Ловушка диагноза. О психотерапевтах, которые изобретают все больше болезней и все меньше помогают людям - Михаэль Мари

Социолог Петер Фукс анализировал феномен психотерапии ², стараясь найти ответ на системно-социологический вопрос, с помощью которого он намеревался разгадать это общественное явление. Вопрос звучал так: «Решением какой социальной проблемы следует считать психотерапию?»³ Ответом на данный чрезвычайно интересный вопрос является: «Психотерапия решает общественную проблему обращения с индивидуальными психиками. Психотерапия удовлетворяет потребность в специалистах, которые способны обращаться с темами и обстоятельствами, не подпадающими под заданные схемы и для которых не имеется решений». Петер Фукс метко определяет психотерапевтов как современных «управляющих неясными вещами» – понятие, которое он позаимствовал у философа Поля Валери.

Лучше, по моему мнению, и не скажешь. Психика – неосязаемая вещь, в отличие от тела. Она – крайне неопределенное, неочевидное и непонятное образование. Никто психику не видел и не трогал. Даже если мы разрежем мозг человека на кусочки или разложим его на молекулы, нам не удастся обнаружить психику. Под микроскопом мы увидим лишь клетки, процессы обмена веществ и синапсы, а не мысли и чувства. Психика не перерабатывает химические вещества, как мозг, почки или печень. Она не качает кровь по венам, как сердце, и не потребляет из воздуха кислород, чтобы доставить его в кровь, как легкие. У психики одна-единственная задача: она растолковывает то, что воспринимает мозг конкретного человека, и пытается придать данным впечатлениям смысл.

Если обобщить, то психика интерпретирует события в мозге, и для каждого человека по-разному. Поэтому различные люди могут видеть одно и то же, но испытывать при этом абсолютно разное. С ними может случаться одно и то же событие, но опыт, который они извлекут, будет совершенно различным. Они оказываются в идентичных обстоятельствах, но их реакции разнятся. У них могут быть одинаковые переживания, но вспоминать о них они будут по-разному.

Психика представляет собой индивидуальную загадку. Психическое состояние всегда расплывчато, его нельзя свести к однозначным причинам. Психотерапевт не может полагаться ни на исследования, ни на другие обобщающие способы познания. Он в каждом отдельном случае, с которым встречается, должен исследовать заново взаимосвязь вещей и пытаться устранить психические страдания, если это вообще возможно.

Поэтому психотерапия принципиально и без исключения индивидуальна и неконкретна.

Описание того, чем занимаются психотерапевты, позволяет сделать вывод о развитии общества в новейшей истории. Если психотерапия в современной форме существует лишь 150 лет и значение ее постоянно возрастает, то это значит, что в новое время необычайно увеличилась потребность в индивидуальном разрешении психических проблем. О том, что это действительно так, свидетельствует взгляд на общественные условия, приведшие к возникновению психотерапии.

Во времена до XIX века жизненный мир индивидуума полностью отличался от сегодняшнего. Люди жили в относительно просто устроенном обществе с сословной структурой. Четкая структура создавала верные ориентиры. Как вести себя в соответствующем сословии, что надо думать, говорить и чувствовать, что можно делать, а что нет, какие имеются обязательства и что грозит в случае несоблюдения правил, было всем известно и не вызывало сомнений. Поэтому индивидуум обладал единственным, четко определенным «Я». Он был крепостным, крестьянином, ремесленником, бюргером или феодалом – других «возможностей существования» он не имел.

Тот, кто в то время являлся, к примеру, крестьянином или бюргером, был им всегда и всюду, в любое время дня и ночи, полностью, всецело. На деревенской площади, в зале суда, на войне и в мирное время, в разъездах и в городе, в кровати и за столом. Общество надело на него одежду, соответствующую сословию, в котором он родился, и объявило: «Это ты!» Индивидуум получал однозначную, надежную и непоколебимую идентичность, от которой не избавиться. Речь при этом шла, однако, не об индивидуальной, а о групповой идентичности. Тогда считалось: «я, крестьянин» или «я, бюргер», но не «я, Георг» или «я, Лиза».

Крестьянин не просто обрабатывал землю своими руками, он не только внешне являлся крестьянином, но был им по сути. Он чувствовал как крестьянин, избавленный от романтических мечтаний. Он думал как крестьянин и не странствовал по миру, оставаясь верным родному краю. Он считал важным то, что важно для крестьянина. Поэтому он не писал стихов и не давал денег в рост, а старался удачно жениться и так далее и тому подобное. Ему было относительно легко сохранить свою идентичность – свое крестьянское «Я» или представление о том, кто он есть, потому что ему позволялось находиться только в крестьянской среде и нигде больше. По отношению к крепостному он оставался крестьянином, но более высокого ранга; по отношению к феодалу – тоже крестьянином, но нижестоящим. Абсолютное «я, крестьянин», другой идентичности, кроме этой групповой, в его распоряжении не было.

Ясно построенное сословное общество не оставляло простора для индивидуальности, поэтому психические проблемы, возникавшие у человека, не были индивидуальными в сегодняшнем смысле. Конечно, у людей того времени имелись психические проблемы. Но они возникали у конкретного крепостного, крестьянина, ремесленника, бюргера или феодала. Проблемы не были особенно разнообразными и мало отличались у крестьянина А и крестьянина Б или у бюргера А и бюргера Б. Поэтому при появлении проблемы с психикой можно было обратиться к проверенным специалистам по неясным делам ⁴. Таковыми являлись священнослужители и целители, мистики и поэты. Они располагали испытанными средствами, для того чтобы при тогдашних условиях возвратить утраченную ориентацию, подорванную идентичность, пошатнувшееся «Я». Специалисты прибегали к слову Божьему или магическим заклинаниям, бросали кости, рассказывали истории, сочиняли песни и стихи. Если это не помогало вернуть человека на отведенное ему место в жизни, у судей имелись силовые методы для возвращения беглеца к его идентичности.

Перенесемся в сегодняшние, современные реалии, в которых почти все обстоит по-другому. Нынешнее общество больше не разделено на сословия, находившиеся одно над другим и отделенные друг от друга. Сословия упразднены, индустриализация вкупе с разделением труда привела к небывалой уравниловке. Сегодня социальные области жизни расположены горизонтально, друг подле друга и не изолированно. К тому же их число кажется поистине безграничным.

Позвольте перечислить некоторые социальные области. Например, труд, финансы, воспитание, любовь, военная область, сексуальная жизнь, политика, церковная сфера, исследовательская деятельность, юридическая сфера, досуг, наука, школьное образование, экономика, университетское образование, дружба, детские сады, страхование, преступность, биржи, сфера ухода за больными и престарелыми, медицины, пенсионная система – это самые важные, но далеко не все. Каждая из этих областей подразделяется на множество подобластей. Банковская сфера – на кредитную, зону акций, инвестиций, займов, сбережений, облигаций, недвижимости,