Клод Штайнер - Лечение алкоголизма

Некоторые терапевты полагают, что это еще одна опасная идея, побуждающая людей возлагать вину за свой алкоголизм на других и на плохие условия, а не на себя. Однако когда я объясняю эту идею своим пациентам, они реагируют вовсе не желанием сдаться и обвинить в своих проблемах окружающий мир. Они лишь начинают лучше понимать, почему их жизнь стала такой и почему порой они чувствуют себя не в силах ее изменить. Как мне видится, подобное осознание ведет только к новым попыткам и возможностям, а не к прекращению борьбы.

Люди часто спрашивают меня: «В чем секрет хорошей психотерапии?» Обычно я отвечаю следующим образом: «Одна треть секрета в отказе от Спасения, одна треть в транзактном анализе, а одна треть в чем-то еще не выявленном».

В ситуации, когда обосновано оказание помощи, мы способны вносить такой вклад, который хотим внести, делая это так долго, как нам хочется. У нас остается возможность отстраниться и позволить человеку помочь себе самому или найти других желающих помочь.

Не так в ситуации Спасения. Спасение подобно рыболовному крючку; стоит нам заглотить наживку, и становится очень трудно освободиться. Мы не можем остановить операцию по Спасению, поскольку нам кажется, что наша жертва утонет, окажется сломленной, умрет или покончит собой, если мы на это пойдем. Мы упорствуем, потому что не хотим отвечать за трагический конец другого человека. На каком-то этапе процесса жертва целиком перекладывает ответственность за свое состояние на наши плечи, а поскольку мы — разумные и гуманные существа, то не можем просто бросить ее, и иногда в течение очень длительного и напряженного периода неохотно тянем эту ношу.

Полезно провести грань между спасателем и Спасителем. Спасатель — это человек, который в силу своей профессии или призвания помогает людям в беде. К спасателям относятся телохранители, пожарные, полицейские, врачи, медсестры, социальные работники, работающие с алкоголиками психотерапевты и т.д. Можно быть вполне эффективным в качестве спасателя и приносить истинную пользу нуждающимся людям. С другой стороны, спасатели могут также быть Спасителями, людьми, которые оказались вовлеченными с жертвой в игру «треугольник Спасения».

Когда спасатель становится Спасителем, он попадает в круговорот «Драматического треугольника». Он становится актером в пьесе и утрачивает свои способности делителя. В частности, при алкоголизме его поведение перестает быть терапевтическим, а слова становятся строчками, вычитываемыми из сценария алкоголизма, которые только приближают трагедию алкоголика к конечной развязке.

Базовое различие между истинным «спасателем» и «Спасителем», участвующим в игре, увидеть относительно легко. Если вы выполняете более 50% работы или прикладываете больше половины общих усилий в ситуации, в которой вы кому-то помогаете, значит, вы занимаетесь Спасением. Даже Бог со своим безграничным милосердием не спасет тех, кто не помогает себе, — по крайне мере, так утверждает пословица. Не имеет никакого смысла пытаться помочь тем, кто не участвует в работе; важно пройти только половину пути в любой ситуации, в которой мы стараемся оказать помощь. Это означает прежде всего, что мы не должны помогать тому, кто не просит о помощи. Окунуться с головой в ситуации, когда жертва даже не попросила о том, чтобы ее спасли, — наиболее вопиющий пример Спасения. Алкоголики умеют предлагать нам ситуации, которые нужно исправить. Возможно, сами они не собираются обременять себя работой над ними, но очень хотят дать нам возможность попробовать, если мы того желаем.

Характерно, что говорит, готовит, совершает поездки, бодрствует, планирует или размышляет по большей части Спаситель алкоголика, тогда как алкоголик берет на себя только большую часть выпивки. Наилучшая гарантия против такого результата — хороший контакт, которому строго следуют. (См. обсуждение в главе 15.)

Возможно, это вас шокирует, но если вы помогаете алкоголику и больше не хотите этого делать, однако быстро не останавливаетесь, то начинаете заниматься Спасением. Если вы Спасаете, то не только не помогаете алкоголику, а фактически причиняете ему вред. Это относится к любому человеку, сотрудничает ли он в организации, работающей с алкоголиками, или находится в определенных отношениях с алкоголиком в качестве его ребенка, супруга или родителя. Если вы помогаете без желания помочь или берете на себя чужую долю работы, то не только не приносите значительной помощи, но и усугубляете проблему.

Людям, которые могут полностью отдаться Спасению алкоголика, трудно в это поверить, но дело обстоит именно так. Я наблюдал десятки ситуаций, в которых после решительного указания Спасителю на происходящее и призывов, чтобы он прекратил Спасение, алкоголик не погружался на дно, не умирал и не совершал самоубийство, а наоборот, брал себя в руки и добивался определенного улучшения своей жизни. «Аланон», организация самопомощи, была создана для того, чтобы помочь людям, близким алкоголику, избежать именно такой ситуации.

Любой рано или поздно оказывается в ситуации, когда он незаметно для себя начинает уделять все больше времени человеку с серьезной проблемой, который, как кажется, быстро идет ко дну. Каждая новая попытка начинается с надежды и оканчивается разочарованием. Порой мы испытываем гнев и смятение при виде того, как месяцы поддержки, которые должны вот-вот принести успех, перечеркиваются запоем или подобным срывом. При этом кажется, что отвернуться от беды другого человека было бы бессердечно и эгоистично.

Эти переживания травмируют Спасителя; но, как я неоднократно говорил, они неприятны и для жертвы, и их необходимо избегать ради всех участников ситуации.

Опять же, Спасение — это всего лишь вопрос того, что 1) вы берете на себя чужую долю работы в отношениях и/или 2) делаете нечто, чего вам делать не хочется.

Но как быть с состраданием? Добрыми самаритянами? Обязанностью помогать? Можем ли мы позволить этим интеллектуальным конструкциям направлять наше поведение, когда мы сталкиваемся с ситуацией жизни и смерти, а вышеприведенные указания по Спасению рекомендуют, чтобы мы остались в стороне и отказали в помощи?

Прошу не путать мои слова с жестокосердием или жестокостью. Конечно, мы остановимся, чтобы помочь пострадавшему или умирающему человеку. Конечно, мы протянем руку помощи больному или нуждающемуся. Я говорю здесь об оказании помощи на протяжении длительного периода времени, когда партнер не прилагает таких же усилий, как мы.

Как нам определить, что мы берем на себя чужую долю работы, помогая другому человеку? Это не всегда очевидно. Стараясь установить отношения, свободные от Спасения, некоторые люди доводят этот принцип до крайности. Они приходят к ошибочному заключению, что отказ от Спасения означает отдаление и непринятие на себя каких-либо обязательств, уклонение от теплых, заботливых отношений с человеком, нуждающимся в помощи, подозрительность в любой ситуации, которая взывает к нашему сочувствию. Я имею в виду совсем другое: когда уклонение от Спасения достигает подобной крайности, это становится завуалированной (или не столь завуалированной) формой Преследования.

Выполнение своей доли работы в отношениях — это намного более тонкий процесс, чем просто остаться в стороне. Рассмотрим следующий телефонный разговор, состоявшийся у меня однажды с мужчиной, который в конце концов присоединился к одной из моих групп:

Ш.: Алло.

Э.: (удивленный тем, что слышит мужской голос, а не оператора службы-автоответчика) Алло, могу я поговорить с мистером Штайнером?

Ш.: Это доктор Штайнер.

Э.: (огорченно) О, я не надеялся застать вас дома.

Ш.: Я слушаю. Чем я могу вам помочь?

Э.: (несколько неуверенно) Я звоню, потому что моя сестра считает, что я должен с вами поговорить.

Ш.: О чем?

Э.: Ну она говорит, что я — алкоголик.

Ш.: (оживившись): Так-так, спасибо за звонок. Как вы это понимаете?

Э.: (испуганно) Что?

Ш.: Быть алкоголиком.

Э.: Ну, если быть совершенно откровенным, я не уверен, что понимаю. Мне кажется, что я алкоголик.

Ш.: Хорошо. Что я могу для вас сделать?

Э.: Ну, я вообще-то не знаю.

Ш.: (вежливо) Если вы не знаете, то я наверняка не знаю. Почему бы вам не перезвонить мне, когда вы будете знать, что вам от меня нужно? Обычно меня легко застать, и вы можете...

Э.: (тревожно) Она сказала, что вы проводите занятия с алкоголиками.

Ш.: Верно. Вообще-то это не занятия, а терапевтические сеансы.

Э.: Я думаю, мне стоит прийти на один из сеансов.

Ш.: Для чего?

Э.: Ну, чтобы попробовать.

Ш.: Это было бы неплохо, но мне кажется, что у вас нет особого желания прийти. (Пауза, никакой реакции со стороны мистера Э.) Почему бы вам не сказать своей сестре, что вы поговорили со мной и мы согласились, что это, вероятно, не поможет. Таким образом она будет удовлетворена, а я смогу вернуться к делам, которыми занимался перед тем, как вы позвонили.