Мысль о том, что кочующие психопаты-неандертальцы бродили по Европе примерно 40 тысяч лет назад, сильно интригует. Но она не удивляет. На самом деле в отличие от уже упоминавшейся идеи эволюционного наследия традиционный подход к эволюции психопатии делает упор главным образом на хищнические и агрессивные аспекты этого расстройства. В одном из стандартных опросников для оценки психопатических черт, Шкале самоотчета Левинсона, один из типичных пунктов звучит так:
«Успех базируется на выживании самого приспособленного. Меня не волнуют неудачники». Оцените свое отношение к этому высказыванию по шкале от 1 до 4, где 1 означает «полностью не согласен», а 4 — «полностью согласен».
Большинство психопатов склонно заявлять о своем полном согласии с этим утверждением — что, кстати говоря, далеко не всегда плохо.
«Две маленькие мышки упали в ведро со сливками, — говорит Леонардо Ди Каприо, исполняющий роль Фрэнка Эбигнейла, одного из самых знаменитых аферистов мира, в фильме “Поймай меня, если сможешь”. — Первая мышка быстро сдалась и утонула. Вторая не захотела выходить из игры. Она так усердно гребла лапками, что, в конце концов, сбила сливки в масло и смогла выбраться из ведра. Я — та вторая мышка».[17]
На другом полюсе этого спектра находятся совершенно иные наставления, которые мы привыкли видеть в религиозных, духовных и философских книгах. Мы находим указания на терпение, терпимость и на то, что кроткие унаследуют землю.
Итак, кто вы: психопат, святой — или кто-то посередине между ними? Скорее всего, последнее — по крайней мере для этого существуют веские биологические причины.
Признавать свою вину или не признавать
В данной главе мы уже видели теорию игр в действии. Этот раздел прикладной математики, занимающийся исследованием стратегических ситуаций, выбором оптимальных поведенческих стратегий в тех ситуациях, когда плюсы и минусы конкретного выбора или решения являются не заранее известными, а вариабельными, предлагает сценарии, которым изначально свойственна динамика. Учитывая акцент на взаимоотношениях между индивидом и социальной группой, свойственный этой теории, неудивительно столкнуться с ее широким использованием в исследованиях естественного отбора — в моделях и теориях, описывающих, как могли развиться в процессе Эволюции различные типы поведения или жизненные стратегии. Психопатия, как следует из работ Эндрю Колмана, не является исключением.
Чтобы начать с того места, на котором остановился Колман, и заняться дальнейшими исследованиями эволюционной динамики психопатической личности, давайте представим ситуацию, похожую на ту, в которой оказались Джим и Базз на краю утеса — только на этот раз сделаем ее более личной.
Представьте себе, что вас и вашего сообщника подозревают в совершении тяжкого преступления. Полиция арестовала вас для допроса.
В участке следователь допрашивает вас порознь. У него недостаточно доказательств для выдвижения обвинения, поэтому он решает прибегнуть к старой как мир тактике — заставить вас играть друг против друга. Он открывает свои карты и предлагает вам договориться. Если вы признаетесь в содеянном, он воспользуется вашим признанием в качестве доказательства вины вашего партнера и отправит его в тюрьму на десять лет. Обвинения в ваш адрес будут сняты, и вас освободят.
Слишком хорошо, чтобы быть правдой? Да. Здесь есть ловушка. Следователь сообщает вам, что такую же сделку он предложил вашему сообщнику.
Вас оставляют одного и дают время подумать. Но в это время вам в голову неожиданно приходит идея. А что, если вы оба признаетесь? Что тогда будет? Вас обоих отправят в тюрьму на десять лет? Или обоих отпустят на свободу? Следователь улыбается. Он отвечает, что если вы оба признаетесь в преступлении, то он отправит в тюрьму вас обоих, но каждый получит только по пять лет. А если никто не признается? Тогда вы тоже оба отправляетесь в тюрьму, но всего лишь на год.
Таблица 3.2. Дилемма заключенных
Ваш следователь умен. Помните об этом. Он сделал вам предложение, от которого вы не можете отказаться. Суть происходящего проста. Какой бы путь ни выбрал ваш партнер, вам в любом случае лучше признаться. Если ваш сообщник решит молчать, то перед вами маячит перспектива провести год в камере, если вы последуете его примеру. Или будете бродить на свободе, любуясь на закат, если дадите показания против него. Если же ваш сообщник решит дать показания против вас, то вы отправитесь отбывать весь десятилетний срок целиком. Или получите половину этого срока, если решите последовать его примеру и предать его. На самом деле ваши затруднения парадоксальны. Если рассуждать логично, то инстинкт самосохранения говорит о том, что единственно разумный путь — это признание. Но в то же самое время эта логика лишает вас обоих возможности получить минимальное наказание, если вы будете молчать.
И обратите внимание на то, что вопрос честности — продолжения отрицания вины потому, что так «правильно», — не встает. Если оставить в стороне сомнительную моральную ценность попытки поставить себя на чье-то место, которая попахивает манипуляцией, цель Дилеммы заключенных состоит в том, чтобы разработать оптимальные поведенческие стратегии не с точки зрения морали, а находясь в психологическом вакууме нулевого морального воздействия… Который напоминает реальный мир.
Так могут ли психопаты оказаться правы? И всегда выживает самый приспособленный? Подобная стратегия выглядит логичной. При одноразовом взаимодействии, какое имеем место в случае Дилеммы заключенных, можно утверждать, что подножка партнеру (или стратегия отступничества, если пользоваться официальной терминологией) обеспечивает победу. Так почему не воспользоваться ею?
Причина, почему этого не стоит делать, проста. Жизнь, в ее бесконечной сложности, не является разовым взаимодействием. Если бы она была таковым, если бы общая сумма человеческого существования представляла собой бесконечную вереницу кораблей, уплывающих в ночь, — то да, психопаты, живущие среди нас, были бы правы. И очень быстро унаследовали бы землю.
Но это не так. И они не унаследуют ее.
На экране жизни располагаются миллионы миллионов отдельных пикселей, и общая картина создается за счет повторных взаимодействий между ними. У каждого из нас есть история — социальная история — взаимодействия с окружающими. И в отличие от персонажей дилеммы заключенных мы можем общаться друг с другом.
А это все меняет!
Хорошо, если мы можем сыграть в Дилемму заключенных один раз, мы можем сделать это и много раз. Повторять раз за разом. Заменив тюремные сроки системой выплат и штрафов в баллах в зависимости от выигрыша или проигрыша (см. табл. 3.3), мы можем с помощью простых математических действий, смоделировать сложность реальной жизни точно так же, как проделали это в случае Джима и Базза.
Таблица 3.3. Пример игры «Дилемма заключенных»
Что тогда произойдет? Будет ли покончено с психопатами в мире повторных взаимодействий? Или их стратегия падет жертвой концепции «один в поле не воин»?
Чтобы ответить на этот вопрос, давайте представим себе общество, несколько отличающееся от того, в котором мы живем: общество, где работнику платят наличными в конверте в конце каждой рабочей недели. А теперь представьте, что мы можем разделить всех работников на два типа. К первому типу относятся те, кто честно и упорно работает всю неделю. Назовем их святыми. Ко второму типу относятся бесчестные и ленивые люди, которые охотятся на этих прилежных работников, отправляющихся после работы по домам; они поджидают их у фабричных ворот и отнимают деньги, заработанные потом и кровью. Давайте назовем представителей этого второго типа мошенниками.[18]
На первых порах кажется, что мошенники процветают: преступления окупаются. По крайней мере в течение какого-то короткого времени. Святые отрабатывают положенное время, чтобы обеспечить существование своей общины, а мошенники получают двойной доход. Они не только извлекают преимущества из жизни в процветающем обществе, но и, крадя зарплату святых, получают деньги, ничего при этом не делая.
Прекрасная работа, если вам удастся на нее устроиться.
Но обратите внимание на то, что произойдет, если такой поведенческий паттерн будет сохраняться в течение какого-то времени. Святые начинают уставать от него и болеть. Поскольку им не хватает денег на обеспечение своих нужд, они начинают умирать. Постепенно соотношение типов населения начинает смещаться в пользу мошенников.
Но как раз этого мошенники хотят меньше всего! Когда численность святых будет уменьшаться с каждой неделей, станет расти вероятность того, что мошенники начнут наталкиваться друг на друга. Более того, даже если им попадется святой, все равно велика вероятность, что им придется уйти с пустыми руками.
