Правда, если политические партии перестанут взывать к женскому сердцу, а начнут напрямую обращаться к правительству: повысьте ассигнования на «женские» и «детские» нужды, не то население страны лет через — надцать сократится втрое! — вот тут стерва может спать спокойно. Ее цель будет достигнута: господин Социум наконец усвоит, что женщина — нечто важное и весьма дорогое, и она, имея весьма богатый потенциал, не намерена выступать в роли «лошадиной силы». Тем более, что наряду со множеством материальных причин, согласно которым сейчас лучше не рожать, присутствует и целый ряд причин психологического характера: а первым пунктом в этом списке является опять-таки биологический аспект.
К тому же нашему обществу и в самом деле требуется мощный стимул к развитию. Не то мужская половина человечества атрофируется и просто-напросто превратится в рудимент. А вся тяжесть проблем, решений, трудностей и больных вопросов ляжет на прекрасный пол: мы будем играть роль не только цемента, но и кирпичей. И еще от нас постоянно будут требовать «любви, которая все превозмогает» — в том числе и социальные язвы. Вы готовы вынести все невзгоды — на том основании, что любить и рожать есть наша священная обязанность перед Богом, людьми, эволюцией?
Между тем люди, в чьем организме биологическая потребность размножения не срабатывает, встречаются в любое время и в любой стране. Даже в самой благополучной. Подобные «упорно бездетные» граждане на Западе, например, даже объединяются в клубы. Благодаря концентрации этих антиобщественных элементов их удалось посчитать. Вышло приблизительно 6 % от общей численности населения. Они не подрывают устоев — просто сетуют на «детоцентризм сознания». Потому что в отличие от геев, толстяков и чернокожих, им не приходится рассчитывать на политкорректное отношение со стороны общества. Хотя они не больше виноваты, что родились без жажды материнства и отцовства, чем гомосексуалист, родившийся с тягой к своему полу. Все объясняется генотипом, гормонами — физиологическим аспектом, а отнюдь не «извращенным сознанием эгоиста». Поэтому не спешите их обвинять — вполне вероятно, что их следует, наоборот, поблагодарить. За то, что не способствуют перенаселению нашей маленькой планеты.
Моя подруга — законченная стерва. Притом стерва успешная, благополучная и счастливая. Хотя на то, чтобы отвоевать свое право на счастье, она и потратила немало усилий и времени. Все наши общие знакомые, ее родня, да и моя тоже — мы дружим с детских лет — годами пытались ее разубедить и доказать, что «так не надо, а надо по-другому». Инка только смеялась: «Надо по-своему! И никогда — иначе!» Сознаюсь, долгое время я не понимала, почему она не желает обзаводиться семьей и детьми. Дети ее обожают. Когда она преподавала в частной школе, даже на переменах за ней хвостом ходили ученики и разинув рты слушали ее рассказы о чем угодно: хоть о глобальном похолодании, хоть о пирамиде Хеопса. Если мы собираемся в доме, где есть ребенок или несколько, через некоторое время малышня кучно собирается вокруг нее и приходится Инне развлекать всех — придумывать игры, травить байки, словом, работать нянечкой «на общественных началах». При этом она честно признается: на материнство у нее не хватит ни способностей, ни терпения, ни, главное, желания.
«Я по натуре не мама, — говорит она, — Ну, разве что училка-гувернантка из меня неплохая. К тому же главное мое направление определилось еще в младые годы: карьера, карьера, карьера. Так что мне детеныш не нужен — а я ему, поскольку в мамы человеческому детенышу не гожусь по всем показателям. Я соблюдаю свои собственные принципы, которые никому не хочу навязывать. Я и создала эту систему не для всей вселенной, а просто для того, чтобы обустроить свой мир, свою сферу жизни». Кстати сообщаю тем, кто уже сделал вывод, не отличающийся оригинальностью: у моей подруги нет никаких подсознательных страхов перед беременностью, родами, трудным детством и трениями в семье — у Инки имелись (да и сейчас имеются) и мама, и папа, и бабушки, и дедушки, и куча тетушек-дядюшек, сестер и братьев (двоюродных, ибо в своей ячейке общества она была единственная умница и баловница). Все родственники были неплохие и любящие, даже, как ни странно, гордились Инной. Правда, лишь к тридцатилетнему юбилею ближние-дальние поняли простую вещь: у их Иночки нет проблем с психикой, а есть… другие приоритеты. А к тридцатипятилетнему рубежу ее приоритеты удостоились уважения.
Я представляю, как тяжело Инке было рушить устоявшиеся стереотипы, навеянные бесконечным нытьем СМИ на тему Предназначения, Долга и Живоплодящего Нутра. В ее добром, на многодетность запрограммированном семействе одна Иночка оказалась не склонна действовать «по традиции». Но, слава Богу, ее приняли такой, какая она есть — поэтому она стерва, но вполне гармоничная.
Я согласна со своей подругой-карьеристкой: главное — захотеть чего-то и добиваться. Жизнь нельзя отложить «на завтра», словно недоеденный торт. Сегодня, дескать, я выполню то, что от меня требуют родные, а завтра начну исполнять свои прихоти и потакать своим желаниям. В человеческой судьбе «завтра» никогда не наступает. Есть только вечно длящееся «сегодня». Поэтому самый лучший советник для себя — вы сами.
Предположим, что лично вы, дорогая читательница, принадлежите к той части нашего пола, которая искренне хочет иметь семью и ребенка — и даже не одного. «Конечно!» — слышу я, — «Я ведь так люблю детей!» А вы уверены? Как вы себе представляете такое чувство, как «любовь к детям»?
«Ребенок рождает родителей»
Надо признать, что безоглядная любовь к какой-нибудь возрастной категории «в целом» — штука довольно нелепая. Как можно любить миллиарды совершенно разных, в различной степени развитых, зачастую довольно обременительных и необаятельных, а заодно не слишком понятных и не слишком понятливых существ? Безусловно, детей необходимо защищать — они малы, зависимы, хрупки. К тому же им принадлежит мир. Воспитав поколение ожесточенных волчат, мы рискуем с возрастом оказаться в окружении волчьей стаи, а не в цивилизованном обществе. Следовательно, уважение, понимание и забота — вот оптимальный «набор» чувств, которые стоит проявлять по отношению к детям вообще. А на любовь может претендовать ваш собственный ребенок, а также дитятко подруги, соседки, пасынок, падчерица, племянник, внук, младший брат, бедная сиротка и т. п. — то есть те детишки, которые лично вам знакомы и чем-то завоевали ваше сердце.
Ведь любовь — чувство слишком тесное, родственное и, сознаюсь, небезупречное в плане корректности обращения. При таком эмоциональном потрясении до небес возрастает опасность субъективного отношения: то нам глаза застит безграничное всепрощение, то всю душу пронизывает страшное разочарование из-за пустяка, то спать не дает вспышка мнительности, то повергает в эйфорию слепая самоуверенность… Предположим, что по отношению к родному человеку подобный тайфун эмоций более ли менее… ну, если не оправдан, то хотя бы объясним. А почему это должны терпеть представители возрастной категории от 0 до… До скольки? В каком возрасте ребенок перестает быть ребенком и любящие его люди с удивлением — а то и с ужасом — видят, что они слепили своей любовью. Кстати, вы уверены, что дети хотят от вас именно любви?
И в основе этой «всеохватной любви», как ни странно, лежит чувство довольно эгоистическое: ничем не обоснованная уверенность в том, что у ребенка собственной личности не имеется. И, значит, эту «емкость» можно наполнить чем угодно и придать ей какую угодно форму. Мы, взрослые люди, когда становимся родителями, пытаемся использовать своих чад, как средство демонстрации успеха. включить их в сферу своей личности, словно дополняя и компенсируя то, чего у нас нет. За счет успехов наших близких мы пытаемся повысить самооценку, «отчитаться» перед окружающими в успехах, которых достигли не мы — ну, не совсем мы или даже совсем не мы. Вот и считают взрослые всякое дитятко «ангелочком», у которого нет ни личных интересов, ни, следовательно, эгоизма, чтобы оные отстаивать. Похоже, будь мамаша хоть самим Сатаной во плоти — все равно в своем аду она желает иметь послушных ангелочков. Притом, что подобное отношение к ребенку может ему здорово навредить.
Казалось бы, чего проще? Люби своего ребенка, и все у вас получится! Проблема в том, что для многих людей любовь — это безумная страсть, а не взаимопонимание и не взаимное уважение. Вот почему наше обращение с «возлюбленными» нередко становится собственническим. Мы не просто любим их, восхищаемся ими — мы начинаем ими… отчитываться перед окружающими.
В такую ситуацию попадали все, кто хоть раз в жизни забежал на огонек к любящим родителям. Придешь, бывало, в гости к детной подруге, а она тут же начинает тебе рассказывать, что ее «масенька» превзошла всех Эйнштейнов и Паганини в творческих и научных достижениях, и потом, в качестве подтверждения, ставит вундеркинда пред светлы очи гостей и велит ему декламировать нечто сентиментально-избранное. И ребенок, произнося набор слащавых глупостей и понимая, что имеет дело с толпой благостно настроенных простофиль, принимается ломать камедь: губки бантиком сложит, ресницами хлопает — аж сквозняк по комнате, слова нараспев произносит и еще картавит «для умилительности». «Мамоська, мозьно мне конфетоську?», «Сяся хосет ням-ням!», «А мы пойдем сиводня в зоопайк?» Ну как тут не потрафить златокудрой, голубоглазой сюсеньке? Родители — настолько простые устройства, что ими могут управлять даже дети. Глазом моргнуть не успеешь, как родня принимается танцевать вокруг любимого чада ритуальные танцы поклонения и обожания. И все, конец вашему с подругой нормальному общению, за которым, собственно, вы и шли.
