"Да!" Разве не заключил он там, в горных высях, эту сделку на веки веков, скрепленную свидетельством ноябрьских звезд? Почему же теперь… теперь, когда он, подобно Риенци, вознесенный на гребень волны, растущей, всесокрушающей волны, должен был обрушиться на Берлин, эта волна начала спадать… Она спадала и спадала под ним и опрокинула его вниз головой и прокатилась над ним, погружая, его все глубже и глубже в зеленую грохочущую бездну.
Он метался в отчаянии на своем ложе, он задыхался… тонул (а этого он страшился более всего на свете). Тонул? Так значит… значит, тогда, много лет назад, на мосту над Дунаем в окрестностях Линца… значит, тогда, в юности, тот подверженный меланхолии подросток совершил все же свой самоубийственный прыжок и все, что было потом, это лишь сон! И этот грохот сейчас в ушах — в ушах грезящего, тонущего — это величественная песнь Дуная…
Чье-то мертвое запрокинутое лицее открытыми, такими же, как у него, чуть навыкате, глазами наплывало на него из зеленоватой водяной глуби — лицо его
покойной матери, каким оно запомнилось ему в последний раз: белое, с открытыми глазами, на белой подушке. Белое, мертвое, отрешенное от всего — даже от своей любви к нему.
Но лицо стало множиться — оно было теперь вокруг него в воде повсюду. Значит, эта вода, в которой он тонул, — это была она, его Мать!
И тогда он перестал сопротивляться. Он подтянул колени к подбородку и затих в этой эмбриональной позе: тонуть так тонуть. Тут Гитлер наконец заснул".
В этом коротком отрывке собраны все элементы "синдрома распада", как это может сделать только великий писатель. Мы видим нарциссизм Гитлера, его стремление утопиться, причем вода является его матерью, и его склонность к мертвому символизируется лицом его умершей матери. Положение его тела — колени, подтянутые к подбородку, — означает желание вернуться в материнское лоно.
Гитлер представляет собой особо выдающийся пример "синдрома распада". Есть много людей, которые живут насилием, ненавистью, расизмом и нарциссическим национализмом и которые страдают этим синдромом. Это зачинщики насилия, войны и разрушения и их "верные сторонники". Среди них только тяжело ущербные открыто провозглашают свои истинные цели или даже полностью осознают их. Сначала они пытаются представить свою установку как любовь к родине, долг, дело чести и т. д. Но как только нормальная форма цивилизованной жизни разрушается, что случается во время больших международных войн или во время гражданской войны, у подобных людей нет больше необходимости угнетать свои самые глубокие желания. Тогда они поют гимны ненависти. Когда они могут служить смерти, они как раз вырастают до уровня жизни и развивают всю свою энергию. Война и атмосфера насилия, несомненно, являются теми ситуациями, в которых человек с "синдромом распада" полностью становится самим собой.
Очень вероятно, что только меньшая часть населения мотивирована этим синдромом. Но тот факт, что ни они сами, ни те, кто не мотивирован подобным образом, не осознают этой подлинной мотивации, делает их опасными носителями заразной болезни, инфекции ненависти во время борьбы, конфликтов, "холодной" или "горячей" войн. Поэтому столь важно, чтобы они были распознаны такими, каковы они есть: людьми, которые любят мертвое, которые боятся независимости и для которых реальностью обладают только потребности их собственной группы.
Их не надо изолировать физически, как это делают с прокаженными. Было бы достаточно, если бы нормальные люди среди нас поняли их изуродованное состояние и злокачественность их устремлений, скрытых за благочестивыми проповедями, чтобы эти нормальные люди могли выработать в себе известный иммунитет против их патологического влияния. К этому следует добавить, что необходимо учитывать следующее: не принимать слова за реальность и видеть насквозь обманчивые суждения тех, кто страдает болезнью, присущей только человеку: отрицанием жизни, прежде чем она угаснет.
Наш анализ некрофилии, нарциссизма и инцестуального влечения необходимо, хотя бы кратко, сравнить с теорией Фрейда.
Мышление, согласно Фрейду, основано на эволюционной схеме развития либидо: от нарциссической фазы к орально-рецептивной, орально-агрессивной и анальносадистской фазам и далее к фаллическому и генитальному ориентированию
характера. По его мнению, причиной наиболее тяжелых форм душевного заболевания является фиксирование на наиболее ранних уровнях развития либидо (или регрессии к ним). Соответственно этому, например, регрессия к оральнорецептивному уровню рассматривается как более тяжелый патологический случай, чем регрессия к анально-садистскому уровню. Вместе с тем мой опыт клинических наблюдений не подтверждает этот общий принцип. Орально-рецептивное ориентирование находится гораздо ближе к жизни, чем анальное ориентирование; на основании этого в самых общих чертах можно предположить, что анальное ориентирование приводит к более тяжким заболеваниям, чем орально-рецептивное. Кроме того, орально-агрессивное ориентирование, вследствие содержащегося в нем элемента садизма и деструктивности, может привести к более тяжелым проявлениям болезни, чем орально-рецептивное. Отсюда следует вывод, противоположный концепции Фрейда. Наименее тяжелые заболевания сопутствуют орально-рецептивному ориентированию, наиболее тяжкие — оральноагрессивному, а самые тяжелые — анально-садистскому ориентированию. Если принять, что наблюдения Фрейда верны и что генетически последовательность развития протекает от орально-рецептивного к орально-агрессивному и, наконец, к анально-садистскому ориентированию, то мы вступаем в противоречие с его точкой зрения, согласно которой фиксирование на более ранней фазе дает более тяжелые проявления заболевания.
Я, конечно, не думаю, чтобы проблема могла быть решета посредством предположения, что соответствующие развитию более ранние формы ориентирования являются корнями более тяжелых патологических явлений. Я скорее придерживаюсь мнения, что каждое ориентирование проявляется на многих уровнях регрессии, которые простираются от нормальных до совершенно архаических, болезненных уровней. Так, например, орально-рецептивное ориентирование может возникнуть в мягкой форме, поскольку оно идет рука об руку со зрелой в общих чертах структурой характера, то есть с высокой степенью продуктивности. С другой стороны, оно может идти параллельно с высокой степенью нарциссизма и инцестуальным симбиозом; в этом случае оральнорецептивное ориентирование характеризуется экстремальной зависимостью и злокачественным заболеванием. То же самое относится к почти нормальному анальному характеру в сравнении с некрофильным характером. Я хотел бы предложить определять тяжесть заболевания не на основе различных уровней развития либидо, а по степени регрессии, которую можно установить внутри соответствующего ориентирования (орально-рецептивного, орально-агрессивного и т. д.). Кроме того, следует учитывать, что мы имеем дело не только с ориентированиями, которые коренятся, как полагал Фрейд, в соответствующих эрогенных зонах ("модусы ассимилирования"), но и с различными формами отношений (любовь, деструктивность и садо-мазохизм), которые находятся в известном родстве с различными модусами ассимилирования. Так, например, существует родство между орально-рецептивным и инцестуальным, между анальным и деструктивным ориентированиями. В этой книге я занимаюсь ориентированиями в области человеческих отношений (нарциссизм, некрофилия, инцестуальное влечение — это "модусы социализации" [42]), а не модусами ассимилирования, но между обоими модусами ориентирования существует корреляция. Что же касается родства между некрофилией и анальным ориентированием, то в своей книге я подробно останавливался на этой корреляции. Корреляция существует между биофилией и "генитальным характером" так же, как и между инцестуальным влечением и оральным характером.
Я пытался показать, что каждое из трех описанных здесь ориентирований может проявляться на различных уровнях регрессии. Чем глубже регрессия при каждом ориентировании, тем более прослеживается тенденция к конвергенции всех трех. В состоянии крайней регрессии они конвергируют вплоть до вышеназванного "синдрома распада". Но и у личностей, достигших оптимальной зрелости, три ориентирования также имеют тенденцию к конвергенции. Противоположность некрофилии — биофилия, противоположность нарциссизму — любовь, противоположность инцестуальному симбиозу — независимость и свобода.
Синдром этих трех установок я обозначил как "синдром роста".
VI. СВОБОДА. ДЕТЕРМИНИЗМ. АЛЬТЕРНАТИВНОСТЬ
После того как мы обсудили некоторые проблемы деструктивности и насилия, нам, вероятно, будет легче продолжить нить изложения, начатую в первой главе. Вернемся к вопросу: хорош человек или плох? Свободен он, или его поступки определяются внешними обстоятельствами? Или же эти альтернативы не верны, и человек не является ни тем, ни другим, или он одновременно и то и другое?
