Но чтобы это заметить, вы должны ясно отличать то, что вы получаете извне, от того, как вы интерпретируете этот материал на подсознательном уровне, примешивая сюда свое внутреннее состояние.
Упражнение, которое мы сейчас выполним, ограничивается только одним сенсорным каналом. Упражнение должно помочь вам научиться считывать сенсорный опыт невизуальным входом. Держа партнера за руку, вы получите определенную кинестетическую информацию. Вы можете распространить это упражнение и на аудиальную систему. Тогда А должен закрыть глаза, а Б – описать свои переживания звуками, но без слов. Тональность и темп звукоряда будут различны, и, так как глаза А будут закрыты, он будет иметь только один сенсорный вход – аудиальный.
Или же вы можете думать об определенном переживании, а говорить о приготовлении ужина. В супружеских парах такое происходит довольно часто. Он создает себе образ того, как жена ему изменяет и тут же они говорят о том, как бы им выехать на природу. Он говорит: (сердито) «Как бы мне хотелось выехать с тобой, мы бы прекрасно провели время, а я бы взял топор, чтобы нарубить много дров».
Что еще делают супружеские пары, так это «борются». Знаете ли вы о кавычках? Это прекрасный стереотип. Если у вас есть клиенты с невысказанной агрессией, например, против своих начальников, и они не могут ее реально выразить, так как это было бы неадекватно (или их могли бы после этого выгнать), то можно обучить их стереотипу кавычек. Это прекрасно, так как ваш клиент может зайти к своему боссу и сказать: «Только что на улице какой-то человек наступил мне на ногу и сказал: «Ты глупый сопляк.» А я не знал, что ему ответить. А вы что бы сделали, если бы вас кто-то обозвал глупым сопляком? Вот так прямо на улице?»
Люди почти не осознают метауровней, если отвлечь их внимание содержанием.
Однажды я читал лекцию группе психологов, которые были весьма обидчивы и задавали много глупых вопросов, я сказал им о стереотипе кавычек. Затем я привел пример (и даже сказал, что я делаю), как М.Эриксон рассказывал мне, как он останавливался на индюшачей ферме, индюки страшно шумели и ночью он даже проснулся от этого шума, не зная, что же делать. Однажды он вышел из дома (и я повернулся лицом ко всем психологам) и увидел, что со всех сторон окружен индюками, сотнями индюков. Индюки тут, индюки там, индюки везде. И он посмотрел на них и сказал: «Вы индюки». Человека два в той аудитории поняли, что я делаю и были шокированы до онемения. Я стоял на сцене перед этими людьми, которые платили мне своим вниманием, и говорил: «Вы индюки», и они не знали, что же делать. Они сидели и серьезно кивали головами. Если вы будете конгруэнтным, то они и не узнают; если вы отвлечете людей интересным содержанием, то можете экспериментировать с любым стереотипом. Когда я сказал: «Сейчас я расскажу историю про Милтона», все искали «пространство содержания» и там утонули.
В середине своего рассказа я даже отвернулся и сдержанно посмеялся потом я развернулся обратно и закончил свои рассказ. Они подумали, что это странное поведение, или объяснили это тем, что я готовлю их к самой смешной части рассказа. (Милтон отвернулся и рассмеялся). В конце дня эти люди подходили ко мне и говорили: «Я хочу сказать, как это было для меня важно», а я отвечал: «Спасибо. Вы слышали историю о Милтоне? Я не хотел бы, чтобы вы думали, что это история про вас!»
Вы можете тренировать любое новое поведение и это будет выглядеть так, как будто это делаете не вы, кавычки вам дают больше свободы экспериментирования для достижения гибкости поведения – ведь это означает, что вы можете делать буквально все. Я могу войти в ресторан, подойти к официанту и сказать: «Я вошел в умывальную, а один парень подошел и сказал «Подмигни», и посмотреть, что произойдет дальше. Она подмигнет, я скажу: «Ну не странно ли?», и она пойдет прочь. Это был не я, так что нечего мне об этом беспокоиться – это хороший прием для увеличения личной свободы. Вы можете больше не отвечать за свое поведение, так как это «поведение кого-то другого».
На одной конференции для психиатров я подошел к кому-то и сказал: «Сейчас я был на лекции с доктором Х, и он сделал такую вещь, какую я не видел, чтобы кто – нибудь делал. Он подошел к одному человеку, поднял его за руки вот-так, и сказал: «Смотрите на эту руку», затем я провел гипнотическое внушение и погрузил этого человека в гипнотическое состояние. Затем я хлопнул его по животу, чтобы вывести его из этого состояния и сказал: «Он себе позволяет странные вещи, не так ли?» Он ответил: «Да, конечно, он не должен позволять себе ничего подобного».
Кавычки также прекрасно работают в семейной терапии. Когда члены семьи соперничают, постоянно спорят и не слушают друг друга и терапевтов, вы можете сказать: «Я рад, что сейчас имею дело с такой ответственной семьей, потому что, работая с предыдущей семьей, я должен был посмотреть на каждого и сказать: «Захлопни свой рот!» Вот что я был вынужден им сказать.» Это напоминает мне группу, которую мы вели в Сан-Диего. Там собирались где-то 150 человек и мы им сказали: «Следующее, о чем мы вам хотим рассказать, это как пары соперничают».
«Ну, если бы ты мне это сказал, ты знаешь, что я бы тебе ответила?»
«Ну если бы ты мне сказала, что я должен это сделать, я бы послал тебя к черту!»
«Послушай, если бы ты мне когда-нибудь это сказал, то я бы взяла и так…»
Неприятно лишь то, что кавычки скоро теряются и пара переходит к реальной борьбе. Большинству из вас кавычки известны по семейной терапии. Вы спрашиваете: «Как дела?» и если они не начнут сразу же спорить, то делают это в кавычках, потом теряют их и спорят уже по настоящему. Все невербальные аналоги поддерживают это. Кавычки – это диссоциативный стеретип.
Печаль обычно представляет собой подобный стеретип. Печалящийся человек делает следующее: он создает СКОНСТРУИРОВАННЫЙ зрительный образ и видит, например, себя вместе с любимой, которая умерла, уехала или как-то по-другому стала недоступной. Реакция, называемая «печалью» или «чувством потери» – это сложная реакция на диссоциацию, свою отделенность от этих воспоминаний. Он видит себя вместе со своей любимой, вспоминает это чудное время и чувствует себя опустошенным, поэтому что он НЕ НАХОДИТ СЕЙЧАС СЕБЯ ВНУТРИ ЭТОЙ КАРТИНЫ. Если бы он вошел внутрь этой самой картины, которая стимулирует печаль, он открыл бы в себе те самые кинестетические чувства, которые он разделял с той, которую потерял. Это могло бы служить ему ресурсом для конструирования чего-то нового в своей жизни, вместо того, чтобы быть триггером для тоски и печали.
Вина устроена несколько по-другому. Существует множество способов почувствовать себя виновным. Лучший из всех способов – это создать образ лица какого-то человека в тот момент, когда вы сделали ему что-то неприятное. Это визуальный эйдетический образ. Таким образом вы можете почувствовать себя виновным в чем угодно. Но если вы выйдите из этой картины, другими словами, обернете ту процедуру, которую мы проделали с печалью, то перестанете чувствовать вину, так как буквально увидите все по-новому, получите новую перспективу.
Звучит это очень просто, не правда ли? Это и есть очень просто. Из ста депрессивных пациентов, которых я видел, у девяноста девяти был именно этот стереотип. Сначала они визуализируют (или говорят себе) о некотором переживании, которое действует на них угнетающе. Но в сознании у них всех – кинестетические чувства. Они используют соответствующие слова: «тяжело, тяготит, давит, тянет». Если вы зададите им определенные вопросы об их чувствах, они дадут вам элегантное невербальное описание того, как они создают свою депрессию. «Как вы узнаете о том, что у вас депрессия?» «Давно ли вы чувствуете себя таким образом?» «Когда это началось?» Точность вопросов совершенно не нужна, вам они нужны только для того, чтобы оценить процесс.
Депрессивные пациенты обычно создают серию визуальных образов, сконструированных и неосознаваемях. Обычно они и представления не имеют о том, что создают какие-то образы. Некоторые из вас столкнулись сегодня с этим явлением. Вы говорите, что ваш партнер оценивает что-то визуальное, а он отвечает: «А я и не знаю об этом!» и он действительно не знает, поскольку не осознает.
Очень многие люди, которые мучаются от своей полноты, проделывают ту же самую вещь. Они слышат гипнотический голос, который говорит: «Не ешь пирожное, которое стоит в холодильнике!» «Не думай о конфетах, которые стоят в буфете в гостинной!» «Не ощущай голода!» Многие совершенно не понимают того, что это не запреты, а, фактически, указание на соответствующее поведение. Чтобы понять предложение: «Не думай о голубом», вы должны оценить значение слов и подумать о голубом.
Если ребенок находится в опасной ситуации и вы скажете ему: «Не упади!», он, чтобы понять, что вы ему сказали, должен в какой-то репрезентативной системе оценить смысл слова «падать». Это внутреннее представление, особенно если оно кинестетическое, обычно имеет своим результатом поведение, которое родители хотят предотвратить. Но если вы дадите позитивные инструкции, например:"Будь осторожен, держи равновесие, иди медленнее», внутренние репрезентации помогут ему справиться с ситуацией.
