся туда, где боятся ходить ангелы. Он боится, что, если будет вести себя слишком агрессивно сексуально, девушка, с которой он встречается, его отвергнет. И хотя кажется, что он ищет сексуальных приключений, на самом деле он не свободен от отношения, которое у него давно сформировалось к сексу: что это нехорошо, неправильно и что девушка, с которой он сможет «сделать это», плохая девушка.
Даже в наши дни, когда мы считаем себя относительно свободными, подростки думают о девушках почти в викторианских терминах. Ничто в воспитании обычного мальчика или обычной девочки не противостоит культурному давлению, заставляющему их стыдиться своего тела, ассоциируя его с грязью и недозволенностью. Подобные представления формируются уже в двухлетнем возрасте. К тому времени как мальчик становится подростком, эти ассоциации настолько глубоко сидят в нем, что уже не осознаются, но они участвуют в его первых сексуальных опытах и окрашивают отношение к девушке, с которой он встречается.
Он обнаруживает, что существуют разные девушки. Есть хорошие девушки, которые не терпят агрессивного сексуального поведения, и есть такие девушки, с которыми можно забавляться. Девушек, с которыми он может свободно себя вести в сексуальном смысле и которые разделяют его расцветшие сексуальные желания, он не уважает, считает плохими. И это печально — не только для девушек, но и для мальчика и для его будущего сексуального поведения в браке, потому что девушка, на которой он женится, разумеется, будет из «хороших». Такие отношения не всегда сохраняются в браке, но когда сохраняются, приводят к беде. Многие мужчины — пылкие романтические влюбленные во время ухаживания и помолвки, вплоть до алтаря. Но в супружеской спальне мужчина пасует.
Он любит жену, но не знает, как сексуально выразить свою любовь. До этого момента у него не было никакого опыта в сексе как выражении любви. У него был секс только с женщинами, в которых он не мог влюбиться, потому что, в сущности, не одобрял их поведение. А теперь, найдя свою настоящую любовь и женившись, он теряется. Запрет относительно секса, который он мог отбросить только с женщинами другого типа, теперь возникает снова и мешает ему. Он никогда не признается в этом даже самому себе, но испытывает те же чувства, которые испытал маленьким, когда узнал факты о половых сношениях и в шоке кричал, что его мама и папа так никогда не делают.
Это одна их причин того, что многие хорошие мужья — плохие любовники, хотя во всех остальных отношениях их брак вполне благополучен.
А как насчет женской стороны этой истории? Детский опыт скромности и тайны был у жены, скорее всего, таким же, как у мужа. Став подростком, она тоже испытывала сексуальные желания, хотя они возбуждаются не так легко, как у мальчиков. Происходит это отчасти потому, что женские гениталии менее подвержены стимуляции, но есть также и причины, вызванные влиянием культуры.
С самого детства девочку в нашем обществе побуждают принять на себя роль домохозяйки. Образцом для нее служит собственная мать, которая делает то, что делают все матери: заботится о доме и детях. Большинство матерей даже в наши дни не стремятся сделать карьеру: процент женщин профессионалов на протяжении десятилетий остается почти одинаковым. Многие женщины работают, они нуждаются в работе и деньгах, но если они замужем и имеют детей, то всегда в первую очередь это матери и только во вторую — работницы. Девочкам мы дарим для игр кукол, мы побуждаем их играть в маленькую маму; по существу, так воспитывают всех девушек.
Девушки более склонны к конформизму, они склонны принимать культуру, которую знают лучше. С мальчиками дело обстоит по-другому. Они играют в полицейских и разбойников, в шерифов и преступников, в ковбоев и индейцев, в супермена против марсиан — они не повторяют в игре те реалии, которые их окружают. Они пускаются в героические приключения и стремятся к бесконечным достижениям. Иначе говоря, мальчики в играх поворачиваются спиной к дому и убегают от него как можно дальше.
Иногда в такие игры принимают и девочек, потому что бывают девочки, которые любят возбуждающие и даже страшные приключения. Девочка, которая сумеет очень хорошо сыграться с мальчиками, приобретает репутацию «мальчишки в юбке», но когда достигает половой зрелости, начинает чувствовать себя комфортней с девушками.
В типичных случаях, как мы сказали, девочки повторяют окружающие их обычные семейные сцены. И, приближаясь к подростковому возрасту, охотней мальчиков признают социальные запреты на не принятые проявления сексуальности.
Впрочем, не следует считать, что это дается им легко. Они создают защиту против собственных импульсов и сексуальных притязаний мальчиков, и один из видов такой защиты особенно интересен. Мы видели, что в подростковом возрасте мальчики легко отделяют секс от любви: секс для них олицетворяет совсем другие понятия, такие, как статус, мужество, личную приспособленность. А вот девушки идут в противоположном направлении. Они окружают секс сложным обрамлением любви, весьма романтическим обрамлением. Неудивительно, что возраст волшебных сказок у девушек — это возраст приближения половой зрелости. Многие мальчики и, вероятно, многие девочки в наши дни совсем не читают волшебные сказки, но девочки, которые их читают, делают это в возрасте от десяти до двенадцати лет. Для девочки плененная принцесса в башне, окруженной высокой стеной и рвом — прекрасный символ защиты от секса. Только принц, который достаточно сильно ее любит, способен убить чудовище, переплыть ров, забраться на стену — рисковать, лишь бы наконец получить свою любимую.
